В. Амосов - Прекрасная память в любом возрасте Страница 6

Как видим, забывание — это противоположный запоминанию процесс постепенного распада энграммы. Он тоже должен срабатывать — обязательно. Ведь если бы мы никогда ничего не забывали, выработка даже простейшего ответа на весьма несложную ситуацию занимала бы у головного мозга не доли секунд — минуты и более. Наша кора «зависала» бы над элементарными задачами, путаясь в бесконечных рядах образов из памяти.

В то же время забывание и как бы незапоминание — явления разные. Кстати, в этих механизмах наука путается до сих пор. На данный момент она изготовила только весьма приблизительную и общую классификацию видов памяти. А также попыталась объяснить хотя бы основные пункты полученного списка. Вот что у нее получилось:

1. По длительности существования энграмм память бывает краткосрочной и долгосрочной. Эти виды для головного мозга являются скорее этапами единого процесса запоминания. Он сам не делит память на долгосрочную и, так сказать, оперативную. У него нет в этом никакой необходимости потому, что для последующего стирания ненужной информации в коре имеется естественный механизм исчезновения энграмм.

2. По степени осознанности процесса запоминания память бывает непроизвольной и произвольной. Что такое произвольная память, мы понимаем. Мы пользуемся ею, когда думаем или не думаем, что какая-то информация нам пригодится, но имеем веские личные причины ее заучить. Как правило, такое усилие прилагается либо в силу социальной мотивации (обучение новым знаниям и навыкам), либо в качестве метода тренировки памяти. Непроизвольная память срабатывает, когда некое явление находит «отклик» (ассоциативный ряд) в самой коре. То есть когда у мозга остался нерешенным вопрос с какой-то информацией или ситуацией из прошлого. И эти новые данные образуют тандем со старыми, уже имеющимися. Непроизвольной памятью управляет либо наша кора, либо наш личный интерес. А социализированная и очень обязательная часть личности, именуемая в психологии «сверх-Я», здесь не задействуется. Как правило, произвольное запоминание дается нам сложнее непроизвольного, и без постоянного обновления эти энграммы рассасываются вдвое быстрее.

3. По источнику информации, подлежащей запоминанию, память делится на двигательную, зрительную, слуховую, тактильную, обонятельную, вкусовую, образную, логическую и механическую. Если суть первых шести нам приблизительно ясна, то поясним насчет двух последних. Логическая — это чисто информационная память. Речь идет о цепочке взаимосвязанных выводов, где одно проистекает из другого. В данном случае источник этой логической цепи неважен — мы можем как узнать ее в готовом виде, так и выстроить самостоятельно. А затем — запомнить и использовать в дальнейшем как один из алгоритмов для решения схожих задач. Что касается механической памяти, то в нее входит вообще способность приобретать новые знания и навыки. Например, запоминать сложную последовательность действий при выполнении какой-то работы. Лучшим примером срабатывания механической памяти служит ситуация, когда мы помним все цифры номера телефона, кроме одной-двух последних. В таких случаях нам советуют положиться именно на механическую память — без раздумий и быстро набрать весь номер, начиная с первых цифр, которые мы помним. Предполагается, что механическая память помимо нашего сознания наберет последними именно нужные нам цифры.

Как видим, речь идет не совсем о классификации — память как таковую можно и нужно описывать согласно каждому из этих трех пунктов. Например, что информация о рецепте приготовления яичницы заложена в долговременной памяти, является результатом произвольного запоминания, поступила как зрительная, обонятельная, механическая и вкусовая. Случаи, когда мы задействуем лишь один вид памяти, крайне редки. Как правило, это делается либо по необходимости (мы оглохли/ослепли/заучиваем нечто совершенно нам не нужное), либо в качестве тренировки головного мозга. Кстати, такие тренинги (заучивание стихов только на слух или определение предметов только на ощупь) весьма эффективны при ряде расстройств работы коры…

Основную часть информации для запоминания мозг получает от органов зрения и слуха — по некоторым данным, она составляет до 95 % всего, что мы узнали и запомнили. Конечно, в процессе жизнедеятельности мы чаще всего задействуем и механическую память — способность воспроизвести новую последовательность действий. Считается, что чем больше разнообразных видов памяти объединилось для создания той или иной энграммы, тем прочнее и подробнее окажется это воспоминание.

Феномен идеальной памяти при «выключенном» сознании

Так-то оно так, однако в механизме памяти имеются странности, которые не объясняет ни данная классификация, ни наука — ее создатель. Память в целом считается процессом осознаваемым. По крайней мере в той ее части, где она является произвольной, где мы намеренно пытаемся вспомнить что-либо или освежить энграмму повторением изученного. Осознаем мы свои действия и на этапе сосредоточения на предмете — возможно, даже из простого любопытства, а вовсе не с целью запомнить его. Конечно, частично мозг запоминает и минуя наше сознание — как, например, в случае с непроизвольной памятью. А бывает даже так, что нам запоминается и то, чего вовсе не желали ни мы, ни кора.

Допустим, во время отдыха на курорте в месте, где неподалеку расположена дискотека с громкой и назойливой музыкой. Согласимся, что, прослушав два-три раза кряду песню с особенно несимпатичным нам мотивом, из всего репертуара дискотеки мы отчетливее всего запомним именно ее. Запомним через зубовный скрежет, но тем не менее со словами и подробностями «трелей» исполнителя. Знакомо, не правда ли?.. Данная песня одинаково бесполезна для нас и для нашего мозга, однако мы ее запомним. Более того, существует основательный риск, что как-нибудь уже зимним утром мы проснемся — а она вертится у нас в голове. Вертится и все никак не хочет оттуда убраться…

Что это за эффект, наука объяснить не в силах. И потом, есть еще один любопытный момент: у многих людей в жизни случаются эпизоды, которых они не помнят. Эпизоды кризисные, трагические, крайне неприятные во всех отношениях. Например, аварии с летальными исходами, похороны близких, акты насилия и пр. Иногда утраченные воспоминания занимают минуты, а иногда мы забываем годы… У таких воспоминаний период, когда пациент помнил произошедшее хотя бы смутно, обычно очень короток. А при сильных потрясениях или в сочетании с эпизодом потери сознания он может вовсе отсутствовать. То есть до наступления бессознательного состояния больной еще осознавал происходящее, а после обморока уже не помнит ничего и расспрашивает о произошедшем врачей.

Такие воспоминания не только лучше не возвращать — они в большинстве случаев и не возвращаются до конца дней пациента. Однако не секрет: если мы обратимся к психологу, владеющему гипнозом, то в трансовом состоянии перескажем ему все, что произошло в те минуты, до мельчайших подробностей. Как правило, в состоянии гипноза пациенты вспоминают и многое другое, на поиск чего в сознательном состоянии они могут потратить часы. Например, где оставили ключи от машины, какого цвета было платье на супруге в день первого свидания (и это — после стольких лет брака!), как выглядела первая подаренная родителями игрушка…

Данные, получаемые о работе памяти в стадии бодрствования, отражены в классификации, что мы привели выше. Однако они явно не совпадают с картиной, получаемой в стадиях легкого или глубокого гипноза, транса и других измененных состояниях сознания. Здесь картина выглядит совсем иначе. Во-первых, то, что заучивалось «навечно», не отличается ни по точности воспроизведения, ни по длительности запоминания от событий случайных и преходящих. Во-вторых, как мы и сказали, пациент легко воспроизводит события и детали, которых в сознательном состоянии он не вспомнит никогда, ни при каких титанических усилиях. В-третьих, способ запоминания того или иного предмета/эпизода при гипнотическом пересказе определить гораздо сложнее, чем при пересказе в полном сознании. То есть погруженные в гипноз, как правило, одинаково четко помнят как визуальные, так и тактильные и другие ощущения от описываемого предмета.

В целом картины воспоминаний, получаемые с пациентами, погруженными в транс, наводят на удивительную мысль — что наша голова, судя по всему, запоминает сразу и все, обо всем, что видит вокруг. Запоминает гораздо больше подробностей, чем нам кажется, — как отдельных объектов, так и окружающей обстановки в целом. И что эта информация стирается далеко не так быстро, как кажется, хотя многие подробности и впрямь невозможно воспроизвести даже под гипнозом. Иными словами, что для запоминания всех характеристик предмета нам нужно взглянуть на него, повертеть в руках и отставить в сторону. Этих секунд беглого знакомства будет довольно, чтобы мы описали его гипнотизеру до мельчайших деталей спустя много лет…