Нездоровые женщины. Почему в прошлом врачи не хотели изучать женское тело и что заставило их передумать - Элинор Клегхорн Страница 6

Врачи предполагали причины женских болезней на основании того, что видели и чувствовали. Ограниченные знания и преобладающие в обществе взгляды привели к смешению разных теорий о влиянии матки на все аспекты женского здоровья. Иногда болел сам этот орган, а иногда он вызывал болезни в других частях тела, в том числе голове.

Матка воспринималась одновременно как канал и сосуд, и женщина считалась здоровой в зависимости от наполнения матки жидкостью. Способ лечения «маточных патологий» — от «сумасшествия» бездействующей матки до ужасов «удушения матки» — был в равной степени социальным и медицинским: замужество к 14 годам, регулярный секс с мужем, которому на момент женитьбы было около 30 лет, и постоянные беременности. «Я считаю, что женщины, не родившие детей, заболевают от менструаций гораздо раньше и серьезнее, чем рожавшие», — писал автор трактата «Женские болезни» [4].

Матка всегда начинала доставлять неприятности, если она была «удушена» девственностью, «пересушена» из-за недостатка мужского семени или не опускалась под весом ребенка.

Женщины в Древней Греции контролировали свои матки не больше, чем остальные аспекты жизни. Органы жаждали секса и беременности, независимо от желаний тех, кому принадлежали. Чтобы контролировать их состояние, врачи продвигали идею о том, что матке нужно давать то, что она хочет. После гиппократовских диагнозов вроде «удушения матки» среди врачей распространилась гипотеза о том, что ненаполненная и бездействующая матка перемещается по всему телу и мешает другим органам, включая сердце и печень, а также вызывает множество страшных симптомов, таких как конвульсии, эпилептические припадки, галлюцинации, одышка, боль и паралич.

Сразу после создания «Корпуса Гиппократа» Платон, великий афинский философ, описал матку как живое существо, которое становится «раздраженным и обиженным», если его потребность в вынашивании детей не удовлетворяют. В известном диалоге «Тимей» о мире, Вселенной и всем, что в них есть, Платон связывает биологическую цель женщин с их неукротимыми сексуальными импульсами и создает мифы о матке, которая «блуждает по телу», блокируя «каналы дыхания» и приводя к «сильнейшему напряжению» и всевозможным болезням [5].

Приблизительно во II веке Аретей из Каппадокии, на тот момент римской провинции, развил гиппократовские идеи о матке и заявил, что это «животное внутри животного». Из-за уверенности в ее способности двигаться «из стороны в сторону» и реагировать на сладкие и зловонные запахи Аретей считал, что у матки есть собственные аппетиты и намерения. Чтобы вернуть блуждающую матку на свое законное место, часто использовались пропаривания растительными отварами. Одушевленная матка предполагалась нестабильной, а ее движения — резкими и мощными. Она могла плавать вверх-вниз и «наклоняться то в одну, то в другую сторону», будто бревно. Если блуждающая матка сдавливала кишечник или горло, женщина теряла силы. У нее подгибались колени, болела и кружилась голова, а нос пульсировал от боли. Если матка душила женщину, сердцебиение замедлялось, и пациентка могла перестать говорить и дышать. В экстремальных случаях у страдалицы наступала «внезапная и неправдоподобная смерть», после которой она выглядела не мертвой, а еще более румяной, чем при жизни [6].

Древнегреческие и древнеримские писатели воспринимали блуждающую матку по-разному, однако этот орган в их сознании оставался основным источником болезней. Женщины находились в подчинении у мужчин, и медицинский дискурс это поддерживал и делал легитимным. По мнению врачей, женское тело подчинялось прихотям органа, определяющего социальную значимость женщины. В итоге идея о том, что все женщины подвержены болезням, связанным с нереализованным желанием их тел вынашивать детей, существовала много веков.

Когда человеческая цивилизация вошла в Средневековье, понимание матки сделало это вместе с ней. Падение Римской империи погрузило Европу в Темные века, когда на Западе началось распространение христианской теологии и мифологии, повлекших за собой появление новых негативных представлений о женщинах и их телах.

Древние греки винили во всех болезнях Пандору — мифологическую первую женщину, не сумевшую устоять перед соблазном открыть ящик, наполненный бедами, который охранял ее муж Эпиметей [7]. Христианство породило другие мифы о женщинах и их телах, виновных во всех грехах. В Бытии, например, говорится, что Ева, первая женщина, созданная из ребра Адама и неполноценная с самого начала, испортила жизнь многим поколениям вперед из-за своих желаний и непослушания. Медицинские тексты, пережившие падение Рима, строго санкционировались церковью, поэтому за тексты, в которых говорилось, что женщины — второсортные, дефективные и управляемые прихотями своих маток, отвечали те самые мужчины, что продвигали идею об их неполноценности. Латинские переводы древних книг, хранившиеся в монастырских библиотеках, учили врачей-мужчин — medici[8] — тому, как матка влияет на развитие женских болезней.

В Средние века большинство женщин из низших сословий обращались за медицинской помощью к целительницам или повитухам, которые лечили недуги и помогали во время родов.

Когда женщина попадала на прием к врачу-мужчине, тот обычно списывал ее симптомы на «многочисленные и разнообразные» [8] силы матки.

К счастью, в некоторых работах о женских болезнях все было не столь драматично. Один из самых популярных текстов того времени — «О женских болезнях», приписываемый Сорану Эфесскому, греческому врачу, практиковавшему в Риме в I–II веках. Его впервые перевели на латынь в VI веке. Отчасти практическое руководство для акушерок и отчасти трактат о многочисленных и разнообразных болезнях матки, «О женских болезнях» отражает более сбалансированный, холистический взгляд Сорана на женское здоровье [9]. Этот врач не был согласен с тем, что из-за биологических отличий от мужчин женщины второсортны и неполноценны, и не разделял гиппократовскую идею о том, что здоровьем женщин в целом должна заниматься отдельная ветвь медицины. То есть он не считал менструацию, секс и беременность чудодейственными средствами от всех женских болезней, но при этом был убежден в необходимости полного представления о гинекологических заболеваниях для эффективного лечения женщин.

Соран понимал болезнь как особое состояние, вызванное расслаблением и напряжением органов и систем человеческого тела. Он не верил, что одна из его частей может перемещаться по организму: «Матка неспособна двигаться вперед, как зверь, вылезающий из берлоги» [10]. По мнению этого врача, подобная теория препятствовала лечению женщин. Со-ран считал нелепыми древние представления о