50 «можно», с которыми маме станет легче жить - Лена Бук Страница 9

Сейчас, конечно, я понимаю, что двухнедельные младенцы особо не блещут красотой, а эмоциональные бури их мам вызваны гормональными скачками, но в тот момент это было похоже на какой-то ускоренный заряд моих внутренних батареек. Р-р-раз — и ты выныриваешь из уныния и радуешься этому маленькому чуду. И где-то в глубине души даже гордишься: это ведь ты родила человека, который уже умеет улыбаться!

Позже, когда он стал делать это осознанно, во весь свой беззубый рот, когда смеялся, глядя мне в глаза, волшебный генератор энергии начинал работать в турборежиме. Пусть потом снова наступал ночной кошмар или очередной «день сурка», но в подсознании уже мелькнула сакраментальная мысль: «Дети — это счастье». И не просто мелькнула, а прописалась где-то на уровне ДНК. Не удивлюсь, если женщины, требующие поскорее рожать им внуков, мотивированы как раз подобными воспоминаниями о своем декрете.

Так я заметила, что сын может не только забирать мои ресурсы, но и восполнять их. Главное — найти тот самый ключик к источнику радости и гармонии. Например, когда мне было тяжело сидеть дома одной с младенцем, который ничего пока не умел, кроме как есть, спать и пачкать подгузники, я устраивала сама себе мини-медитацию. Откладывала в сторону все дела (в первую очередь — телефон) и тотально включалась в деятельность ребенка. Разглядывала Сашины пальчики, изучала мимику, нюхала макушку, массировала пяточки, смотрела в глаза, слушала, как он сопит. Притормаживала свой беспокойный ум, требовавший активных действий, и просто наблюдала. И запрещала себе считать это бездельем. То есть, по сути, разрешала себе быть только мамой, и никем больше. Это помогало заметно снизить уровень раздражения и победить чувство одиночества, знакомое многим по первым месяцам декрета, когда выпадаешь из активной социальной жизни.

С одиночеством мне также помогло справиться общение с малышом. Конечно, в первые несколько лет это было больше похоже на режим радио — говорила только я. Зато без умолку, со всеми подробностями, и меня никто не перебивал. Я рассказывала своему благодарному слушателю, что мы делаем сейчас, куда идем, чем займемся позже, говорила, как называются предметы вокруг, комментировала все ситуации на улице: машина едет по своим делам, голубь клюет зернышки, собачка говорит «гав-гав» и так далее. Такое общение было полезно нам обоим: ребенок получал новые знания, а я пусть и одностороннее, но общение. Я заметила такую закономерность: как только перестаешь смотреть на время с ребенком как на необходимость и начинаешь просто общаться с ним, делать что-то вместе или по отдельности, становится намного проще и приятнее выполнять родительские обязанности. Это часто спасало меня от раздражительности и добавляло сил на ежедневные материнские дела и задачи.

Когда же Саша стал давать понятную обратную связь — кивать или мотать головой в знак согласия или отказа, показывать то, что я прошу, и тем более говорить первые слова, — наша коммуникация буквально взлетела на новый уровень. Я знала, чем его порадовать или рассмешить, а он с удовольствием отвечал, что сегодня разрешает мне «съесть» — его ушко, ручку, ножку, животик или «нитиво». Наша квартира наконец наполнилась тем самым детским смехом и топотом ножек, которые приводят в качестве аргументов в пользу материнства. Стали появляться первые семейные шутки, крылатые фразы и забавные словечки, которые мы с мужем с радостью повторяли за Сашей. Кажется, это тот самый момент нашей жизни, когда все-таки настало долгожданное «полегче».

Практическое задание

• Понаблюдайте за своим ребенком и за тем, как вы с ним взаимодействуете. Что вам особенно приятно? Какие моменты доставляют удовольствие? Сделайте фото или снимите это на видео, чтобы вы всегда могли вернуться к теплым воспоминаниям.

• Распечатайте и поставьте на видное место фотографию, на которой вы и ребенок счастливы, улыбаетесь в камеру или друг другу. Пусть она напоминает о радостных моментах материнства.

• Попробуйте способ, описанный в этой главе: отложите все дела и все внимание сконцентрируйте на малыше. Рассматривайте, легонько прикасайтесь, обнимайте, нюхайте, целуйте. Позвольте вам обоим насладиться той нежностью, которая может быть только между мамой и ребенком.

Помните, что в ваших отношениях с малышом должен быть энергообмен. Не только вы даете ему внимание, заботу, свои силы и время, но и он отвечает своей безусловной любовью и максимальной привязанностью. Протянутые к вам ручки, улыбка, смех и даже громкое «Мама-а-а!» сквозь слезы — все это его признания в любви к вам. Пока таким способом. Замечайте, цените и по возможности превращайте это в свой ресурс.

11. Можно не объединять себя с ребенком

Меня всегда вводил в ступор вопрос «Сколько вам?». Почему-то задают его обычно именно так, хотя имеют в виду исключительно возраст ребенка. Вряд ли кто-то ожидает услышать от мамы: «Мне тридцать, а ему два года». Но вот это убийственное «вам» в обязательном порядке живет на детской площадке, в поликлинике, в автобусах — словом, везде, где есть дуэт «малыш + взрослый».

Откуда пришла эта мода слеплять воедино мать и младенца? Возможно, кто-то когда-то сказал мамочкам, что местоимение «мы» сделает их связь с ребенком прочнее стального троса, и с тех пор эту легенду передают из уст в уста. А может, где-то в роддоме, пока новоиспеченная мама еще не пришла в себя, ей внушают, что фраза «Мы покакали» не так уж странно звучит из уст взрослой женщины. Я не знаю. И не имею права осуждать матерей хотя бы потому, что сама нет-нет да и вставлю это самое «мы».

Чаще всего я обобщаю нас с сыном, когда разговариваю с врачами, воспитателями и другими представителями госучреждений: «Мы сдали кровь», «Нам сделали прививку», «Запишите нас на пятницу» или «Выдайте нам справку». Справедливости ради стоит уточнить, что я так говорю потому, что в этих процессах принимаю самое активное участие: привела ребенка, держу его на руках, уговариваю потерпеть, успокаиваю, развлекаю, отвлекаю. Если же дело касается исключительно сына, я стараюсь говорить: «Саше сделали прививку», «У Саши был насморк», «Саша ест суп».

Зануда ли я? Вполне возможно. Педагогическое и журналистское образование, долгие годы работы с текстами и большой опыт публичных выступлений накладывают свой отпечаток. В фоновом режиме я всегда немного фильтрую свою речь и слушаю ее со стороны.

Но вы просто представьте, как