Константин Калбазов - Бульдог. Экзамен на зрелость Страница 10

Толпа заревела. Человек, взобравшийся на бочки в повозке, чтобы его было хорошо видно и слышно, немного повернулся и, вынув белую тряпицу, отер выступивший на лбу пот. Ага. Вот так будет в самый раз. Теперь не шевелись.

Алексей вскинул оружие довольно странного вида, очень похожее на обычный мушкет. Приклад у этого мушкета представляет собой усеченный конус, обшитый кожей. К тому же, если судить по движениям Алексея, оружие не сбалансировано, приклад гораздо тяжелее, что создает определенные неудобства.

Трофей, взятый Алексеем под Выборгом, оказался весьма занятным. Император заинтересовался оружием, стреляющим посредством сжатого воздуха. Саглиновцы приложили свои усилия. И вот теперь бойцы КГБ имели весьма специфическое оружие, которое вполне могло составить конкуренцию огнестрельному. Да еще какую.

Литой из особого сплава баллон-приклад, в котором находится сжатый воздух. В каждом баллоне имеется приспособление, благодаря которому можно узнать, какое там давление. Перекачивать баллон нежелательно, так как его может и разорвать, а тогда беды не оберешься. Это же приспособление со шкалой покажет, можно ли еще стрелять из оружия или воздуха едва хватит, чтобы вытолкнуть пулю из ствола.

Сам ствол калибром в половину дюйма, нарезной. Заряжание осуществляется из особого трубчатого магазина. Прицельная дальность двести шагов. Точность… Точность просто исключительная, в этом плане даже превзойдет штуцер. Правда, в значительной степени уступит ему по дальности. Зато можно использовать в любую погоду, даже под проливным дождем.

Впрочем, на этом преимущества данного оружия заканчивались. Изготовление одного такого образца обходилось в четыре раза дороже, чем даже штуцер системы Терехова, уже поставленный на поток. Его изготовление требовало высокого профессионализма мастеров и особых, высокоточных станков. Духовая фузея нуждалась в тщательном уходе, чего невозможно было добиться в полевых условиях.

Однако она, при том что никоим образом не подходила для вооружения войск, для боевиков КГБ, и в частности особых стрелков, была порой просто незаменимой. У Алексея имелась еще и пара двуствольных пистолей, столь же бесшумных, как и фузея. Правда, сделав пару выстрелов, нужно было озаботиться закачиванием воздуха в рукояти-баллоны, что было невыполнимо в боевой обстановке. Но, с другой стороны, это оружие убийцы, а не солдата.

Ну да. Порой ему приходилось становиться хладнокровным и расчетливым убийцей. Недостойно дворянина? Хм. На этот вопрос у него уже давно свой особый взгляд. Кому-то нужно и руки замарать, если это необходимо России. Шпионить и доносить тоже вроде как недостойно, однако подобные игры господами дворянами воспринимаются вполне благосклонно.

И потом, он далеко не только убийца. Можно сказать, это одна из его специализаций. Здесь, в Англии, он занимается и иными вопросами. Вот, к примеру, помогал Виктору взбаламутить этих ткачей. Впрочем, тут не пришлось прикладывать много трудов. Народ уже давно косился на фабрику, оборудованную станками, закупленными в России. Оставалось лишь немного их подогреть.

Сейчас Виктор уже закончил накачку толпы, пора ставить жирную точку. Поднести горящую лучину к куче пороха. И минуты фабрики стоимостью в десятки тысяч фунтов обречены. Но нужно торопиться, пока владелец не решил вопрос с властями о защите своей собственности с помощью солдат.

Алексей уложил ствол на рогатину. Приложился к фузее, беря цель на мушку. Господи, помоги. Мазать никак нельзя. По спине пробежался озноб. Интересно, о чем сейчас думает Виктор, зная о том, что в него целятся из окна чердачной комнаты дома напротив. Он встал так, чтобы максимально облегчить задачу стрелка, но это слабое утешение. Малейшая неточность, случайный толчок повозки, порыв ветра, и, даже оставшись в живых, можно стать калекой. Идиоты, ну зачем это было нужно? А что касается Виктора, тут и вовсе все на грани безумия. Потому как решиться на подобное в здравом уме нельзя.

В конце переулка, где и находится фабрика, появился патруль городского гарнизона. Настоящий? Сержант снял треуголку, отер ею пот и вновь нахлобучил на голову. Порядок. Все по плану. Вот солдаты вскидывают свои мушкеты и целятся в волнующуюся толпу.

Только бы пули не отклонились слишком далеко, не то Виктору может и не поздоровиться, все же стрелять лжепатруль будет с большого расстояния. Интересно, а сам Алексей смог бы так, на месте этого сумасшедшего? К черту. Даже намека на желание это проверить нет.

Раздается залп шести мушкетов. В толпе слышатся крики, полные гнева и боли. Их лидер завалился на бочки, схватившись за ногу. Алексей выстрелил одновременно с патрулем, который сейчас улепетывает во все лопатки от разъяренной толпы в сторону фабрики. Им нужно только добраться до одного переулка и там раствориться.

– Братья! Им не запугать нас! Они хотят, чтобы мы умирали медленной и мучительной смертью! Но этого не будет! Уничтожим дьявольские машины!

Виктор кричит как одержимый, размахивая руками и вовлекая в разрушительное действо всех тех, кто еще проявляет нерешительность. Двое молодых крепких парней крутятся около него, осматривая рану. Один из них бросает взгляд в сторону окна, за которым притаился Алексей, и легонько кивает. Ну слава тебе господи, ничего серьезного, кость не перебита.

Савин вообще превосходный стрелок. Из вот этой хлопушки на спор может с полутора сотен шагов попасть точно в глаз. Никаких проблем. Но это только если в прицеле находится не свой в доску парень. А так как-то боязно.

Алексей прикрыл окошко, спрятал оружие за шкаф и сел за стол допивать кофе. Нужно выждать некоторое время, пусть суматоха уляжется. С улицы доносятся звуки далекого погрома. Вот что-то грохнуло, да так, что вздрогнул стол. Ого. Похоже, взорвался паровой котел на фабрике. Не-эт, сейчас на улице точно нечего делать. А вскоре сюда подтянутся и солдаты.

К дому Якова Бингля Алексей подходил уже в темноте. Погром на фабрике удался на славу. Солдатские патрули сновали туда-сюда. Савину встретилась даже парочка драгунских. Эти отличались особой крутостью нрава, поэтому он предпочел обойти их стороной. Мало ли что взбредет им в голову.

– Алекс, ты?

– Да я, я. Открывай.

– Ну как все прошло? – закрыв дверь за гостем и не приглашая его пройти в дом, поинтересовался хозяин.

– Лучше не придумаешь. Викто́р так накачал их, что они разнесли фабрику в пух и прах. Там даже котел рванул, и вроде кого-то побило. Потом бросились на другой конец города и разнесли еще не достроенную фабрику Абрамса.

– Это нормально. Он успел уже получить станки и завезти их на территорию. Так что получилось даже лучше, чем ожидалось.

– Теперь объяснишь, к чему это все было нужно? Зачем нужно было подстреливать Витьку? Зачем ты рисковал всеми людьми?

– Все это тебя не касается, Алекс. И вообще, ты отбываешь в Санкт-Петербург. Держи. – Яков сунул ему в руки кожаную сумку, какие обычно использовали для сохранности бумаг во время путешествий. – Там паспорт и бумаги для Ушакова. Перепрячешь у себя на квартире, и утром чтобы духу твоего в городе не было. Все оружие передашь Дэну, оно нам еще может понадобиться.

– Погоди, но ведь мне в Ирландию надо. Скоро должны появиться контрабандисты. Кто же расплатится за оружие?

– Это уже не твои заботы. Тебя вызывает лично Ушаков. Все, свободен.

Вытолкав взашей Савина, или Баррета, именно под этой фамилией его знали в Англии, Яков направился в столовую, чтобы выпить воды перед сном. Настроение у него было приподнятое, если не считать маленького расстройства в виде потери лучшего из своих боевиков.

Виктор разыграл все как по нотам. Он уже не первый год обретается в городе, работая ткачом. Поначалу его восприняли в штыки. Эти мастера не любят новичков. Но ему все же удалось втереться в доверие. Его не собирались использовать вот таким образом. Но ситуация изменилась.

Запущенный махиностроительный завод близ Санкт– Петербурга в течение пары лет покрыл потребности казенных мануфактур, и ему грозил простой. Русские промышленники не спешили вкладываться в новинку. Петр же был настроен решительно, и, по его мнению, каждое предприятие должно приносить прибыль. Именно по этой причине, пока местные купцы не спешили с закладкой фабрик, махиностроительный завод начал принимать заказы от иностранцев.

Но и появление конкурентов Петру тоже было поперек горла. Вот тут-то и вступили в дело резиденты. Признаться, Яков был категорически против подобного решения. Не их дело лезть на рожон и возглавлять бунтарей. Но и иначе организовать все в кратчайшие сроки тоже не получалось. Император же настаивал на том, чтобы все фабрики давились в зародыше.

Виктору предстояло возглавить борьбу английских ткачей против машин. А для этого новичок должен был обзавестись непреложным авторитетом в их среде. Что может быть более убедительным, чем пролитая за свое дело кровь?