Виктор Суворов - Святое дело Страница 10

Особо отличились кавалерийские корпуса генерал-майоров П.А. Белова и Л.М. Доватора. За выдающийся вклад в оборону Москвы кавалерийский корпус Белова был преобразован в 1-й гвардейский, Доватора — во 2-й гвардейский. Белов завершил войну в Берлине генерал-полковником, командующим 61-й армией, Героем Советского Союза, кавалером десяти боевых орденов, в том числе трех орденов Суворова I степени и одного ордена Кутузова тоже I степени. А Доватор погиб под Москвой. Посмертно был удостоен звания Героя Советского Союза, Вот у них-то, генералов Белова и Доватора, был связным лейтенант Маслов.

Кавалерийские корпуса действовали в глубоком вражеском тылу, потому доставлять им донесения было делом исключительно ответственным и опасным. За подвиг, совершенный под Москвой в 1941 году, лейтенант Маслов был представлен к ордену Славы III степени. Награда нашла героя только в 1968 году. А орден Красной Звезды ждать долго не пришлось. Еще тогда, в далеком 41-м, командующий 33-й армией генерал-лейтенант И.И. Масленников снял орден со своей груди и повесил на грудь храброго офицера. К концу войны майор Маслов командовал полком. Можно ли сомневаться в правдивости рассказа этого заслуженного ветерана?

Можно.

Заслушаем свидетеля, который достоин не меньшего доверия. Его имя — Бобылев Игорь Федорович. Полковник. Профессор, Заведующий кафедрой коневодства Московской ветеринарной академии. Более сорока лет, до самой смерти, он был членом Президиума Федерации конного спорта СССР и вице-президентом этой организации. Более 20 лет был членом Бюро Международной федерации конного спорта. Его авторитет в данной области признан не только в нашей стране, но и далеко за ее пределами. С его мнением считался Международный олимпийский комитет. Военная служба полковника Бобылева прошла в основном в Москве, в манеже Наркомата обороны СССР (далее — Военное министерство и Министерство обороны СССР). Именно он, полковник Бобылев, отвечал за подбор лошадей для московских парадов. О своей службе он написал удивительную книгу «Всадники с Красной площади» (М., 2000).

Из этой книги мы узнаем множество любопытных фактов. В том числе:

– и Жуков, и Рокоссовский приступили к тренировкам в манеже в конце мая 1945 года, оба изначально знали свои роли, т.е. Сталин с самого начала не оставил для себя роли в предстоящем торжестве;

– с 1944 по 1953 год Сталин в манеже ни разу не бывал;

– кавалерист полковник Маслов, который якобы подбирал коня Сталину, в книге не упоминается.

И этот последний факт заставляет присмотреться к полковнику Маслову более внимательно.

7

Обратим для начала внимание на то, что различимо невооруженным глазом. Первым делом — удостоверение участника Парада Победы под номером 1. Нет бы 213 или 1341. Первый номер выдает не только наглость, но и глупость. Работать, товарищ полковник, аккуратнее надо.

Ладно, мелочи. А вот серьезнее: в 1941 году лейтенант Маслов был представлен к ордену Славы III степени. Но орден-то солдатский. Им награждали рядовых, сержантов и старшин. Была одна категория офицеров, которых награждали этим орденом: младшие лейтенанты в авиации, рядовые неба. А он не младший лейтенант, И не в авиации.

И еще: в декабре 1941 года нашего героя-кавалериста представили к ордену Славы, который был учрежден… 8 ноября 1943 года.

С орденом Красной Звезды тоже неувязка. Командующий 33-й армией генерал-лейтенант Масленников со своей груди этот орден не снимал и на грудь лейтенанту Маслову не вешал, так как никогда Масленников 33-й армией не командовал и никакого отношения к ней не имел…

Эти мелкие несоответствия видны любому. Только к мелочам нужно присмотреться. Ветеран войны фронтовой старшина-пулеметчик Сергей Антонович Бутурлин решил копнуть глубже. Выяснил следующее:

1. Самое высокое воинское звание «полковника» Маслова — лейтенант. Этого звания он был лишен в 1945 году по приговору военного трибунала Группы советских оккупационных войск в Германии. Проще говоря, он не полковник и даже не лейтенант.

2. Участником парада на Красной площади 7 ноября 1941 года Маслов не был. С сентября 1941 года по 16 апреля 1942 года находился на Урале.

3. В 1941 году на фронте не был. Под Москвой не воевал. В 1-м и 2-м гвардейских кавалерийских корпусах не служил. Донесений генералам Белову и Доватору не доставлял.

4. На фронте был три месяца, с мая по август 1942 года, после чего пропал без вести.

5. Правительственными наградами не награждался. Орден Славы III степени № 763027 принадлежит не ему. И орден Красной Звезды, которым бахвалился Маслов, тоже не его. Генералу армии Масленникову, который якобы снимал его со своей груди, этот орден тоже никогда не принадлежал.

6. Удостоверение участника войны серия 3 № 092488 с печатью военкомата города Одинцова в военкомат поступало, но никому не выдавалось, исчезло из военкомата незаполненным, так сказать, пропало без вести. Маслов сам заполнил это удостоверение на свое имя, как и удостоверение участника Парада Победы под номером 1.

7. Легендарному кавалеристу Маслову, «которого знала почти вся армия, которого знали даже в Кремле», не посчастливилось стать участником Парада Победы на Красной площади. Было некое мешающее обстоятельство. В это время лихой наездник отбывал свою десятку. Свой Парад Победы он принимал на нарах или под ними.

А самое интересное в том, что, отбыв срок от звонка до звонка, гражданин Маслов не был реабилитирован, судимость с него не снята. Этот факт выводит нас на новые высоты понимания. Из пяти миллионов советских солдат и офицеров, попавших в плен, к концу войны в живых осталось около двух миллионов. Полтора миллиона удалось обманом и силой вернуть в Советский Союз и посадить в лагеря. После смерти Сталина всех, кто пережил и это, выпустили, реабилитировали, судимость сняли. А наш герой срок отбыл, но не был реабилитирован. Из этого следует, что посадили его не за то, что попал в плен, а за нечто более серьезное. Свою десятку он заработал честно.

Точку в этой истории поставил мой давний достойный противник — заместитель главного редактора «Красной звезды» полковник Мороз Виталий Иванович, опубликовав звонкую, как пощечина, статью об этом проходимце: «Нет, не готовился Сталин принимать Парад Победы верхом на белом коне. Это С.Н. Маслов придумал легенду о том, что якобы лично подбирал для него покладистую лошадь и стал невольным свидетелем приключившегося с Верховным конфуза» («Красная звезда», 21 марта 2003г.).

А спор, напомню, не о том, падал Сталин с коня или нет. Это мелочь. Спор о другом: понимал Сталин в 1945 году, что дело его окончательно и бесповоротно проиграно, или не понимал?

Проблема была не в умении управлять конем, а в отсутствии повода для торжества. В ту пору на парадах без коней вполне обходились. 7 сентября 1945 года был проведен военный парад в Берлине с участием не только частей Красной Армии, но и войск союзников: британских, американских, французских. Парад принимал Жуков. Без коня. Как-то неудобно было на исходе первой половины XX века перед американскими машинами на коняге гарцевать. Не те времена.

И 24 июня 1945 года на параде в Москве, ничуть не унижая значения момента, наоборот, придавая ему новое звучание, проблему умения править конем можно было решить радикально, навсегда исключив лошадей из репертуара военных парадов.

Не ввязываясь в спор по существу, мои противники использовали косвенное доказательство: Сталин горел желанием парад принимать! Он готовился! Он пытался! А раз так, то из этого неумолимо следует, что он разделял радость победы со всем своим обманутым, запуганным, задавленным, искалеченным народом.

Но у этого доказательства есть небольшой изъян: первоисточники. Их два — живой свидетель и документ.

Свидетель, «полковник» Маслов, оказался самозванцем, мошенником и проходимцем.

А документ — «первоначальная рукопись» мемуаров Жукова — написан такими же наглыми и глупыми мошенниками и проходимцами. Они к тому же и самозванцы. Маслов выдавал себя за полковника, а полковники, которые сочиняли «первоначальную рукопись» мемуаров Жукова, выдавали себя за маршала.

Глава 4

Держи фальсификатора!

Многие страницы фронтовой летописи были искажены усилиями сталинско-брежневской идеологической команды до неузнаваемости. Достаточно сказать, что долгие годы принимались на веру взятые с потолка цифры о пленных и погибших людях. Точное их количество мы не знаем до сих пор.

1

Итак, дело не в коне и умении им управлять, а в понимании Сталиным победной весной 1945 года исторической обреченности Советского Союза.

Если на ситуацию смотреть с бревенчатой деревенской колокольни, то победа налицо: был злодей Гитлер, Красная Армия его сокрушила, величие Верховного Главнокомандующего неоспоримо.