Владимир Лошаченко - Белый тигр Страница 10

Кооперативное движение я организовал и в городах, причем гипновнушением не пришлось пользоваться — Берия въехал в тему на раз — умный мужик.

Вызванного из Крыма адмирала Октябрьского, расстреляли во внутреннем дворе тюрьмы НКВД. На мой вопрос о судьбе некой предательской народности проживающей в Крыму — Берия ответил что такие в списках больше не числятся и предваряя мой следующий вопрос, сказал:

— С Кавказом тоже самое.

Молодец, проявил политическую волю и избавил Россию от головной боли в будущем.

По настоящему схлестнулся с ним на почве идеологии и номенклатуры — он все не мог поверить, что советская власть просуществует всего семьдесят пять лет.

Дня четыре на него потратил — убедил, а как ему не поверить, я приводил факты и цифры, ну то что помнил, дополнял меня Скуратов. Окончательно добил Берию одним примером — элита, получавшая зарплату ненамного превышающую зарплату рядовых сотрудников, отоваривалась за копейки в спецмагазинах, ну где справедливость.

Про так называемые спецпайки среди народа слухи ходили давно, так за что спрашивается любить коммунистов?

К тому же, девяносто процентов из них горлопаны и пустобрехи — языком молоть могут, а что-то делать конкретное — найн.

Про политработников вообще говорить не приходиться — каста тунеядцев, хотя среди них встречаются иногда порядочные люди.

Посоветовал Берии упразднить институт комиссаров, в армии ввести единоначалие и вообще на хрена в армейские дела вмешивать компартию и идеологию.

По моему мнению ее должно быть в меру, иначе это просто оболванивание людей.

— Лаврентий Павлович, вы уже успели заметить, плохого я вам не советовал, правильно?

Берия кивнул головой соглашаясь.

— Так вот, восстанавливайте и открывайте церкви, прекратите гонения священнослужителей — православная вера должна быть реабилитирована в России, а власть обязана покаяться и просить у нее прощения. Коммунисты, по некоторым причинам старались стереть нашу веру с лица земли, как впрочем и весь народ русский. — Вы почитайте тайные архивы НКВД и поймете в чьих интересах и на чьи деньги произошла Великая Октябрьская революция. — В заговоре участвовала не только Германия, но и определенные круги Англии и Америки. — Неужели вы этого не знали, Лаврентий Павлович?

Берия только открывал и закрывал рот, не в силах вымолвить ни слова. Ну еще бы, рушилось святое и незыблемое.

— Не может быть — просипел он.

Опять знаменитая фраза Рабиновича, из анекдота.

— А вы почитайте, почитайте, убедитесь сами, зачем мне попусту языком молоть.

Через четыре дня нас вызвали в Кремль. Берия приготовил своеобразный сюрприз — наградили орденами Боевого Красного знамени и вручили офицерские удостоверения. — Во как.

Судоплатов, гад, естественно, с одобрения свыше, через неделю после нашего появления, произвел нас в старлеи НКВД, а дальше пошло-поехало. На данный момент я полковник, а Семен — подполковник НКВД, а мы то довольные бегали вольными птахами, ага, консультанты, как же.

Всю данную информацию вытрясли у встреченного здесь Судоплатова, он кстати тоже полковника получил — за нас поди, не иначе.

На орденок свой косится, паразит.

Я ему высказал все открытым текстом, кто он после этого.

— Владимир Михайлович, Семен Николаевич, вы меня простите и извините, но сами понимаете — война, давайте мировую, обмоем наши звания и ордена?

Обмыли.

В диверсионной школе прошли выпускные экзамены — половина выпускников аттестовалась инструкторами.

Открылись еще три школы, все правильно — земля должна гореть под ногами оккупантов.

Экзаменационная комиссия, в который мы принимали участие, работу закончила — школа опустела, разлетелись птенцы, стало немного грустно — надеюсь не зря мы возились с ними два месяца. Вообще, подготовка классного бойца-диверсанта для государства удовольствие дорогое, тут не до экономии. Конечно, полгода обучения, срок явно недостаточный, но что делать.

Для повышения уровня предложил Судоплатову, набирать курсантов из выпускников военных училищ и обстрелянную молодежь. Павел Анатольевич, надо отдать ему должное, долго не раздумывал и тут же разослал своих волкодавов и порученцев по училищам и фронтам. В диверсионных школах одновременно будут обучаться тысяча двести человек — по триста курсантов на школу.

Судоплатов попросил нашей помощи в процессе обучения. Мы согласились, но предупредили, пусть на многое не рассчитывает — у нас самих будет тяжелое задание, требующее времени и здоровья. Все под грифом секретно, подробностей не ждите.

Судоплатов мужик с понятием — никаких лишних вопросов.

А между тем по стране, в основном в крупных городах, через райкомы комсомола и областные управления НКВД, наращивал обороты отсев и набор девушек по определенным параметрам. Конечно 90-60-90 здесь очень большая редкость, но такого эталона старались придерживаться, обязательно все кандидатки проходили особые медкомиссии. Чекисты старались выяснить здоровье ближайших родственников, вплоть до третьего колена. Шерстили все высшие и средне-специальные учебные заведения, привлекали и выпускниц школ — тех кому исполнилось восемнадцать лет. Девушек набирали от 18 до 25 лет — самый репродуктивный возраст. Представители НКВД привозили девушек со всей России, ставили их на довольствие, жили они в школах и институтских общежитиях.

Наконец, настал день окончательного отбора. За длинным столом в огромном кабинете, сидели члены комиссии, председательствовал я.

В комиссии одни мужики, кроме секретаря. По левую руку от меня сидел Семен, как и я при параде и наградах. За ним капитан НКВД Зуев Василий Иванович — подпольная кличка «Васек Трубачев».

Он молодой, нет еще и тридцати, смотрит на нас открыв рот и ходит по пятам. Василий из «волкодавов» и по молодости считал себя крутым, так и пыхтел своим самомнением, но спекся и сдулся когда увидел нас с Семеном на занятиях русской рукопашки. А когда на его глазах Скуратов уложил на траву и обезоружил группу курсантов с ножами из тридцати человек, все — потерял покой и заносчивость.

Я посоветовал Скуратову дать ему несколько уроков, чтобы отвязался. Он неплохой парень — Васек, а главное порядочный — это качество ценилось в людях во все времена.

За Василием, располагался доктор Реутов, терапевт, кандидат наук, преподает в Военно-Медицинской академии. Большой жизнелюб и ценитель женского пола. Простой и завистливый обыватель, назвал бы доктора Реутовы некрасивым словом — бабник. И был бы не прав — бабник, это что-то примитивное, а здесь — ценитель женской красоты, звучит возвышенно, не правда ли. За данное качество я и ввел Реутова в комиссию.

Секретарь Анечка, личный секретарь начальника Зуева — симпатичная блондинистая хохотушка дет двадцати двух. По отзывам Реутова, отличный стенографист, а на пишущей машинке молотит словно пулемет, сам убедился.

Ровно в десять ноль-ноль, комиссия приступила к работе — девушки заходили с паспортом и заключением медкомиссии. Прошло минут двадцать — мы с Семеном и доктором стали переглядываться.

— Не понял юмора, симпатичных и красивых девушек в Москве эпидемия выкосила — нехорошие подозрения зародились в моей голове.

Очередной кандидатке сказал:

— Пусть девушки заходят по десять человек.

Через полчаса я утвердился в своих догадках. В одиннадцать часов объявили перерыв. Отослав Аню за чаем, мы окружили капитана Зуева.

— Васек, ты ответственный за Московский контингент?

— Так точно, товарищ полковник.

— Ты почему задание сорвал, идиот.

Васек впал в ступор.

— Погоди, Семен, доведешь молодого до инфаркта.

— Вася, ты где — и пощелкал перед его физиономией. — Доктор, дайте ватку с нашатырем.

Капитана привели в чувство с большим трудом.

— Ты за базаром то следи, Сеня, чуть члена комиссии не вывел из строя. — Вася, прочитай нам инструкцию. А то небось подзабыл.

Скуратов, впихнул в руки НКВДэшника официальный лист бумаги. Капитан прочитал четко, с ударением.

— Капитан, ты обратил внимание на требуемые параметры кандидаток.

— Так точно.

— Не тянись, не на плацу. — Вот и поведай нам, чем ты руководствовался, когда собирал девушек со всей Москвы.

— Сколько у тебя по списку?

— Три тысячи четыреста десять человек.

— Давай колись.

— Ну дык чтоб здоровые — Так.

— Опять же спортсменки, комсомолки — мы с Семеном улыбнулись.

Рано мы лыбились, дальнейшей фразой Васек убил нас наповал.

— И чтоб значить, были преданы коммунистической партии и делу Ленина.

Мне стало не шуток.

— Вася, ты где такое увидел в инструкции. — Балбес. — Там сказано здоровые и красивые. — А ты что предоставил, нам на фуй не нужна преданность коммунистической идее, им не в партию вступать, у них будет другая секретная и ответственная задача. — Значит так, мы оставляем тебя с доктором и секретарем, даю тебе, капитан, три дня. — Если сам ни хрена не понимаешь в женской красоте — доктор подскажет. — Попробуй не выполнить задание, всю жизнь на Чукотке, будешь оленей охранять.