Александр Афанасьев - Бремя империи Страница 10

Сняв квартиру, я с облегчением перетащил туда весь свой арсенал. Из Бофора мы ехали на арендованной машине, и первый раз я так боялся полицейского досмотра. Первый раз вез оружие, не имея на то никакого разрешения…

Оружие нам выдали не штатное и не российское – видимо, из соображений безопасности. Трофеи – но в хорошем состоянии и с достаточным запасом патронов. Позаботились…

Три пистолета, все три произведены на территории Германской империи. Модернизированный «маузер», старый, но надежный, с тяжелым стволом, со сменными магазинами на десять и на двадцать патронов, со съемным глушителем. Точно из такого пистолета я учился стрелять, точно такие же покупали себе многие офицеры для ношения вместо штатных. Несмотря на то что изобретен этот пистолет был больше девяноста лет назад – не устарел ничуть! А у меня еще была, судя по клейму, спортивная модель с особым качеством выделки. Патрон 9*25 «маузер», позволяет использовать этот пистолет даже на охоте. Впрочем, опасная охота мне как раз и предстояла…

Полицейский «браунинг» 1935 – тоже старая, проверенная временем модель. Тринадцать патронов, спуск легкий как перышко. Вполне можно постоянно носить с собой под одеждой.

«Вальтер» – компактная карманная модель, но под мощный девятимиллиметровый патрон. К нему прилагалась, кроме обычной кобуры, кобура в виде небольшой книги….

Вместо обычного для Империи «калашникова» мне выдали австрийский штурмкарабин «штайр-манлихер». Совершенно непривычная прикладка – магазин находится позади спускового крючка, а не как полагается – спереди. Оптический прицел в качестве штатного. Про себя решил, что нужно где-то с ним потренироваться.

Снайперская винтовка – «маузер», который применяется и в войсках Империи. Самая последняя модель, вполне соперничающая с британскими образцами – британцы и немцы всегда оспаривали титул производителя самых лучших снайперских винтовок в мире. По мне, так немцы все же были впереди…

И, наконец, старый знакомый – богемский «скорпион», один из немногих иностранных образцов, что стоит на вооружении Империи. Любимое оружие как террористов, так и военных, которым по штату не полагался автомат. С ним нас обучали еще в морском кадетском корпусе, с ним я укладывал все тридцать пуль в мишень размером с дверцу машины одной непрерывной очередью. Глушитель, лазерный прицел – в комплекте, причем глушитель не самодельный, а фабричной выделки…

На следующий день после переезда в Бейрут я купил машину. Нужна была небольшая подержанная машина – но с мощным мотором и надежная. Значит – немецкая, промышленность Империи была сильна только в производстве внедорожников, которые покупали по всему свету, да роскошных лимузинов типа «Руссо-Балт». Обычные же транспортные средства для хороших дорог больше производили немцы…

На стоянке я колебался между «Пежо» и «Вандерером», но в конечном итоге не купил ни тот ни другой. Выбор мой пал на небольшой, но с мощным мотором экипаж производства Баварских моторных заводов – скромное купе светло-серого цвета, но с мощным, двухсоттридцатисильным двигателем. Такая машина не привлекала внимания в потоке, стоила недорого – с торговцем я договорился всего лишь за восемьсот золотых, – и в то же время на ней можно было и догнать кого угодно, и уйти от погони. В вечернее время, когда улицы немного пустеют, я опробовал машину и остался ею доволен…

Бейрут, улица эль-Мутанаби

10 июня 1992 года

Контора Ивана Ивановича – верней, даже не контора, целое страховое отделение «Первого общества страхования от огня»[42] – находилась в одном из самых престижных старых кварталов Бейрута, в самом центре, в двух шагах от площади Орудий[43], на улице эль-Мутанаби, занимая половину старого, постройки еще прошлого века дома. Выглядела контора весьма мирно, если не замечать некоторых мелких деталей – например, бронированные сейфовые двери, два выхода на две разные улицы, пуленепробиваемые и покрытые зеркальной светоотражающей пленкой стекла. Впрочем, сему имелось разумное объяснение – как-никак в конторе принимали страховые взносы, и нужно было защищаться от грабителей…

С Али мы встретились у самого входа, удивительно – но нас было только двое, никто другой из нашего экипажа не пришел. Али переоделся, стал похож скорее на молодого местного армянина из богатой купеческой семьи, немалую долю торговли здесь держали армяне. Машину он тоже купил – подержанную «Альфа-Ромео», вызывающего ярко-красного цвета, и с гордостью подрулил на ней. Восточный человек, что тут скажешь…

– Ты что, ничего неприметнее не мог выбрать?

– Если хочешь что-то надежно спрятать – поставь на самое видное место! – Али цокнул языком, точь-в-точь как местные купцы, и улыбнулся. Ну-ну…

– Пошли, что ли…

Я размышлял – как нам представляться, чтобы нас пустили внутрь, – но все мои раздумья оказались напрасными. Над дверью, видимо, была видеокамера, я даже не заметил где – но как только мы подошли ближе, приглашающе мигнул зеленый светодиод…

– Господа, открыто – лифт и второй этаж. Без церемоний…

Голос донесся из небольшого динамика, искусно встроенного в дверь. Дела…

Кабинет Ивана Ивановича и в самом деле оказался на втором этаже – удивительно, но лифт и полутемный коридор вели напрямую к нему, минуя даже присутствие[44]. Видимо, для клиентуры был другой вход, если, конечно, тут была клиентура. Впрочем, о чем это я – конечно, была, загранотдел и жандармерия работать умели…

– Доброго здоровья, господа… – Иван Иванович поднялся из-за стола, поздоровался с нами по-арабски, двумя руками, – как, обжились на новом месте?

– Благодарим! – коротко ответил я за нас обоих с Али, решив как можно меньше втягиваться в разговоры и сразу выяснить, что от нас требуется. Потому что непонятного до сей поры было много…

Видя мое серьезное лицо, Иван Иванович улыбнулся…

– На Востоке, господа, не принято сразу переходить к делам. Нужно сначала спросить о здоровье, о семье и о детях, обо всем прочем и только потом переходить к делам – иначе вы обидите собеседника и ничего от него не добьетесь. Это вам урок на будущее, господа, ибо вам здесь работать…

– Ваше превосходительство! – Я сознательно употребил титул, как бы ставя разговор в официальные рамки. – Я бы хотел узнать, когда и как нам дозволено будет приступить к работе.

– Хорошо… – Иван Иванович снова улыбнулся, что начало выводить меня из себя, – но для начала, если уж вы так рветесь работать, я бы хотел узнать от вас – а как вы себе ее представляете, будущую работу. Вам дана задача – взять живым или мертвым некоего злодея, скрывающегося от вас – и не без посторонней помощи – в миллионном городе. Как вы будете действовать?

Мы с Али переглянулись, я не мог поверить своим ушам. Это что, какая-то проверка?

– Ваше превосходительство, мы офицеры флота и привыкли выполнять…

– И тем не менее, господа… – тон Ивана Ивановича вдруг сделался ледяным, – я хочу услышать от вас, как вы понимаете данную вам задачу и как вы видите ее исполнение. Если вам так проще – извольте считать это приказом!

До сего времени все мое знакомство с миром разведки ограничивалось романами, купленными в книжных магазинах. Да, я был разведчиком – но флотским разведчиком, а это совсем другое. Наш экипаж мог прикрепить мину к днищу вражеского корабля или заминировать военно-морскую базу неприятеля. Но искать скрывающегося террориста в малознакомом миллионном городе… увольте… не наша работа…

И тем не менее – что-то надо отвечать…

– Я полагаю, ваше превосходительство, – существует же картотека жандармерии, местного департамента полиции, разведотдела. Ведется какое-то наружное наблюдение за подозрительными… Исходя из получаемой информации…

– Мы и должны действовать … – закончил за меня Иван Иванович. – Великолепно, господа! Просто великолепно! Теперь извольте ответить на такой вопрос: для чего мне, со всеми моими картотеками, с агентурой полиции и жандармерии, с наружным наблюдением за подозрительными нужны вы двое? Только на сей раз подумайте, прежде чем отвечать. Хорошо подумайте. Иначе я весьма разочаруюсь в нашем военном образовании…

Али начал подниматься со стула – но я вовремя пихнул его в бок. Все понимаю, горячая кровь и честь наших alma mater нагло задета – но разбираться надо по-другому…

А и в самом деле – почему?

И тут я понял. Понял с такой отчетливостью, что стало страшно….

– Вы не можете никому доверять… И в полиции и в жандармерии враги…

– А вы как думаете, сударь? – Иван Иванович повернулся к Али

– Другого объяснения нет… – пожал плечами тот.

В кабинете наступило молчание. Тяжелое, такая тишина бывает перед грозой, когда гром еще не гремит, но черные тучи уже клубятся над головой и ощутимо холодает…