Шах и мат - Алим Тыналин Страница 10

Ага, уже вечер. Это мои кореша явились. Зовут на великую битву.

— Денис, сиди дома! — строго сказала мать из гостиной, где они смотрели телевизор. — У тебя голова разбита, тебе нужен покой.

Вот она, родительская опека. Хоть я был лишен ее в детстве, но теперь понял, что много не потерял.

А я и не собирался выходить.

— Надя, тогда с тебя тоже услуга, — сказал я сестре. — Будь добра, выгляни из окна. Скажи ребятам, что я в обморок грохнулся. Сейчас лежу без сознания.

Надя удивилась. Посмотрела на меня круглыми глазами.

— А ты что же, не хочешь с ними идти? — спросила она. — Ты же с родителями лаялся, лишь бы на улицу выйти. А теперь не хочешь?

Я кивнул.

— Конечно, не хочу. У меня теперь другие приоритеты. Ну, иди, скажи им. А то они весь двор на уши поставят.

Надя развернулась к балкону.

— Словечко-то какое узнал, приоритеты! Ладно, прикрою тебя. Не боись.

Она вышла на балкон, наклонилась над перилами.

— Чего разорался, Костя? Не может Дениска выйти. Он сознание потерял, лежит в кровати.

Крики внизу умолкли. Я слушал, как ребята озабоченно переговаривались между собой. Наконец, они пришли к нужному решению.

— Ладно, пусть выздоравливает! Мы потом зайдем.

Я снова улегся на кровать. Надя вернулась в комнату, закрыла дверь на балкон.

— Я из-за тебя людям в лицо вру. До чего дожила.

Я глядел в потолок. Думал, что делать дальше.

— Ничего подобного. Я и в самом деле получил травму. И мне надо отлежаться, а не шляться с приятелями по подворотням.

Надя направилась к выходу.

— Давай, выздоравливай, больной.

Я остался лежать в комнате и думать. Голова немного раскалывалась от боли. Угрызений совести за обман товарищей я не испытывал.

Как я помнил из опыта общения с дворовыми, вся их бравада скоро сдуется. Они пойдут не на драку, а в ближайшую пивную. А это мне совсем ни к чему.

Что мне надо сделать, так это записаться на плаванье. Для того, чтобы хорошо играть в шахматы, надо иметь здоровое тело. И отличную дыхалку. Выносливость и развитые мышцы.

Все это дает плавание. Или бег. Вот этим я и собирался завтра заняться.

Глава 5. Очередная тренировка

Утром я первым делом отправился снова в шахматную секцию. За ночь я отлично выспался. Шишка исчезла. Голова уже не болела.

Единственное, что мешало, так это воспоминания во сне. Воспоминания из детства погибшего Архарова. Я понимал, что это чужие воспоминания. Но ничего не мог поделать.

Встал, вышел на пробежку. Встретить вчерашних корешей не опасался. Они наверняка вчера устроили грандиозное побоище. Но только не с соперниками из архитектурного, а с портвейном.

Зуб даю, сидели допоздна на лавочке в скверике. Бренчали на гитаре и болтали с девчонками со двора.

Я ожидал, что физическое состояние моего тела будет не ахти. Но нет, вполне прилично. Сказывалась молодость. В таком возрасте можно не спать ночами и все равно давать приличные результаты. Здоровья валом.

После пробежки позавтракал. Яичница, жареная колбаса. Ароматное какао. Мать поглядывала на меня с тревогой, но помалкивала. Только спросила:

— Как ты себя чувствуешь?

Я пощупал затылок.

— Все в порядке. Гораздо лучше.

Сегодня воскресенье, выходной. Все отдыхают. Но Муромцев обещал быть на месте. Хорошо, что сегодня не надо идти на учебу.

И воспитанников в секции должно быть немного. Я могу спокойно поговорить с наставником.

— Ты бы поспал еще, сынок? — с надеждой спросила мать.

Я покачал головой.

— Дела, дела… Я хочу записаться на плавание, — глянул на отца. Он сидел напротив за столом. Как и обычно, шелестел газетой. — Это полезно, как для футбола, так и для шахмат.

При последнем слове отец тоже глянул на меня. Я ведь намеренно его добавил. Хотел проверить его реакцию.

Сегодня отец был гораздо спокойнее. Отложил газету. С хлюпаньем отпил чаю. Снова остро зыркнул на меня.

— Ну давай. Плавание — это полезно. Тут ничего не скажу. И вообще, если ты будешь заниматься спортом, то молодец. Главное, чтобы не в ущерб учебе. Ну, и с шахматами все-таки подумай там.

Ладно, с ним бесполезно спорить. Я поднялся из-за стола, переоделся и, как сказал, отправился в клуб.

Как и я предполагал, народу мало. С десяток человек. Все парни. Сидели за столами, играли друг с другом, подперев головы руками.

Муромцев не ходил между ними, а тоже сидел за своим столом. Заполнял бумаги. Надо полагать, в его работе тренера полно писанины и бумагомарательства.

К чему еще предстоит привыкнуть, так это к отсутствию компьютеров и смартфонов. В двадцать первом веке любой наладонник может сравниться по силе игры с мастером.

А то и превзойти его. Если программа установлена крутая. Но в этой реальности об этом пока только мечтают фантасты.

— А, наша темная лошадка прискакала, — заметил меня тренер. Волосы у него все так же буйно цвели на макушке. Поздоровался, спросил: — А ты чего пришел, неужто заниматься?

Я кивнул. Прищурился, внимательно поглядел на тренера. Каково ему теперь? Готовил Яковлева на турнир района. А тут на тебе, выскочка появился. В моем лице.

Как поступит Муромцев? Будет теперь палки в колеса ставить? Или все-таки поможет?

Сильно рассчитывать варианты беседы я не стал. И так все понятно. Либо он на моей стороне, либо нет. Сейчас выясним. Поэтому я бухнул сразу:

— Хочу на чемпионат Союза попасть. Помогите, пожалуйста.

Муромцев удивленно посмотрел на меня. Другие парни оторвали головы от досок, посмотрели на меня. Кто-то недоверчиво заулыбался. Кто-то заметил:

— Эва куда замахнулся! Может, сразу, против Путте Редди?

Муромцев грозно глянул на остряка. Тот сразу заткнулся. Тренер задумчиво запустил пятерню в непокорную гриву, провел рукой.

— Ну-ка, давай проверим тебя, Архаров. Ты у нас все время сзади плелся. А теперь вперед вырваться хочешь. Так не бывает. Если докажешь, что можешь — помогу. Нет — не обижайся.

Он выдвинул на середину стола шахматную доску с расставленными в комбинации фигурами. Кивнул.

— Давай сыграем. Ты белыми. А там видно будет. Только в игре можно узнать человека.

И принялся расставлять черных по порядку. Я ожидал нечто подобное. Испытание на прочность. Конечно, куда без этого.

Поэтому спокойно уселся напротив. Тоже начал расставлять белые фигуры. Несколько студентов бросили свои доски, поднялись и подошли ближе. Муромцев нахмурился, но промолчал.

Я расставил белых. Выровнял коня на клетке, чтобы стоял посередине. Машинально предупредил:

— Поправляю.

Муромцев чуть кивнул.

— Давай, начинай.

Я поглядел на шахматы. И, как всегда, погрузился в происходящее с головой. Будто нырнул с яхты в чистую, прозрачную воду тропической бухты.

В этот раз место сражения не было идеально гладким. Совсем наоборот. Индийский лес. Много зарослей и деревьев с густой листвой.