Наш дом – СССР - Виктор Сергеевич Мишин Страница 10

тряпками затыкали и ладно. Оглядев окосячку, обратил внимание на то, что здесь щели прямо на улицу, пошел общаться с женщинами продавцами на предмет материала для утепления. Одна, постарше, завхозом оказалась, позвала за собой на склад и показала мешок со льном. Обрадовался и, схватив его, потащил в торговый зал. Народу в магазине было немного, сказывалось рабочее время, вечером, говорят, будет больше. Не стал ничего выдумывать для замены мастики, ну нет у меня тут ничего под рукой, а начал просто конопатить окно. Закончил только к четырем часам дня, как раз и заведующая подоспела. Приняв работу, удовлетворительно покачав головой, она поводила ладонью возле стыков и осталась довольна.

— Ты закончил?

Я кивнул.

— Пойдем ко мне в кабинет, — и тут же обратилась к персоналу: — Девочки, радуйтесь, теперь станет теплее.

Уходя, я услышал тихий разговор двух продавцов, но ничего дурного в нем не было, и я успокоился. Женщины просто говорили о том, что наконец-то появился нормальный работник.

— По твоему делу, — начала она, усевшись на стул, — если найдешь место для прописки, проблем не будет. Но нужны деньги.

— Неужели кто-то возьмет взятку? — удивился я.

— А думаешь, не берет никто? Парень, ты что, с луны, что ли, свалился? Да чтобы иметь доступ к свежему товару, да еще и дефициту, мне многое могут сделать. Ты видел, что у меня даже машина своя есть? Не видел? Так вот иди-ка купи ее. А мне хорошие люди очередь продвинули всего-то за десяток батонов копченой колбасы. Ты думаешь, деньги нужны на взятки? Да кому они нужны? Денег у многих хватает, а что на них купить? Нет, кому надо, я предоставлю товар, а деньги нужны для того, чтобы за него заплатить. Вот и все.

— А документы только для меня будут? — неуверенно спросил я.

— Сделаю для всех, не бойся, это не липа будет, тебя все равно проверят в милиции, вдруг ты из тюрьмы сбежал. Но денег нужно много, а у тебя их нет. Часть я смогу тебе дать в долг, отработаешь, так что скажешь?

— Ну, если точно будут настоящие паспорта, я согласен. — А что остается, надо соглашаться, смогу ли я сам все сделать, без денег? Сомневаюсь. Одни проверки сведут с ума, ведь нас же здесь нет и быть не должно, как проверишь?

— Не только паспорта, — продолжала Ирина Сергеевна, — если супруга будет у нас работать, ей сделают бумаги об окончании ПТУ, тебе тоже, плюс тебе нужен военный билет, или ты в армию сходить хочешь?

— Я служил, просто бумаг нет.

— Тем более, второй раз, что ли, служить? А почему не хочешь съездить назад в свою деревню и обратиться за документами?

— Не хочу, моя жена — дочь нашего областного руководителя, который был против нашего брака. Мы сбежали, жили в деревне, он даже не знает, что у него внучка есть. Мы многое пережили, рисковать вновь я не хочу. Катерина и так два года растила дочь в одиночку, пока я в армии был, вы же знаете, каково это.

— Хорошо. Что будем делать с деньгами?

— Я найду, есть одна вещица, от родителей осталась, продам и деньги будут. Сколько нужно?

— Что за вещица? — живо заинтересовалась Ирина Сергеевна. — Может, я куплю?

— Это не ювелирка, она будет интересна только историкам, те дадут за нее хорошую цену.

— Парень, ты икону продаешь, что ли? Смотри, не попадись, за это по головке не погладят, — предупредила она, а я не стал ее разубеждать, пусть думает, что хочет.

— Так сколько нужно?

— Тысячу завтра, остальное после получения бумаг, — выдохнула она, — аванс я заплачу за тебя, остальное — сам.

— Идет, — коротко кивнул я.

— Пока денег у тебя нет, вот держи пятерку за сегодня. Смотри, за дворника буду платить трешку в день, убираешь каждый день. Есть снег, значит чистишь, нет, подметаешь крыльцо и убираешь лед, чтобы люди не падали. За работы по магазину плачу отдельно. Дам еще трешку сегодня, если выкинешь крыс со склада. Там отравы насыпали, несколько штук сдохло, воняют жутко. Согласен?

— Конечно, — кивнул я. На что не согласишься ради семьи. Попросил рукавицы, дали легко, а с ними уже и крысы не крысы.

Сегодня на работе я пробыл до половины шестого, вернувшись домой вновь с хлебом и молоком, а также притащил три килограмма картошки. Причем за это я не платил, мне опять дали в качестве бонуса. Я даже попытался рассчитаться, но заведующая не приняла деньги. А зарплату мне, кстати, неплохую предложили, для дворника-то. Двадцать два или двадцать три рабочих дня в месяц, итого под семьдесят рублей, нормально. Помню, мама в детстве рассказывала, что у нее в детском саду зарплата была восемьдесят рублей. Так там с детьми целый день, а тут с метлой, разница есть. Здесь легче.

Катя вначале обалдела от новостей, а потом от того, что деньги нужны срочно. Едва поел, отправился вновь в разведку, сейчас это как бы не единственный шанс. Блин, идти-то не близко, по прямой вроде фигня, километров пять выходит, но по прямой можно только на карте указать, пройти нереально.

Проводя таким макаром уже вторую ночь, почувствовал, что устаю. Да и холод, зараза, достал. Точнее, меня бесят резиновые сапоги. Я хоть и наматываю зимние портянки, да толку-то от них, резина стынет. Поэтому вторую ночь я всю не высидел, а ушел посреди ночи. Уже на подходе к дому Лидии Николаевны чуть не угодил в милицию. Какие-то ухарцы обокрали одну из строек, расположенную поблизости от деревни старушки, они убегали, милиционеры догоняли, как в кино, блин. Вовремя услышав свистки, я насторожился, а когда увидел бегущих, нырнул в ближайшие кусты и молился, чтобы стражи порядка не остановились. Те, скорее всего, видели, сколько было преступников, поэтому пробежали мимо, дуя в свистки. Как только они скрылись из вида, я поспешил домой. Узнал я сегодня немного на первый взгляд, но узнал то, что нужно. Подожду еще чуток, понаблюдаю, если все будет, как и в эти два дня, рискну на «подвиг». Просто сегодня все у жуликов происходило так же, как и прошлую ночь, столько же людей, те же машины. Заметил лишь, что дежуривший в доме человек был другим, а тот, что в прошлый раз бдил, вернулся с основной группой. По всему выходило, что они так меняются, один на хате сидит, не знаю, добро стережет или что, остальные «работают». Охранника каждый день меняют, чередуя, видимо, по очереди. Буду наблюдать, как там выйдет, не знаю, но двух