Фактор беспокойства - Алексей Ковригин Страница 10

В это время Маркус вносит мои чемоданы. Перебираю и сортирую свои вещи аккуратно укладывая в саквояж смокинг, пару сорочек, футболок, шорты и прочую мелочь. Кроме документов и неизменного кейса с дерринджером больше ничего не входит. А… и так сойдёт! Чемодан решаю не брать, с саквояжем сподручнее, да и назад ещё хрен знает, как и на чём буду возвращаться. Укладывая вещи одновременно продолжаю свой разговор с Шубертом:

— Джейкоб, Вы недооцениваете возможности современного радио и телеграфа! Все эти господа очень влиятельные и богатые, но совершенно занятые люди, и даже на отдыхе без постоянной связи они свой бизнес уже не представляют. А пара-тройка доброжелательных рекомендаций или просто одобрительных высказываний в мой адрес из их уст стоят гораздо больше, чем обычная шумная рекламная компания в прессе.

— И что за пошлые у Вас намёки? Я никому не собираюсь перебегать дорогу. Конечно, Марлен — красотка, с этим никто спорить не станет, но мне-то лишь шестнадцать лет! Дело в том, что её любовник — мой большой друг и кое чем мне обязан. — хм, а что-то моё сердце даже и не дрогнуло. — Думаю, он не откажет мне в любезности и познакомит меня со своей подружкой.

— На борту лайнера полно журналистов и репортёров, надеюсь вы увидите в газетах несколько снимков Марлен в моём обществе, а большего нам и не надо. До Буэнос-Айрес меньше двух недель пути, постараюсь за это время её очаровать и тут же вернусь обратно. — ухожу в ванную комнату оставив Шуберта в компании Майера. Им есть что обсудить.

Через полчаса выхожу из ванной комнаты и привожу себя в порядок у зеркала. Костюмчик «от Кравица» на мне сидит как влитой. Я его берегу и за всё время проживания в Париже одевал не более десятка раз. Но сейчас ему предстоит пройти нелёгкое испытание. Смокинг, это для статусных мероприятий, а другой одежды с собой не беру. Разве что на обратном пути что-нибудь прикуплю более подходящее для путешествия. Но до этого ещё далеко.

Поправив бабочку машинально проверяю манжеты сорочки и карманчик жилетки. Упс! А запонок и часов-то и нет. Это как-то не по статусу. Хм… Растерянно оглядываюсь на своих «компаньонов». Майер усмехаясь снимает с руки и протягивает мне свой наручный хронометр. — Дарю! — нихренасе, вот это подарок! Новенькие швейцарские часы в корпусе из жёлтого золота, коллекция выпущена только два месяца назад, а уж какие дорогущие, не каждому моднику по карману!

Шуберт немного медлит, но решительно снимает свои запонки и тоже протягивает мне. — Мистер Лапин, это от чистого сердца! Тоже примите в подарок, а то сорочка без запонок — это моветон. Вам они как раз в тон костюма и к цвету глаз подходят. — запонки с синенькими камушками. Что за камень не имею понятия, но явно не бижутерия, Джейкоб к своим аксессуарам относится трепетно. Растерянно благодарю своих компаньонов, и они довольно посмеиваются.

— Михаил, я заказал Вам билет на лайнер. Свободной каюты рядом с Дитрих не оказалось, но одноместная каюта по этому борту всё-таки нашлась. Правда она без рояля, но Вам же не сочинять музыку? — успокаиваю Шуберта, что согласился бы и на чулан. Мы умиротворённо выдыхаем. Всё, подготовка к путешествию закончена!

Чем-то она напомнила мне далёкие студенческие годы. Когда мы вот также «всем миром» собирали своих друзей на свиданья с девушками. Кто-то давал «напрокат» джинсы, кто-то свои туфли, кто-то делился модной водолазкой или футболкой. Хорошее было время. Эх! Куда ж оно сгинуло? Даю последние наставления:

— Джейкоб, через пару недель начинайте репетиции. Я Вам полностью доверяю в подборе артистов. Вы не меньше меня заинтересованы в успехе. Рекомендую на первом этапе в качестве консультанта привлечь к репетициям французского актёра Жана Саблона. Он здесь, в Нью-Йорке, узнайте адрес на радиостанции. Если верить парижским газетам, он часто выступает у них со своими песнями. Господин Майер хорошо с ним знаком ещё по Парижу.

— Это опытный актёр и на первых порах именно он помогал мне с мюзиклом. Жаль, что его английский недостаточно хорош, нам бы не пришлось искать актёра на роль Гренгуара. Сошлитесь на меня, мы с ним друзья и вряд ли он Вам откажет. Деньги никогда лишними не бывают, особенно для артиста. Постараюсь вернуться как можно раньше. В любом случае к премьере рассчитываю быть в Нью-Йорке. У нас впереди ещё полтора месяца, так что надеюсь Вас не подвести, это не в моих интересах.

С досадой понимаю, что в отведённый мне до первой репетиции срок в четыре недели могу не уложиться. Это «туда» я отправляюсь на быстроходном лайнере, а вот на чём буду возвращаться, это ещё большой вопрос. Чёртовы «дипломаты»! Ясно же, что используют меня, как первого попавшегося под руку «мальчика на побегушках». Нее-е! Надо срочно зарабатывать авторитет и повышать статус. А то так и буду всё время «бегать на посылках», оно мне надо?

Из «Плазы» заезжаю обратно в посольство и забираю подготовленные «документы». Фигня какая-то. Два не слишком «пухлых» заклеенных пакета в упаковочной бумаге размерами с обычный почтовый конверт. В уголке от руки карандашом надписаны цифры «один» и «два». Не спутаешь. Больше никаких надписей нет. И это вся «секретная информация» из-за которой мои гастроли поставлены под угрозу срыва? Их что, обычной почтой нельзя было отправить? Перестраховщики! Оба конверта легко помещаются во внутреннем кармане пиджака. Ну что? Поехали!

* * *

Первым делом захожу в кассы, выкупаю заказанный билет и выхожу на причал. А тут довольно оживлённо. Дождь временно сдал свои позиции и на пирсе много праздно шатающейся публики, глазеющей на подъезжающие автомобили. А тут есть на что посмотреть! Отъезжающие в круиз пассажиры не скупятся на то, чтоб пустить «пыль в глаза» своими «парадными выездами». Чего тут только нет, настоящая «ярмарка тщеславия».

В основном последние модели, «Кадиллаки» и «Паккарды», но замечаю даже супердорогую «Серебряную стрелу» с фигуркой серебряного лучника на капоте. Горделиво про себя усмехаюсь. Ну, мой-то «Бентли» подороже стоил! Но и десять тысяч долларов за такую машину, это фантастическая цена для сегодняшних США. Немного не доходя до трапа останавливаюсь и с интересом смотрю на суету вокруг лайнера.

Толпа репортёров носится по пирсу за каждой подъезжающей машиной, как стадо быков-бизонов за самками во время гона, того и гляди затопчут. Я им не интересен. Одет как преуспевающий гангстер или отпрыск богатого семейства, но в лицо меня никто не знает, потому и не подходят. На всякий случай пара репортёров делает несколько снимков моей довольно импозантной фигуры на фоне лайнера и уносятся к очередной подъехавшей машине. Ничего, скоро и за мной бегать начнёте! Я вам это гарантирую.

Довольно ухмыляясь направляюсь к корабельному трапу и едва успеваю отскочить от бампера очередного «кадиллака». Твою ж мать! Глаза-то разуй, раззява! Куда ж ты прёшься прямо на трап? Чуть меня не сбил! Собираюсь высказать водителю этого авто, а заодно и его хозяину «пару ласковых слов» и даже делаю пару шагов в направлении машины, но тут открывается задняя дверь салона и на гранитное покрытие причала царственно опускается женская ножка в изящной туфельке. Все мои слова куда-то улетучиваются, а слюнные железы переходят в авральный режим слюноотделения. О-о-о! Это не просто ножка, это ножка Богини!

Бежевая зауженная юбка явно короче неписанного «пуританского стандарта» в одну ладонь над коленом. Или ниже колена? Что-то мысли у меня как-то путаются от открывающихся видов. Смелый и шокирующий боковой разрез юбки разве что лишь чуть-чуть прикрывающей подвязку чулка, заставляет сердце пропустить один удар и замереть. — Марлен! — дикий вопль разносится над причалом и в нашу сторону уже несётся стадо репортёров, хищно раздувая ноздри и взрывая гранит причала своими копытами.

Матерь Божья! Да они же сейчас снесут меня, разнесут машину и затопчут саму Богиню! На автомате делаю два быстрых прыжка к «кадиллаку», бросаю саквояж себе под ноги и упираюсь правой рукой в стойку автомобиля, а левой крепко вцепляюсь в открытую настежь дверь, подставляя толпе свою спину. Главное выдержать первый напор толпы… Но проходит какое-то время и ничего не происходит. Смотрю