Марик Лернер - Другая страна Страница 100

Так, сказал я, обращаясь к Томсону. — Я должен тебе сказать неприятную вещь. Анна сегодня находится на мероприятии по поводу окончания проекта в Шхеме и я просто вынужден прервать нашу беседу и отправиться домой. Детей нельзя оставлять одних. Продолжим завтра.

— Ты имеешь ввиду «Проект обновления»?

— Совершенно верно. Давай, вставай. Мне, действительно, некогда...

В районах бедноты строят водоснабжение и канализацию, ремонтируют дороги и тротуары. Строят клубы и поликлиники. Короче, попытались поднять уровень жизни. Это чисто социальный проект от партии ДАШ, частично оплаченный пожертвователями из США. Можешь подробно написать для своих... хм... американских читателей, что деньги не пропали.

Мне кажется, что наблюдается большое сходство с программой Кеннеди «Новые рубежи», суть которой сводилась к последовательным реформам в различных сферах американского общества. Правда, надо признать, что наша появилась еще в 1959г. Не будем намекать на прямое воровство чужих идей, возможно, они носились в воздухе. Можешь поинтересоваться подробностями — тоже материал для статьи.

— Подожди, — быстро сказал он. — Ты что-то имеешь против Кеннеди?

— О, не против Джона, — продолжил я уже на ходу. — Скорее против его папаши — Джозефа. Только мне как-то не верится, что он на сына влияния не имеет, и воспитывал его в духе, совершенно противоположном своему мнению. Находясь в должности посла США в Англии, Джозеф Кеннеди дважды пытался встретиться с Гитлером для того, чтобы предотвратить начало Второй мировой войны, причем вторая попытка состоялась в самый разгар «Битвы за Англию», в период, когда немецкие бомбы уже сыпались на английские города. Наивностью это назвать трудно. А вот очень определенным желанием дальнейшего умиротворения за чужой счет, когда Джозеф требовал чтобы США оставались нейтральными, вполне.

А потом Джозеф Кеннеди приложил все усилия для того, чтобы США отказали в помощи Британии, аргументируя свою позицию тем, что Британия борется не за демократические идеалы, а за самосохранение, и что в Британии больше нет демократии. Наверное, он обнаружил массу демократии у своего любимого Гитлера, в Рейхе.

Особенно израильтянам должно нравится, что он высказывал одобрение антиеврейской политике, которую проводил нацистский режим, а его единственное возражение против «Хрустальной ночи» состояло в том, что она создала плохой образ нацистскому режиму в Западных странах.

— Все-таки, я пока не вижу оснований для подобных подозрений.

— Ну, запиши обязательно, что я выражаю свое собственное мнение, а не АМАНа и надеюсь, что в своей политической деятельности Джон будет руководствоваться не какими-то убеждениями, вынесенными из родительского дома, а чисто практическими соображениями. Я это все произнес уже в коридоре, но могу озвучить и под магнитофон.

— Ох, — содержательно сказала Анна, заваливаясь на диван и вытягивая ноги мне на колени.

— Ничего, так ножки, — внимательно рассматривая их, сообщил я. — Длинные, на ощупь гладкие. Сняла бы ты костюмчик свой деловой. Тогда заодно проверю на том же уровне и остальное, или ноги лучшее, что у тебя имеется. По телевизору в «Мабате» толком не рассмотришь, а видимся мы в последнее время исключительно в кровати. Причем, когда ты приходишь, я уже сплю. А когда я ухожу, ты еще спишь.

— Не ври, — позевывая, говорит она. — На той неделе все было наоборот. Кстати, все уже спят?

— Естественно, всех уложил. Странно было бы в двенадцатом часу ночи, если бы они бегали по дому. А насчет той недели, так состоялся очередной переворот в Сирии. Даже в газетах сообщили. Национальная страсть у арабов — военные перевыборы устраивать. Как только не боятся. Все лезут и лезут в начальство. Их расстреливают, а они лезут.

— Зато тебе не скучно. Сегодня переворот в Сирии, через месяц еще один. Надо срочно новый доклад писать.

— Да мы с этим делом давно научились бороться. Берется старый, аккуратно меняются имена. Выводы прежние. Пока премьер-министр прочтет, тут бац! Новый переворот. Доклад выкидывается, а мы копию достаем и старые новые имена на совсем новые переписываем.

Расскажи лучше что-нибудь про свои дела.

— А, все замечательно, — отмахнулась она. — В новом бюджете запланировано 7% национального дохода на нужды образования. Расходы министерства просвещения 12% госбюджета. Что ты так смотришь? На образование Великобритания тратит 4,5, а США 5% национального дохода. Вводят систему скидок при оплате учебы для бедных. Начнут выдавать пособия на приобретение учебников, на проезд и кружки. Для особо одаренных детей из семей с маленьким заработком открыты специальные интернаты. Создали подготовительные курсы для поступления в университеты.

— А ты тут при чем?

Она аж задохнулась от негодования.

— А я вхожу в финансовую комиссию от партии ДАШ. Мы пробивали новый бюджет на образование.

— А, — одобрительно сказал я. — Понимаю, у министерства из чужой партии кусок отнять, дружеской отдать...

А соратники еще не разбежались? По-прежнему идете одним курсом? А то 44 херутника, 15 ДАШ, 8 Мафдал. Кэээк гикнется ваша коалиция, через год после выборов, и не поможет «Проект обновления».

— Тьфу, на тебя, — с негодованием сказала Аня. — Что за манера гадости на ночь говорить?

— Извини. Настроение у меня не подходящее. Так и хочется на ком-то сорваться. В школе одна недоделанная десятиклассница от горячей неразделенной любви выпила уксусной эссенции и сожгла себе весь пищевод. Жаль, что не померла.

Аня резко сила.

— И?

— И пошли наши прекраснодушные, замечательно воспитанные школьники сдавать кровь на переливание всем классом. Вот Дов мне на работу и позвонил, чтобы я их забрал.

Она подвинулась вплотную и так посмотрела, что я невольно понизил голос.

— Да ничего они не видели. Я их сразу отсек и от медсестры, и от остальных.

— Это у нас единственное слабое место, — прошептала она себе под нос, так, что я еле расслышал. — Разная группа крови. Тогда очень удачно вышло. На старой квартире меня с ребенком никто не видел, на новую я переехала уже с двумя. Кроме моих родителей, никто не знает.

— Слушай, — так же тихо говорю я. — Ведь еще три года, и в армию пойдут. Там всех проверяют на группу крови и записывают в удостоверение. Дита ж не дура, рано или поздно сообразит. Про твои прогулки на стороне лучше даже не говорить. Так не бывает, чтобы двое детей от разных отцов одновременно.

— И не вздумай, — прошипела она. — Вот когда догадается, тогда и расскажем. Чем позже, тем лучше. Ты хоть представляешь, что это за удар для ребенка, про такое узнать?

Я молча прижал ее к себе и осторожно погладил по спине. Через несколько минут напряженное тело расслабилось, и она пристроилась у меня на плече.

— Выдумываешь себе разные глупости. Ты посмотри на это детское сборище посторонним взглядом. Ничего общего. Один уже за девочками бегает, другому подавай что-нибудь поломанное, желательно набитое электроникой, и он из подвала не выйдет даже покушать, пока не починит. А Вера, смех один, мало того, что блондинка натуральная, так прямо как в анекдоте — каждое платье примерит, и в самое первое оденется. Наплачемся еще с ней лет через десять. Дита на тебя похожа, единственная из всех. Даже характером в тебя пошла. Всех стопчет, а летать будет.

— Тоже еще идея идиотская, — сердито сказала Аня. — Кто ее пустил на самолет? Там конкурс двадцать на место и запрет для девушек участвовать в боевых действиях.

— Фигня. Можно ведь и на транспортнике летать. Даже легче потом в гражданскую авиацию перейти. А можно и на вертолете.

— Вот ты еще такую интересную идею подкинь.

— Так, может, оно и к лучшему? Если в разные подразделения пойдут, так хоть не будут из любопытства смотреть друг у друга в документах. Будет о чем говорить и без того.

Значит, слушай внимательно и не говори потом, что не поняла. Во-первых, кончай себя накручивать, мы этот камень тоже проскочили удачно, едем спокойно дальше. Во-вторых, заканчивай со своим воспитанием. Хочет — пусть пробует. Помогать не будем, мешать тоже. Не пройдет по конкурсу, пусть думает сама, что делать дальше. И, самое главное — впереди еще годы. Может она сама еще передумает.

— Все-таки я удачно замуж вышла, — задумчиво сказала Аня. — Хороший муж всегда лучше знает, что желать нужно, даже если жена в истерике. Указания получены, приступаем к выполнению. Ответным жестом доброй воли, приготовь мне чая. А я пока полежу. Устала.

— На ночь-то стоит?

— Стоит. Иди.

Я поднялся и пошел на кухню. Из двери комнаты высунулась напряженная мордашка Диты.

— Ну, ты с мамой говорил?

— Говорил. Не будет она тебя больше доставать. Все возражения про конкурс и Закон о боевых действиях ты уже много раз слышала. Будешь делать что хочешь. И учебу на Цесне я тебе оплачу. Я поднял руку, предупреждая вопрос: — Когда исполнится 16 и не днем раньше. Пока с тебя и летного клуба хватит выше головы. Бери, что можно.