Гранд империи - Андрей Борисович Земляной Страница 11

К счастью через полчаса сработала временная блокировка, пиропатрон перебил волновод, и направленный взрыв стёр узор прокола.

Топорков обессилено сел прямо на землю, а рядом рухнул его ученик.

— Сколько вы там поглотили, Владимир Алексеевич?

— Примерно полмиллиарда плюс — минус. — Владимир тоже плюхнулся на задницу, рассматривая свои руки, где сожженная кожа быстро осыпалась пеплом, показывая нежную розовую ткань.

— И куда же вы ухнули такое количество? — Спросил Георгий.

— Так в трон. — Владимир пожал плечами, и глянув на себя понял, что одежде тоже каюк. Прочнейшая ткань боевого комбеза егерей, на глазах расползалась словно гнилая тряпка. — А когда и он переполнился, отдал все излишки Ковену. Думаю, мои дамы счастливы такой халяве. Их-то вообще по жизни не баловали. А тут такой сюрприз.

— Хочу сказать, нам всем очень повезло, что вам было куда слить такую прорву энергии. — Топорков с кряхтением поднялся. — А то нашли бы здесь воронку… — он задумался, пересчитывая коэффициенты, — диаметром в полтора километра. И вот это стало бы совсем нехорошо. А так мы молодцы. — Он с удивлением стряхнул с руки оторвавшийся рукав, и попытавшись расстегнуть бушлат, проводил осыпающиеся обрывки одежды удивлённым взглядом.

— В вертолёте есть запасные комбезы в аварийном запасе. — Владимир окончательно избавился от расползающейся ветоши на теле, и мазнув взглядом по сверкающему алым пламенем браслету на левой руке, пошагал голыми ногами по камням, совершенно не чувствуя их острых краёв. — А вообще, тема рабочая, Семён Михайлович. — Владимир достал аварийный контейнер, и сорвав пломбу, вытащил три пакета с одеждой и обувью, кинул два Топоркову, распаковал свой и стал одеваться. — Такое количество энергии обычными способами не получить. А тут вон, раз и всё.

— Это хорошо, когда вы рядом. — Устало заметил Георгий Жариков. — А ну как вас не будет?

— А чем вас гранды не устраивают. — Удивился Соколов. — Соберите десяток, да нарисуйте какой-нибудь адовый узор, типа канала из Балтики в Белое Море. Туда и миллиард ухнет и два. Да и три пожалуй. — Владимир встал, проверяя как сидят сапоги, подвигал телом, и кивнув самому себе посмотрел на энергетиков. — Ну что, летим пить чай, а после садимся считать?

— Вот ещё. — Топорков хмыкнул. — Зачем я привёз с собой два десятка дармоедов? Их посадим.

Глава 4

Обидеть ведьму всякий может. Не всякий сможет после этого уцелеть.

Зоя Буракова Высшая.

Косметический салон Первая Красавица, Московского Ковена, приглашает дам, девиц, и всех тех кому нравится быть красивой, в салон, где опытные мастерицы, сотворят для вас настоящее чудо омоложения. Никаких личин и узоров маски. Только истинное изменение внешности на основе трав, эликсиров и древних рецептов русских ведьм. Гарантируем двадцатипроцентное омоложение в первый сеанс, и пятилетнюю гарантию на эффект. Для девиц до восемнадцатилетнего возраста — специальная программа по улучшению внешности и исправлению дефектов фигуры.

Московская сплетница 15 июля 1964 года.

Первое на что Владимир обратил внимание — лица охранявших его ведьм. Ранее ведьмы отличались бледным, и даже чуть синеватым цветом кожи, от этого дамы напоминали офисных работниц, годами не видевших света. И это вполне соответствовало тем, кто прибыл из Европы, но совершенно не вязалось с российскими подданными, которые наоборот, больше времени проводили на открытом воздухе. И вот, у всех ведьм, как по мановению руки, случился свежий чистый цвет лиц, словно у девиц самого здорового образа жизни. А ещё, в глазах сестёр словно зажегся огонь фанатичного поклонения, и первое что они сделали, когда Владимир вышел из вертолёта — встали на одно колено, выдохнув при этом «Князь».

— Встаньте. — Владимир жестом поднял женщин, и качнул головой в сторону отведённых ему кают. — Пойдём, пообщаемся.

Всё в итоге оказалось и просто, и сложно. Красивые лица ведьм были не результатом их вечной молодости, а узоров личин, и сокрытия видимого, когда лица, достаточно побитые жизнью, становились моложе, и красивее. Тела ведьм и так обладали нечеловеческой скоростью, и мощью, но на внешнюю красоту, это никак не влияло, и все те, кому минуло за сто лет, внешне становились старухами, с землистым, синюшным цветом кожи. Море энергии выплеснувшееся на них, сделало сестёр действительно моложе, попутно избавив от сонма старческих болезней.

Последний раз такое случилось в правление Князя, правившего две с половиной тысячи лет назад, когда он, уничтожив вражескую армию, так обожрался энергией смерти, что щедро отлил своим подданным.

Сила дарованная Ковену на этот раз отличалось чистотой, что не только омолодило сестёр, но и сильно изменило их внутренний энергобаланс, сместив в белую сторону ещё больше.

Соколов оставил Топоркова восстанавливать установку, и перевозить её, чтобы пробить канал от Выгозера до Онеги. Там несколько раз пытались копать, но кроме узкого канала пригодного для торговых баркасов и не вышло, а полноценное сообщение между Севером и Балтикой просто напрашивалось. Топорков развил бурную деятельность, для разметки узорами трассы будущего канала, прокладки питающих линий от реактора и отселению людей из опасной зоны.

В этой работе Владимир не участвовал, и собирался подключиться только на последней стадии, для контроля и своеобразного предохранителя если реакция пойдёт не туда. А пока ему хватало собственных забот. Он наконец сдал теорминимум на гранда, получив право на ношение специального нагрудного знака в виде семилучевой звезды, означавшей семь оснований энергетики: пяти стихийных сил, эфира и силы разума. И тут же Соколова вызвали в ректорат, и вручили диплом об окончании Академии, вежливо объяснив, что статус гранда, и студента прямо противоречат друг другу, и попросив не забывать Альма-матер в пожертвованиях, спровадили с глаз долой.

«Баба с возу — аэродинамика лучше» решил Владимир, и приняв диплом, поблагодарил преподавателей, на радостях отсыпав денег на новую лабораторию, от чего университетские власти впали в священный восторг, пообещав поминать Соколова в своих молитвах.

Ковен достаточно хорошо справлялся с самоуправлением, не беспокоя князя по пустякам, и только посвежевшие лица ведьм, сиявшие красотой и молодостью, уже без всяких личин улыбались Владимиру при каждой встрече. Конечно, это сразу привело к возрастанию внутривидовой борьбы, но ведьмы и так бились друг с другом на совесть, и без выходных, так что противостояние выросло незначительно. Но всё упиралось в правила, введённые Владимиром. Не причинять материального и физического ущерба гражданам империи и сёстрам, а