Новая прошивка императора II - Николай Бутримовский Страница 11

— Доброе утро, государь.

— Доброе, Алексей Егорович! Уже встаю…

Доставленные ночью газеты не то чтобы не радовали, но точно навевали тревогу — Россия продолжала побулькивать, а местами явственно бурлила, переваривая Манифест 4 июля: где-то происходили стачки, где-то демонстрации и митинги. Полиция же прекратила их разгон и только лишь пыталась обеспечить общественный порядок. Но последнее удавалось не всегда — уже месяц, как стали регулярно происходить стычки между группами различных политических взглядов.

А ещё газеты наполнились яркой политической демагогией и агитацией. Всем было ясно, что дело идёт к введению парламента и одним хотелось поиметь его немедленно, а другим не хотелось иметь вовсе… Вот и старались, печатая всякое…

Впрочем, пока прекраснодушные мечтатели несли разнообразную чепуху, серьёзные люди продолжали гнуть свою линию. Народовольческие и эсеровские кружки, анархисты и разного рода марксистские тусовки не приняли манифеста и спустя примерно три недели раздумий начали широкую агитационную компанию своих радикальных взглядов. И причём совершенно по закону — ибо манифест давал полную свободу слова.

Уже в двадцатых числах июня по нескольким губернским городам, а также в Москве и Петербурге появилась «no-name» брошюра «Наши задачи. Основные положения программы социалистов-революционеров»[36]. Ввиду того что после выхода моего манифеста в законодательном поле царила неразбериха: цензура была отменена, и все ждали разъяснений и новых законов — полиция не среагировала. Радикальное сочинение спокойно распространялось не только через частных лиц-агитаторов, но даже и через ряд книжных магазинов!

И лишь когда с ней ознакомился лично Трепов, по МВД был выпущен приказ о конфискации экстремистского издания…

Но я этого ожидал, а также из будущего хорошо помнил, как можно, используя юридическую казуистику, «соблюдать» всякие там конституции! И уже после отъезда из Москвы, находясь в Нижнем Новгороде, я утвердил несколько принятых Государственным советом законов «о порядке выполнения Коронационного манифеста 4 июня 1896 года». Большая внутриполитическая игра продолжалась…

Неспешное изучение газет было прервано появлением генерала Ширинкина.

— Что у вас, Евгений Никифорович?

Сменивший вышедшего в отставку по ранению Гессе, мой главный охранник выглядел озабоченным:

— Государь, получена депеша из Юзовки[37]. Там началась большая забастовка!

— Они же не могли знать о моих планах? Или могли?

— Мы держали всё в тайне, местные власти ещё не оповещены. А головной состав с охраной только-только миновал Москву.

— Значит, совпадение? Есть подробности?

— Первые волнения начались ещё вчера, а сегодня бастуют более десяти тысяч человек[38]!

— Требования?

— Не ясны. Донесения от местных властей сбивчивые. Сообщают об очередном еврейском погроме, что для тех краёв не в новинку, а также о том, что бастующие собираются писать какую-то челобитную на ваше имя. Похоже на стихийное возмущение, и я рекомендую изменить маршрут.

— Время для принятия решения ещё есть, ждём подробностей! — кивнул я и повернулся к дежурному секретарю:

— Александр Алексеевич, депешу в МВД, запросите полный доклад и расширенную справку по тамошним делам.

— Сейчас же направлю, государь, — кивнул Демьянов[39].

Императорский поезд вновь приближался к Москве, а я, зарядившись порцией газетных новостей о политическом бурлении в России, вновь принялся за размышления: никак не получалось довести до ума наброски правил довыборов в новую треть Государственного совета.

О том, чтобы не утруждать участием в законотворчестве разных отморозков, я уже озаботился. В законе «О порядке выполнения установлений Коронационного манифеста 4 июня 1896 года о свободе союзов и собраний…», были установлены порядок и виды этих самых «свободы союзов и собраний». Я же половину жизни прожил в Германии и чётко понимал, что не может быть никакой свободы без регламентов, порядка унд дисциплинен! Ха-ха-ха!

А посему я установил, что разрешительные или регистрационные процедуры не требуются — танцуют все! Но за исключением всяких там террористов и прочих преступников: строго запрещались «все союзы и собрания, которые призывали к свержению монархии, смене царя и тем паче к его убийству»!

А далее следовал важный нюанс. Чтобы официально взаимодействовать с заводами, фабриками, земствами и прочими властями всех уровней, требовалась официальная регистрация организации в Министерстве юстиции! Вот и пляшите дальше, товарищи…

Законом вводились градации: для официальной регистрации политического кружка или иной первичной ячейки более крупной организации требовалось лишь документально предъявить двадцать пять членов-учредителей, кружок мог действовать в волости или в любом городе. Политическое собрание уже должно было работать на уровне не меньшем, чем губерния, и для его регистрации требовалось предъявить наличие первичных ячеек не менее чем в трети волостей или городов оной губернии.

А для политической партии требовалось уже создать не менее чем сет или стрит из нескольких губернских собраний, причём вводилось правило аттестации на всеимперский уровень охвата по утверждённому тем же законом перечню обязательных губерний и минимальному количеству зарегистрированных членов в 2,5 тысячи человек!

Таким образом, первым законом были тщательно расставлены препоны для всяких неадекватных фриков и прочих радикалов… На последней мысли я довольно улыбнулся, отхлебнул свежего чая и мечтательно посмотрел в окно:

«Жаль не с кем обсудить в открытую и поспорить, за сколько лет обновлённый имперский политикум придёт в состояние плюс-минус аналогичное тому, что я себе представляю?.. У нас, физиков, есть понятие идеальный газ, а я теперь пытаюсь выстроить идеальную, хе-хе, имперскую демократию…»

Прикрыв глаза, я вызвал в памяти совсем уж давние воспоминания из детства и более свежие из редких просмотров телехроники 80–90-х годов. Тогда при распаде красной империи ведь тоже разрешили свободные выборы, и видеокадры из первых «демократических парламентов» доставляли незабываемое впечатление — на излёте СССР и в обновлённой РФ выбирали откровенных сумасшедших и неадекватных интеллигентов. Да они по Думе в свитерах домашней вязки ходили! Затем их сменили разного рода безумцы и переодетые клоуны, затем…

А после всё превратилось в серую, послушную воле нового монарха машину… Не идеальную, конечно, с серьёзными сбоями, но в целом работающую! Вот и нам здесь такую нужно, по крайней мере, пока политическая культура не созреет для чего-то более самостоятельного!

Вспомнив, что именно этот набор законопроектов помог мне успокоить истерику Витте и перетянул в союзники старого графа Игнатьева, я вновь улыбнулся и, отложив газеты, встал, намереваясь прогуляться по салону…

Итак, прежде, чем добраться до ачивки «политическая партия», требуется изрядно попыхтеть, да ещё и подраться придётся со своими «коллегами», хе-хе… Ибо я заложил в закон несколько явных мин. К примеру, перечень губерний для аттестации на «всеимперский охват» был далеко не 100%! Даже