Василий Панфилов - Русский кайзер. «Иду на вы!» Страница 12

До холодов заниматься особо было нечем, только балы и приемы. Нашел себе несколько любовниц, встречался со старыми друзьями и скучал.

В Венедии тем временем было весело. Прежде всего – началась и закончилась война с Венгрией. Миклош и правда заключил союз с Францией – оттого и был так нагл. Вот только французы были заняты разгорающейся гражданской войной, и армию разлагали многочисленные пропагандисты. Началась выборность командиров, солдаты переходили из одного подразделения в другое, увольнялись… В общем, не сложилось.

Когда Миклош Пальфи двинул на Хорватию венгерские войска, первый натиск отразили достаточно легко…

– От вас не требуется ничего сложного, солдаты, – чуточку играя на публику, сказал Ярослав с усмешкой, гарцуя на коне перед войсками, – только держаться. Венгры хорошие воины, но если львами командует баран, они не могут выиграть.

Удачная шутка прокатилась по войскам, подбадривая солдат. Не то чтобы это сильно требовалось… Хорваты считали, что как воины они ничуть не уступают венграм, а венеды твердо знали, что способны разбить вражеское войско и без помощи подданных Ярослава.

– Красиво сказано, – похвалил Грифича Раковский, – про львов-венгров особенно понравилось. Для красивости или?..

– Или, – отозвался Ярослав, – хочу повернуть дело так, чтобы венгры были на меня не в обиде.

– Престол? – приподнял бровь Август.

– Ни в коем случае! Просто потом это облегчит дипломатические сношения.

– Хм… продуманно. А что, хорватов со львами сравнивать не стал?

– А… после боя назову их зверобоями, уже написал несколько фраз на разные случаи.

– Вырос…

Венгры выстроились на поле боя, даже не пытаясь начать артиллерийскую перестрелку, а сразу пустили кавалерию. Другого выхода у них, в общем, и не было: венедская артиллерия была лучшей в мире, а венгры не так давно служили у Габсбургов почти исключительно в кавалерии, так что контрбатарейная борьба не могла закончиться в пользу мадьяр.

– Огонь! – с демонстративным спокойствием скомандовал Ярослав, поглядывая на Раковского. – Далее по готовности!

Август кивнул еле заметно – все правильно…

– Разбить строй надеются, – сквозь зубы процедил молодой король, – дурачье.

Пушечные залпы венедской и хорватской артиллерий «сбили» атаку венгров, пусть местами те и прорвались к ощетинившейся штыками пехоте. Над полем боя стояло страшное ржание раненых и умирающих лошадей, крики людей, стрельба, лязг холодного оружия.

– Пальфи! – орали мадьярские кавалеристы, пытаясь врубиться в строй пехоты. Славяне отвечали выстрелами и ударами штыков.

– Ваше величество! Позвольте!

– Не позволяю, – с ленцой ответил Ярослав одному из хорватских кавалерийских полковников, – рано, их просто больше. Мы сейчас пару атак отобьем, а потом отходить будем, вам наш отход прикрывать.

– Отход… – растерялся хорват, – но мы же…

– Выигрываем, – громко ответил Грифич, видя, что к разговору прислушиваются и остальные высокопоставленные офицеры. – Господа, мы легко разгромим их… да, собственно, уже разгромили. Просто я не хочу напрасно лить кровь своих подданных.

– Мы не боимся смерти! – с некоторым пафосом, но вполне искренне воскликнул один из штабных.

– Знаю, – согласился Грифич, – но у меня на вас большие планы.

Офицеры с горящими глазами многозначительно переглядывались… и замолчали. Грифич! Этим все сказано. И планы… у офицеров сладко ныло в груди, головы кружили мечты… Если сын хоть немного похож на отца, у Хорватии намечается период подъема!

В тот день мадьяры провели несколько неудачных кавалерийских атак, потеряв добрую четверть конницы и значительную часть артиллерии. Солдаты Грифичей потеряли на порядок меньше людей – в первую очередь благодаря отменной работе венедских артиллеристов, которые проделали львиную долю работы.

Венеды отразили атаки и… отошли. Это было немыслимо: по меркам восемнадцатого века подобное было равносильно признанию поражения… но не в случае с Грифичами. Вера в полководческие таланты Игоря была абсолютной, «кредит доверия» у его сыновей был очень высоким. Благо они оправдывали его.

Пальфи же таким «кредитом» не обладал, сидя на троне весьма шатко. Ставший королем Венгрии в результате подлейших интриг, он имел не много искренних сторонников и вынужден был учитывать общественное мнение. А оно требовало Победы, да не формальной, а безоговорочной. И Миклош шел вслед за отступающим войском Грифича, формально побеждая… и теряя своих людей – преданных лично ему и роду Пальфи.

Пятнадцать тысяч закаленных боями венедских ветеранов да пятнадцать тысяч собственно хорватского войска. У венгров были почти семьдесят тысяч, но в большинстве своем ополченцев, которые не слишком прислушивались к своему королю. Пусть почти половина венгерских сил была кавалерией, причем дворянской… Но разве это существенно при отсутствии должной выучки у пехоты и дисциплины у кавалерии?

Славянские войска отступали, но… Погибали по большей части венгры, причем, что характерно – прежде всего из числа сторонников и родичей венгерского короля. Они пытались переломить ситуацию и воодушевить войска, которые пусть и были в большинстве своем сторонниками Великой Венгрии… Но нынешняя династия не вызывала у них энтузиазма.

Август Раковский как полководец уступал Рюгену или Николичу, но уровень его как командующего был заметно выше среднего. Для Пальфи хватило за глаза…

В битвах проявил себя и Ярослав, по совету отца сражавшийся в разных полках и формально возглавлявший войска. Юный король то стоял в пехотном каре, то вел кавалерию в лихую контратаку…

– Слава! – крикнул молодой король сигнал к атаке.

– Грифон! – взревели хорваты, и кавалерия начала разбег. Встречный бой конницы… страшное дело, не каждый кавалерист в возрасте мог похвастаться участием хотя бы в одном таком бою. Чтобы выжить, от воинов требовалось выдающееся личное мастерство… и идеальная сработанность отряда.

По части индивидуальной воинской подготовки венгры ничуть не уступали венедам, а возможно, даже немного превосходили. Но вот по слаженности действий в составе отряда уступали им даже в лучшие времена. Тем более сейчас, когда на посты командиров Миклош Пальфи ставил не лучших, а преданных…

Конные егеря на скаку разрядили карабины в мадьяр и придержали коней, пропуская вперед кирасиров и драгунов. Нехитрый прием… вот только требует идеальной согласованности от участников.

Снова загремели выстрелы, на этот раз и со стороны венгров, и тяжелая кавалерия славян врезалась в мадьярскую конницу. Дикий шум от столкновения, ржание покалеченных лошадей, крики умирающих людей и выстрелы.

Венеды и следующие за ними хорваты были лучше подготовлены к столкновению, сумев разбить мадьярский строй на две части. К чести противника, сражались те отчаянно, но… дисциплина и сыгранность играли свою роль.

Венгры начали рассыпаться, и венедские кирасиры разделились на два клина, чтобы не дать тем опомниться. Ярослав с телохранителями оказались на левом фланге одного из клиньев.

Выстрелом из пистолета Грифич выбил из седла немолодого венгра с роскошными усами, наседавшего на телохранителя. Сунув оружие в седельную кобуру, хорватский король перехватил палаш в левую руку и…

– Н-на! – выдохнул он, стремительно посылая клинок вперед.

Противник пусть и ожидал выпад, но среагировать просто не успел, падая из седла с пробитым горлом.

Один из телохранителей успел подстрелить венгра, целящегося в Ярослава из двуствольного пистолета.

– Спасибо, Вашек! – крикнул ему король, отводя в сторону клинок очередного врага. Короткое движение кистью… и сухожилие на руке венгра перерезано – палаш Грифича был просто-напросто длинней мадьярской сабли. Затем добивающий удар, и противник падает под копыта коней.

И… все закончилось. Противник бежал, а преследовать его было рискованно из-за близости основных сил Пальфи.

– Молодцы, воины! – закричал Ярослав, привстав на стременах. – Отменная работа!

Один из многих эпизодов войны с мадьярами…

Риск? Был, но не так уж велик, как может показаться на первый взгляд: охраняющие его «Волки» тщательно выбирали выигрышные с точки зрения пиара, но сравнительно безопасные позиции. Ну и сами «Волки»… Пусть Ярослав и водил в атаку хорватскую кавалерию, вот только скачущие позади два десятка гвардейцев с пистолями наготове сводили риск… Не к минимуму, но делали его разумным.

Конечно, отцу не хотелось подвергать его и такому риску, но – надо. Померанский Дом должен был продемонстрировать всему миру лучшие качества. А личная храбрость пока ценилась. Да и пиар… Как там повернутся дела в Хорватии – неизвестно, но скомпрометировать Ярослава, который сражался в праведной войне за возвращение земель совместно с каждым полком… Мало того, что это был некий слабый аналог боевого побратимства, так еще потом каждый из участников захочет сказать что-то вроде: