Юрий Лукшиц - Другой мир Страница 12

— Ладно, — опомнился я от нахлынувших раздумий. — Перейдем к нашим баранам… гм… к парамирам. Альтернативные реальности представляют собой закрытые пространственно-временные структуры, отделенные друг от друга невидимыми и неизвестными для нас барьерами. В узком смысле они представляют собой внешне схожие, но в действительности разные… м-м-м…

— … области Вселенной, — подсказала Лемехова.

— Да. Где-то так, — согласился я с ней. — Но это не значит, что они не имеют общих точек соприкосновения. На нашей планете есть множество мест, где обычные законы физики искажаются под действием определенных природных сил или вообще неизвестных нам факторов.

— Типа что-то Бермудского треугольника?

Я пожал плечами.

— Просто я не очень хорошо ориентируюсь во всей этой мистике, — заметила девушка и чуть сбавила скорость. На улице снова зарядил дождь, превращая дорогу в грязный каток.

— Большинство мистических или проклятых мест на планете имеют под собой реальную подоплеку, но сейчас речь не сколько о них, а о физических искажениях. Итак… Ах, да сюда следует добавить таинственные исчезновения людей или групп людей, самолетов, кораблей и так далее. Малая часть могла перекочевать в другие миры через пространственно-временные тоннели. Процент, безусловно, очень мизерен, но в то же время вероятность этого чрезвычайно высока. Главная проблема понять, что происходит с объектами в чужой реальности, если их родная обитель – совершенно другой парамир.

Екатерина бросила вопросительный взгляд.

— А есть смысл?

— Тебе все равно, что со мной произойдет? А вдруг я растворюсь через пару минут на твоих глазах, поскольку мой родной дом – альтернативная реальность?

— О как! — только и всего отреагировала она задумчивым тоном и принялась снова следить за дорогой.

Она и красного дракона способна смутить, однако.

— Попробуем мыслить логически. Если объект попадает в другую реальность, что с ним произойдет?

Катя задумалась.

— Либо исчезнешь, либо останешься в этой реальности, либо вернешься в свою. Так?

— Приблизительно. В этом мире я уже нахожусь – я взглянул на часы, — около четырех часов. Но, думаю, нужно прибавить еще как минимум восемь. То есть в итоге двенадцать часов. Думаю, я попал сюда еще вчера, — ответил я на вопросительный взгляд Лемеховой. — Домой я возвращался чуть ли не ночью, и по пути просто не заметил изменившейся реальности.

— А вот с этого момента подробнее, пожалуйста. Нам нужно составить всю картину происшедшего, чтобы понять, что делать дальше.

Она была права. Нужно начать с начала. Благо, похмельный синдром уже не мучил меня так сильно как утром.

— Хм. С чего же мне начать? Так… Значит, приблизительно три месяца назад я уехал по делам и кочевал по стране ввиду своей профессиональной деятельности. Вчера я вернулся в Красноград и, воспользовавшись приглашением, заглянул в гости к своему коллеге Дмитрию Мальцеву.

— И во сколько ты вернулся домой?

— Э-э-э, — протянул я. — А вот это вспомнить потенциально проблематично.

— Почему это? — Катя нахмурилась (серьезность только добавляла ей красоты).

Я почесал затылок.

— Понимаешь, я плохо помню, как добрался домой.

— Ну не грифон же тебя принес, — мрачно отметила Екатерина. — Как-то же дошел.

— Или меня приволокли… или принесли, — мое бормотание было похоже на детский лепет. — Или Дима, или Кристина… или Ленка. А, может, Леонид.

По лицу Лемеховой промелькнула тень легкого удивления.

— А это кто такие?

— Ну те, кто на вечеринке присутствовал!

— Ага, — еще один пронизывающий взгляд брошен в мою сторону. — Так вы там не одни были? И сколько человек всего веселилось?

— Человек 15–16. Кажется, — неуверенно добавил я.

— Ясно. Оргия, значит.

— Почем сразу «оргия»? — возмутился я. — Я не настолько извращенец, насколько ты думаешь. Все было в рамках приличия.

— Ладно, потом с этим разберемся, — девушка раздраженно махнула головой. — Ты что же, совершенно ничего не помнишь?

— Отрывками. В большинстве. Но точно помню темные улицы.

— Ну это, конечно, прогресс, — натянуто подтвердила Лемехова, сворачивая на соседнюю дорогу. — Только толку-то от этого немного. Хотя бы приблизительный маршрут начеркать можешь?

— Дмитрий живет на улице Дарвина, 30.

— Это же почти в противоположной точке города! Удивительно, как ты вообще дорогу нашел!

— Я же говорю, меня похоже, несли, — предположил я, заставляя память постепенно оживать.

— Спокойствие, только спокойствие. Треть дистанции пройдена, товарищи!

— Блин, Димон, заткнись, комментатор хренов!

— Леночка, не груби папочке.

— С тебя такой папочка, как с меня девочка.

— Пошлячка малолетняя. И чему вас только в педагогическом учат? Да, Леонид? Верно говорю? Молодежь старших не уважает!

— Это кто тут старший? Ты вообще младше нас на год!

— Натусик, не рычи. Злая мордочка тебе не идет…

— Я тебе сейчас по физиономии настучу. Посмотри лучше, что ты с Максом сделал! Мне его до самого дома тащить, что ли?

— Айн моменто, мадему… мадемуазе… мадемуазель то есть. Вот и пригодятся ваши приемы с секции по айкидо. Но Дмитрий Мальцев друзей не бросает! Леонид, нужна твоя помощь! Леня! Лень? А где Леонид???

— А это не его силуэт виднеется вдали?

— В обнимку с фонарным столбом, что ли?

— Нэпорядок, дэвушки! Щас я его притащу сюда! Оставляю Макса на вас, девоньки, тока без извращений!

— Давай уже топай, умник!

— Леня, кам ту ми! Земля вызывает…

— Ленка, помоги его нести. Он, по ходу, вообще отключился. Ой… ох… черт.

— Подружка, что за странные вздохи? Ты где?

— На земле я. Споткнулась. Дорога как решето. И упала на мягкое место как раз.

— А охаешь чего?

— Максимка на меня упал!

— А… так вам не мешать?

— Дура, дай руку свою. Он как мешок цемента мертвым грузом на мне…

— Так-с… Ну… А ты где вообще?

— Да в трех шагах от тебя. Ты что, не видишь?

— Я плохо в темноте ориентируюсь. Особенно сейчас. И почему фонари не горят? Так, значит, сюда… сюда… ой… черт.

— Ах… у-у-у… я ж просила руку дать, а не падать на нас!

— Scheisse! Bloedpenner!

— Что-что?

— Это Максимка по-немецки что-то бормочет, Натаха!

— Девоньки, а вот… Я ж говорил без всяких извращений, а вы тут сразу оргию устроили чуть я только отвернулся.

— Леонид где, балбес?

— А… это. Леня, голос! Слышь, тебя кличут!

— УКРАЇНО, ВПЕРЕД! УКРАЇНО, ВПЕРЕД! ЖОВТІ ПРАПОРИ, УКРАЇНСЬКУ СЛАВУ…

— Блин, я уже устал объяснять, что мы не на матче. Что это у тебя в руках?

— Табличка, майн оберштурмбанфюрер!

— Где ты ее достал? От столба оторвал, что ли?

— Яволь!

— Не позорь немецкий язык своим украинским перегаром. Ну а вы, дамочки? Давайте, слезайте с нашего драгоценного Макса и поднимайте его на ноги! А… чего у него такая помятая физиономия?

— Из-за твоей водяры, придурок! Напоил беднягу по самое не хочу.

— Ленусик, в Библии что сказано? «Возлюби врага своего». А водка нам враг? Конечно, враг! Ну и какой вывод напрашивается?

— Что ты идиот!

— Хреновые из вас философы! Макс, проснись! Максим, пьяная ты скотина, ты меня слышишь?

— Абонент находится вне зоны доступа, оберштурмбанфюрер!

— Отвали, Леня! Макс, ты меня слышишь?

— Стукни его, он и проснется!

— Ага, щас!..

— Дмитрий, я попросила его стукнуть, а не треснуть по голове!

— Но ведь подействовало! Смотрите, товарищи, генсекретарь проснулся и готовь вещать на партсобрании! Макс, але, ты меня слышишь?

— А… О… Ты?

— Ага, я. Нужна твоя смекалка, дружище. Мы вот тут… э… спорим, сколько Лун на ночном небе? Можешь посчитать?

— Две!

— Три!

— Точно три!

— А вас никто не спрашивал, клоуны! Не мешайте эксперту определять степень опьянения пострадавшего! Иначе тащить нам его до самого дома! Ну так что, Макс? Сколько Лун на небе? А то народ разные варианты называет!

— А…

— Ну смелее, дружище, сколько Лун?

— А… а в каком ряду?

— У-у-у. Тогда неважно. Ладно, понесли его. Зараза, еще переулок Гагарина не прошли. Переть до конца целых полгорода. Только… Леонид, ты что, до сих пор табличку в руках держишь?

— Угу.

— Ну так выбрось ее и берем вместе парня под руки.

— Угу.

— Идиот, да не в окно же!!!! Черт, всю улицу на уши подняли! Понесли, понесли его!

— Чего приутих, Максим?

Голос Екатерины заставил меня выбраться из сетей памяти.

— Оу, прости. Вспоминал. Похоже, мой маршрут был через переулок Гагарина, потом перекресток, еще пару улиц, под железнодорожным мостом и наконец собственная улица.