Не отступать и не сдаваться. Том 1. Том 2 - Алим Тыналин Страница 123

— Запомни, — говорил пожилой наставник. — Большинство боксеров сейчас — это дуболомы. В последнем годы они участвовали в международных турнирах и привыкли к темпераментному силовому боксу. Привыкли брать нахрапом и силой. Главный акцент сейчас делают на чисто атакующие действия с сильным нокаутирующим ударом. А о том, что бокс — это интеллектуальный вид спорта, быстро забыли.

Однажды он развил эту мысль еще больше. Старик постучал себя по рябому бугристому лбу костяшками скрюченных пальцев.

— Вот здесь, в твоем котелке варится будущая победа. Надо переиграть противника. Бокс — это вид спорта, где нужно шевелить мозгами, почище, чем в шахматах. У тебя есть определенные виды ударов, также, как фигуры на шахматной доске. Ты должен двигать ими в сторону противника. Сочетание этих ударов, также, как и в шахматах, создает бесчисленное множество ходов. Например, мы всегда начинаем бой с джебов, это наши пешки, которые мы двигаем вперед в начале матча. Но запомни, иногда эти пешки могут с легкостью превратиться в ферзя. В том случае, если заберутся на последнюю линию обороны противника.

Он поглядел на меня тогда и добавил:

— Понимаешь, о чем я говорю? Если хочешь победить, надо думать на несколько ходов вперед и предвидеть действия противника. Все, как в шахматах. Так что пользуйся своим стилем, он у тебя самый выигрышный. Только смотри, не попадись под удар какого-нибудь дуболома. Он тебе мигом мозги вышибет.

В общем, понятно. Старик хотел, чтобы я думал наперед. Хотя, насколько я помню, он всегда учитывал индивидуальные особенности ученика.

Например, Пашу Холмикова, боксера из Урал, который так и не завершил обучение и имя которого Касдаманов поэтому запретил упоминать в его присутствии, дед в свое время как раз учил полагаться только на сильный нокаутирующий удар. Но у Паши, как я помню, и в самом деле был такой мощный удар, что, казалось, он может пробить стену с первого раза. Кроме того, он обладал крепким черепом и хорошо умел сам держать удары.

Короче говоря, все строго индивидуально.

Занимался я, тем не менее, как одержимый. Потому что старался выплеснуть из себя всю негативную энергию, все напрасные надежды и страхи, все свои боязни и тревоги насчет того, что меня сейчас прокатят с чемпионатом.

Через день Касдаманов приводил для спарринга самых разных бойцов. Мне довелось драться с боксерами разных категорий, но в основном, это были противники моего веса и габаритов.

В итоге, вопрос с чемпионатом решился буквально за пару-тройку дней до начала, когда я уже потерял всякую надежду. Я вначале даже не поверил, что все-таки буду участвовать во всесоюзных состязаниях. Шутка ли, такой мощный уровень.

Но вот я здесь, еду с железнодорожного вокзала. Гляжу на цветущую Казань, уже полностью погруженную в яркие весенние наряды и мысленно готовлюсь к соревнованиям.

Для участия в чемпионате мне выделили подъемные в виде немаленькой суммы денег, поэтому я позволил себе добраться до нужного места на такси. Водитель, к счастью, попался неразговорчивый. Он сидел за рулем в кожаной куртке и кепке и крутил баранку.

Дворец спорта имени Ленина оказался огромным сооружением, тоже относительно новым. Построен лет семь назад. В архитектуре применены новшества — подвесной потолок над главной ареной сделан из перфорированных алюминиевых листов. На фасадах во всю длину яркие красочные панно на спортивную тематику из поливных керамических плиток.

Перед Дворцом стояли люди, не так много, как в Москве во время товарищеского матча, но тоже немало. Около двух сотен, наверное.

В Казани было уже намного теплее, чем в Москве. Там, в столице люди ходили еще в плащах и даже в пальто, а здесь уже вовсю носили кофты, платья и костюмы.

Я пробрался внутрь через служебный вход, предъявив документы участника чемпионата. Как всегда, тетка-контроллер на входе не преминула сделать мне въедливое замечание насчет опозданий:

— Поторопились бы, молодой человек. Опоздаете так на собственный поединок.

Что правда, то правда. Вечно я опаздываю. С другой стороны, у меня это уже традиция такая. Вроде народной приметы. Если опоздал на состязания, значит, обязательно выиграешь их. Ну, Богу в уши, как говорится.

Но организаторы за опоздания и в самом деле по головке не погладят. Я заторопился. Спросил, где проходит регистрация участников и помчался по длинным широким коридорам.

Навстречу то и дело попадались другие люди. А то и боксеры, уже переодетые для выступлений. Вот зараза, я действительно опаздываю.

Из коридора я выбежал в огромный зал для соревнований. Здесь было полно народу. Правда, трибуны вокруг ринга забиты только наполовину. Вон столики организаторов, судейские места. Там людей хватает, вокруг столпились участники тренеры и другие сопровождающие лица. Целые толпы. Туда-то мне и надо.

Пока я пробивался к столикам организаторов, успел заметить высокий помост у ринга. На нем стояла кинокамера на треноге. Дожили, нас будут снимать на пленку. Видимо, на память, для документального кино.

Тут кто-то схватил меня за локоть. Я обернулся. Это, конечно же, Худяков. Он так и остался моим тренером.

В последнее время взял себя в руки, перестал пить. Правда, усилие воли далось ему нелегко. Тренер похудел и осунулся. Но все равно сейчас глаза его светились безумным огнем.

Помнится, перед отъездом мы с ним тоже обсуждали порядок действий. Когда закончили, Худяков чуток разоткровенничался.

— Эх, Витя, — сказал он задумчиво. — Если бы ты знал, как я сам когда-то хотел оказаться на твоем месте. Поехать на чемпионат СССР, попробовать сразиться с лучшими бойцами страны. Победить и взобраться на пьедестал. Но не смог. Не получилось, понимаешь ли.

Он хлопнул меня по плечу.

— Ты молодец, Витя. Идешь вперед, несмотря ни на что. Это дорогого стоит. Запомни, не давай никому права заставить свернуть тебя с пути. Только ты сам в ответе за свою жизнь. Чтобы потом вот не сидеть вот так, как я, старый огрызок, и сожалеть об упущенных возможностях.

— Какие еще ваши годы, — сказал я примирительно.

Худяков тогда улыбнулся.

— Но я все равно тебе благодарен, Витя. За то, что ты все-таки дал мне возможность поехать на чемпионат. Хоть и не боксером, а тренером. Это тоже почетная должность. Давай, я постараюсь не подкачать.

Он уехал раньше меня вместе с директором «Орленка». И сейчас стоял рядом, с огненными глазищами.

— Ты где ходишь, Витя? — спросил он и потащил меня к столикам организаторов. — Тебя все уже потеряли здесь. Давай, быстрее регистрируйся. Готовься к бою.

Регистрация, проставление печатей. Получение удостоверения участника чемпионата. Переодевание, медосмотр, взвешивание, другие обыденные процедуры.

В огромные окна спортивной арены, расположенные высоко над стенами, пробивалось весеннее