Реликтовая популяция. Книга 1 - Виктор Васильевич Ананишнов Страница 124

– А-а-ахх! – донеслось до рощицы – передние ряды тескомовцев встретились.

И сразу же разошлись, словно соприкоснулись и обожглись. На месте краткой встречи остались лежать не менее трёх человек. Может быть, их было и больше, но неровности земли позволяли видеть только то, что возвышалось до колен тескомовцев. Считать же живых стало трудно – они быстро перемещались.

– Вот он! Смотрите! – воскликнул Харан, словно увидел чудо и восхитился ему. – Арбалет!

Из среды северных вперед выступил один из воинов, держа в руках перед собой какой-то короткий предмет, и следом в десятке берметов от него повалился сраженный человек. К арбалетчику подтянулись основные силы северян, а южане нестройной толпой стали отступать.

– Сейчас он их всех по очереди перещёлкает, – тускло прокомментировал произошедшее Харан. – Им бы, напротив, надо навязать ближний бой, тогда арбалетчику с ними не управиться. И свои будут мешать, и чужие не дадут поставить новую стрелу. А так ему и целиться не надо… Нам надо быть начеку. Они могут побежать прятаться сюда. Среди деревьев арбалет не эффективен… Свим, они точно могут набежать на нас.

– Понял! – Свим живо осмотрел своих соратников.

Они все с напряжением следили за схваткой тескомовцев. Никто из них не был кровожадным по натуре, но каждый сейчас молил о продолжении боя. Чем больше тескомовцы ввязнут в избиении себе подобных, тем больше шансов выжить у затаившихся в рощице.

Южане по команде рассредоточились и отступали, не отворачивая лиц от преследователей. Тескомовец с арбалетом вновь выступил вперед и выстрелил, однако среди отступающих никто не упал. Арбалетчик спешно стал пятиться.

Долетел приглушенный звук: – Т-ток!

– Ха! – с разочарованием выдохнул Харан. – Струна у арбалета лопнула. Значит, точно взяли его из музея. Экспонаты там содержались в действующем состоянии, но никто не предполагал, конечно, использовать их по назначению. Неужели не сообразили, что струны давние и гнилые? Им лет по тысяче… Растяпы!

Свим с возрастающим уважением и подозрением одновременно посмотрел на Харана. Самому ему и в голову не пришло думать о таком: об арбалетных струнах, гнилые они или нет, о растяпах тескомовцах, не предусмотревших разрыва струны…

И опять же напоминание о музее.

Свим о его существовании узнал только позавчера, а врач о нём уже слышал, а может быть, и побывал там и воочию видел это удивительное стрелковое оружие – агреты, упоминаемые в давних сказках и легендах. В них славные герои могли в совершенстве владеть любым видом агрета, натягивать тетиву и пускать стрелы с высокой точностью в цель, отстоящей от них, якобы, на свидж и дальше. С таким же проворством они умели уворачиваться от летящей стрелы врага или заслоняться от неё особым приспособлением – щитом.

У Свима поплыло перед глазами, он ощутил себя маленьким, внимательно слушающим сказительницу. Она произносила странные слова: агреты, стрелы, щиты… Они волновали сердце и возбуждали воображение. В них громадные люди, а они якобы все были не меньше двух берметов роста, бросали друг в друга стрелы и лихо уклонялись от них, смеясь противнику в лицо…

Свим тряхнул головой, выбивая из себя наваждение.

Всё-таки неординарность человека, напросившегося в его команду, бросалась в глаза. Не будь сейчас перед ними тескомовцев, Свим задал бы ему немало вопросов, в том числе и каверзных, чтобы выяснить до конца его тайну.

Выход из строя арбалета взбодрил южан. Они потеряли больше воинов, чем северяне, но у последних что-то не заладилось после нового соприкосновения с противником. По всему, неудача с арбалетом повлияла на их боевой дух, они слишком сгрудились и дали возможность южанам взять себя в полукольцо. Стеснившись, бойцы Мерсьека стали мешать сами себе, а у их противника появилось больше свободы для передвижения и использования всего многообразия приёмов ведения боя, которым они владели в совершенстве.

Вскоре группы разбились на кучки ожесточенно сражающихся людей. Сразу стало неясно, кто из них пришёл с юга, кто с севера – все перемешались, и только они одни знали на кого нападать и от кого защищаться.

– У них, наверное, убиты кринейторы, – сделал предположение Свим. Он не стал обращаться за поддержкой своего мнения к Харану, а позвал хопса: – К”ньюша, приглядись!

К”ньец привстал, уши его слегка прижались к голове, он застыл на месте и как будто даже перестал дышать.

– Трудно разобраться, – вдохнув, сообщил он. – Уж слишком они там озлоблены и увлечены…

– Они просто соскучились, – с иронией в голосе проговорил Харан. – Давно, наверное, не упражнялись с оружием. У них в школах, в хирисах, каждый день прауз по десять идут занятия. А в таких вот поисках дело до мечей редко доходит, вот они и рады стараться.

– А ты откуда знаешь, как у них в школах занимаются? – не стерпел Свим.

В конце концов, о школах тескомовцев столько слухов, что говорить о порядках в них – самого себя не уважать.

– Ха, на собственной шкуре испытал дикий режим хириса. Я в одной из школ, в столичной, два года занимался.

Всё это Харан сказал просто, мимоходом, словно речь шла о чём-то незначительном.

– Та-ак! – Свим машинально подергал волоски щетины на скулах. – Что-то я тебя не пойму, Харан. Ты и личный врач правителя бандеки, и, как теперь оказалось, и тескомовец, ты и… Кто ты ещё?

Харан недобро усмехнулся, глаза его стали холодными. Свим поёжился от их проницательного взгляда и запоздало подумал, что не следовало его спрашивать так напрямую, а сделать это мягче, либо разговорить его самого.

– Я личный телохранитель Гелины Гонаты Гаманрак, если вам говорит что-нибудь это имя, – не опуская глаз, медленно, дабы это все слышали и вняли сказанному, проговорил Харан.

Неизвестно что ожидал услышать Свим на свой провокационный вопрос, но ответ Харана застал его врасплох. Он почувствовал, как кровь приливает к лицу, и он краснеет, как начинают вылезать от удивления глаза, а под ложечкой напряглось – словно кто-то связал живот и спину и потянул за узелок.

Кто не слышал о приёмной дочери правителя бандеки, о красавице Гелине, о девушке, ставшей притчей во языцех, когда из-за неё в среде тескомовцев и дурбов начались и набирали силу скандальные поединки? Её недоступность для мужчин стала поговоркой, хотя мало кто мог похвалиться, что видел её хотя бы мельком.

Она превратилась в легенду для жителей Сампатании, подобно давно ушедшим из жизни таким же легендарным личностям, хотя, как говорили, она была ещё молода…

А тут, рядом с ним, – её личный телохранитель!!

Свим не видел Клоуды, но слышал её приглушённый не