Валерий Белоусов - Раскинулось море широко Страница 13

И когда Рожественский, шедший во главе колонны из новейших броненосцев - причём правая колонна шла не параллельно левой- но впереди, уступом - приказал дать полный восемнадцатиузловый ход…и занял место в голове линии баталии…и британские крейсеры 'Урриор', 'Блэк Принс', 'Юриалес', 'Гуд Хоуп', 'Абукир', 'Кресси', 'Хог' - поочерёдно подверглись уничтожающему расстрелу в упор…Помните, там была ещё героическая безумная атака засидевшегося в лейтенантах Колчака (полярного исследователя, чьим именем назван остров у берегов Новой Сибири) на 'Соколе'…и его последние слова на мостике разбитого, тонущего миноносца:'Гори, гори, моя звезда…согласитесь, господа- что эта 'англичанка' всё таки горит исключительно эстетично!')

Да, так возвращаясь к нашим баранам, то есть к 'вертухаям' конвойной команды, топающей сейчас по верхней палубе аккурат над твиндеком…доблестные воины Эм-Ве-Де собирались не куда нибудь, а на форменный штурм! На штурм Святого Пантелеймонова монастыря, что на священной горе Афон…

(Ретроспекция.

Вороной жеребец взмылся на дыбы- и, дико заржав, ударил в бешеный галоп…только пыль столбом…Старый форейтор Гирша, из цыган, в красной рубахе, расстёгнутой до пупа на волосатой груди, в черной шёлковой жилетке поверх- тряхнул золотой серьгой под спутанными курчаво-седыми волосами:'Эх, пропал барин! Хотя…для нашего барина…маловато будет!'

И точно - спустя час конь, весь в розовом от крови 'мыле', роняя хлопья пены…мирно рысил по плацу перед конюшнями…

Для Александра Ксаверьича Булатовича - не существовало лошади, которую он не смог бы укротить…

И не существовало женщины- которая устояла бы перед лейб-гвардии корнетом…'Ах, эти кудри, эти бачки…очаровательные франты- прошедших лет…'

А ещё он был заправским бретёром- ну ещё бы, инструктор фехтования гусарского полка…

А ещё он пил, балансируя на стуле, стоящем на двух задних ножках- на открытом окне пятого этажа - шампанское из бутылочного горлышка…

А ещё он великолепно 'винтил'…

А ещё…впрочем, про медведя, привязанного к квартальному надзирателю на Сенном рынке- вы уже слыхали…

Однакож, надо было и за ум браться…а ума у него было не занимать стать…В 1891 г. А. К. Булатович окончил в числе лучших учеников Александровский лицей и мог бы по окончании, как медалист - получить сразу чин девятого класса - титулярного советника, в двадцать-то лет! Мог бы- не захотел…

Его прельщали кивера, ментики и ташки…'По мне, так голубого лучше нет…'

И вот этот ловелас, жуир, волокита вдруг…

Пишет профессор Болотов из Восточного Лазаревского Института (учреждённого и содержащегося за свой кошт купцом первой гильдии Лазаряном): '…явился абиссинский иеродьякон Габра Крыстос и сказал мне, что меня желает видеть гвардеец гусар Булатович, едущий в Абиссинию. Оказалось, с вопросом: какую бы грамматику и лексикон амхарского языка достать…'

Господи, да зачем ему Африка-то…

А в жаркой, жёлтой Африке эфиопский негуш негести, что скромненько так означает 'царь царей', имечко же ему Менелик, мало что отрихтовал колониальные поползновения итальянцев (оперетка, опять оперетка, судари мои!) да еще и присоединил царство Каффу, существовавшее до этого шесть сотен лет…'В стремлении расширить пределы своих владений Менелик лишь выполняет традиционную задачу Эфиопии как распространительницы культуры и объединительницы всех обитающих на Эфиопском нагорье и по соседству с ним родственных племен и совершает только новый шаг к утверждению и развитию могущества черной империи… Мы, русские, не можем не сочувствовать этим его намерениям не только вследствие политических соображений, но и из чисто человеческих побуждений. Известно, к каким последствиям приводят завоевания европейцами диких племен… Туземцы Америки выродились и теперь почти не существуют… черные племена Африки стали рабами белых. Совсем иные результаты получаются при столкновениях народов, более или менее близких друг другу по своей культуре. '- это пишет сам Булатович…

И вот к благородному королю эфиопскому отправляется скромный отряд русского Красного Креста (во главе с Н.К. Шведовым, генерал-майором Генерального штаба…это такой доктор Айболит, знаете ли…)

А что - надо было ждать, пока англичане своих докторов из Интеллидженс Сервис пришлют?

Приплыли русские доктора в Джибути - а до Хараре ещё 370 вёрст, через пустыню, где всего два источника по дороге- и один из них горячий…Надо кого-то послать с донесением к негусу…вызвался Булатович!

Ни один европеец не смог так лихо доскакать через раскалённое пекло- как лихой лейб-гусар…

А потом были разведывательные рейды по самым диким, гиблым местам тропической Африки, где не ступала ещё нога белого человека…и книга- изданная Генеральным Штабом - 'От Энтото до реки Баро. Отчет о путешествии в Юго-западные области Эфиопской империи' (не предназначенная для продажи!)…и производство в гвардии поручики…и Орден Св. Анны Третьей степени…им было пройдено около 8 тысяч верст, на протяжении которых были только четыре более или менее длительные остановки общей продолжительностью 69 дней. В походе он пробыл 211 дней, затратив значительные' собственные средства - около 5 тысяч рублей. Очевидец пишет:'Нельзя не отдать должного поручику Булатовичу- в походе этом он показал себя как Русского офицера с самой лучшей стороны и воочию доказал эфиопам, на что может быть способна беззаветно преданная своему долгу доблестная Российская армия, блестящим представителем коей он является среди них…'

Свидетельством признания доблести А. К. Булатовича и его заслуг перед Эфиопией была высшая военная награда - золотой щит и сабля, подаренные расой Вальде Георгисом, что было одобрено негусом, который в своем рескрипте так отозвался о русском офицере: 'Я послал на войну Александра Булатовича. То, что написал мне рас Вальде Георгис о его поведении, весьма обрадовало меня. Содержание следующее: 'Идя туда и возвращаясь, он [т. е. Булатович] думал о всей дороге, я давал ему людей, и он, обходя всю землю и все горы, не говорил ни слова: я устал сегодня, отдохну; если уходил вечером, то возвращался ночью, когда мы возвращались; он был окружен врагами, ему приходилось трудно… я говорил с горестью, что он умрет, но господь Менелика благополучно вернул его. Я видел, но не знаю такого человека, как он, сильное создание, которое не устает…" Он написал, что, будучи очень счастлив, отличил его хорошею саблею, я разрешил ему носить эту саблю и буду весьма рад, если Вы исходатайствуете такое же разрешение от его Отечества'.

И на Родине оценили его, свидетельством чего был орден Станислава 2-й степени. Кроме того, по возвращении он был произведен в штабс-ротмистры.

Не только на слонов охотился бравый поручик…были внезапные, кровавые схватки- без пленных! - с иными 'путешественниками'…были и голод, и болезни…была красивая, но трагическая любовь к прекрасноликой Саломее, одной из дочерей царя царей…

И, верно, поэтому, вернувшись в Петербург, любимец полка (и полковых дам) внезапно - подаёт было в отставку…

Но…'Вновь в поход, труба зовёт, чёрные гусары…'

Заехав по пути к матери в Луцыковку, А. К. Булатович в начале мая 1900 г. возвратился в Петербург. Но и на сей раз пребывание на родине оказалось недолгим, даже короче, чем прежде.

23 июня 1900 г. по личному указанию царя Главному штабу его направляют в Порт-Артур в распоряжение командующего войсками Квантунской области 'для прикомандирования к одной из кавалерийских или казачьих частей, действующих в Китае'. Чем было вызвано это назначение, неизвестно. Вероятно, спешный отъезд помешал А. К. Булатовичу обработать и издать привезенные из Эфиопии материалы последнего путешествия. В дальнейшем он к ним более не возвращался, и надобно полагать, что значительная часть их погибла вместе с остальными его бумагами.

По завершении военных действий, 8 июня 1901 г., А. К. Булатович возвращается в свой полк. Через месяц он был назначен сначала временно, а потом постоянно командовать 5-м эскадроном. 14 апреля 1902 г. его производят в ротмистры.

Он был награжден за Китайский Поход орденами Анны 2-й степени с мечами и святого Владимира 4-й степени с мечами и бантом, а 21 августа 1902 г. последовало разрешение принять и носить пожалованный ему французским правительством орден Почетного легиона. Тогда же по 1-му разряду он кончает ускоренный курс 1-го Военного Павловского училища.

Но что-то случилось…что-то…Потому что 27 января 1903 года на Афоне появляется новый иеромонах…

Что предопределило этот поступок, приведший в изумление не только весь светский Петербург, но и самых близких А. К. Булатовичу людей? Мы можем об этом только гадать.

Одни очевидцы говорят, что- человек глубоко религиозный, кристально честный, добрый, ищущий, он подпал под влияние известного тогда проповедника и мистика настоятеля Кронштадтского собора Иоанна.