Андрей Васильев - Время рокировок Страница 14

Что стоит наше просо и прочая мелочовка против «тевтонских» парников и добротно возделанных полей, которые вскоре дадут урожай? Что примечательно – на многих из них самосейкой, видимо, изначально много чего росло. Ну, условной самосейкой, просто этому городу разработчики (или кто там наверху сидит) отмерили куда больше, чем какому-то другому.

И так – по всем пунктам, кроме, возможно, трех: наркотики, табак и листочки из Свода. Но этого для серьезного присутствия здесь было маловато. Да и то не факт, что это здесь нужно вот так, чтобы прямо «ах».

Нет, еще есть работорговля, благо нам есть где товар брать, степь под боком, но свое мнение по поводу этого промысла я уже сформировал. И еще – кто даст гарантию, что шустрые горожане не доберутся до кагана и он не начнет торговать с ними напрямую.

И сразу возникает еще один повод для раздумий – если они договорятся, то вавилоняне степнякам за рабов наверняка заплатят оружием, которое потом запросто может повернуться против меня же. А это уже серьезно.

Впрочем, Оружейник бодр и весел, а значит, какой-то козырь в рукаве припас.

– Или по-добрососедски ладить, – поправился я. – Как минимум. Очень уж у нас весовые категории разные. Нет, против междоусобицы как таковой я ничего не имею, пусть хоть поубивают здесь друг друга, нам это только на пользу. А вот усиление вертикали власти нам не нужно наверняка.

– Я знал, что ты это скажешь, – чуть ли не захлопал в ладоши Оружейник. – Все правильно, кроме одного момента.

– Какого именно? – хмуро спросил у него я.

– Единоличный правитель – это невыгодно, все верно, – вкрадчиво произнес Лев Антонович. – Если только он изначально не настроен к тебе и твоей семье лояльно. Тогда все может быть по-другому.

«Твоей семье». Не «нашей». Обидно, ошибся я в человеке. Грустно, я делал на него большую ставку. Хотя не стоит спешить с выводами. Наверное. Но в любом случае все эти разговоры о том, как неплохо было бы к кому-то прилепиться, уже изначально неправильные. Выбирая одну сторону, ты автоматически наживаешь себе как минимум одного врага. А в данных реалиях – куда больше. И потом, это не наш город и не наша война. Нам бы со своими проблемами разобраться, зачем нам чужие?

– Сват, Сват… – Лев Антонович встал с кресла и подошел ко мне. – Вот всем ты хорош – но только там, где надо быстро действовать и метко стрелять. Ну, еще если наорать на кого-нибудь или заставить кого-то это сделать вместо тебя. А интриги – это пока не твое, даже не знаю, как мы будем эту проблему решать.

– Лев Антонович. – Я нахмурился и посмотрел на Оружейника. – Вы как-то определитесь с поведением, хорошо? Мне ваши ребусы сейчас не слишком нужны – день уж очень перенасыщен информацией и впечатлениями. У нас там, знаете ли, патриархально все – раз в неделю постреляли, и тишина стоит, нет событийных всплесков, отвыкли мы от них.

– Я понял. – Оружейник выставил перед собой ладони. – Ну да, с моей стороны было глупо проводить эксперименты над тобой, это как минимум несоблюдение субординации… Да и потом – на что я рассчитывал, ведь все было ясно заранее.

– Чего? – уже и впрямь обиделся я. – Лев Антонович, я не знаю, в курсе ли вы, но я юность провел в казармах, а там нравы ох какие незамысловатые…

– Нет-нет. – Оружейник расплылся в улыбке. – Я в том смысле, что вы – я имею в виду вас обоих, тебя и Голда, – не любите всех этих цирлихов-манирлихов. Но дело в том, что здесь есть только они, а вот с пострелять пока туго. Нет, раз в неделю на «Арене» проводят бои с огнестрелом, три на три, но оно вам надо? Что же до меня – простите дурака старого, решил посмотреть на вас, а ну как я все-таки ошибся? Но нет, не ошибся. У тебя на лице все можно читать, как в тех газетах, – и что ты думаешь, и что делать станешь.

– Есть такое, – подтвердил Голд. – Ну а что вы хотели? Он не дипломат, не сотрудник Тайного жандармского корпуса и не государственный чиновник. Ему не надо было врать с честным лицом.

Интересно, а что такое «Тайный жандармский корпус»? Я про такой не слышал. Понятно, что слово «тайный» не подразумевает огласки, но и я не в детском саду воспитателем в свое время служил. Надо будет потом у Голда узнать.

– Вообще-то я еще в банке работал, – заметил я, сдвинув брови. – Там если врать с честным лицом не умеешь, то это, по сути, профнепригодность.

– Банк и политика – это даже не две стороны одной монеты, – печально сказал Лев Антонович. – Это вообще разные вещи. Ну и потом – не знаю, кому и что ты там умудрялся впихивать, но сегодня был явно не твой день. Вот смотри. Я оделся дорого и в новое – и у тебя тут же морщинка на лбу появилась, как ты меня заметил. Стало быть, недоволен тем, что я на себя ресурсы потратил. Потом, правда, она пропала – ты таки понял, что без представительских расходов на представительную внешность посланника не обойтись. И скажу тебе вот что: ты правильно подумал.

Ну да, так все и было.

– Потом ты увидел дом, – продолжал препарировать меня Оружейник. – Нет, сам дом ты перенес нормально, но боже мой, как сверкнули твои глаза, как только ты услышал, что я себе весь второй этаж забрал. Я подумал, что сейчас пожар начнется, ты только что не искрил. Кстати, Голд, и ты таки тоже оскоромился, уголки рта опустил.

– Да? – расстроился мой советник. – Экая досада, теряю хватку.

– Ну и нарочно допущенная обмолвка только что, – горестно всплеснул руками Оружейник. – Мой милый Сват, ты совершенно не держишь удар. Ты практически вслух сказал, что Лев Антонович является старым и неблагодарным поцем. Что не совсем так – я стар, но я не поц. Причем во всех отношениях, как ни хотелось бы это признавать. Забыл я подключить эту функцию, я о ней как-то не подумал. Биометрию-то считали с меня, а я в той жизни в этот момент был уже… Скажем так – не боевым, а холостым, хе-хе. Таким и остался тут в результате.

– Нет худа без добра, – заявил Голд. – Зато вашу светлую голову ничто не отвлекает от планов по получению сверхприбылей.

– Планы-то есть, но что нам делать с нашим дорогим лидером? – печально сообщил ему Оружейник. – Рувим – очень хитрый человек, такой хитрый, что я сам стараюсь при нем молчать. Да и Хорхе, глава «Картеля», хоть и выглядит диковато, как все мексиканцы, но при этом совсем не дурак. А Свату надо пообщаться и с тем и с другим. И это я еще молчу про И Сина, владетеля «Азиатского блока», с которым он встретится просто непременно, поскольку выгоды от разговора с ним будет очень много. Азиаты – они и так-то физиономисты от бога, а тут такой подарок на стуле сидит, улыбается. Сват, это не повод для веселья, это будут серьезные разговоры о серьезных вещах. Честное слово, если бы я тебя не знал, то подумал бы о том, что сюда, в Ковчег, не пойми кого пускали.

– Вообще-то так оно и было, – заметил я, убирая с лица улыбку. – В смысле, действительно пускали не пойми кого, иначе как объяснить такое огромное количество странноватых граждан, которые тут обитают? А что до улыбки – есть повод. Я рад, что не ошибся.

– Ай, брось. – Передо мной и в самом деле был старый Оружейник. – Что до того, что ты во мне не ошибся… Ты же это имеешь в виду? Ой-вэй, это все такая ерунда по сравнению с тем, как я ошибся. Что со мной было, когда я увидел рынок, невозможно описать. Все наши выкладки, все планы одним махом летят ко всем чертям!

– Та же ерунда, – подтвердил я, и Голд присоединился ко мне, закивав головой. – Мне даже стыдно стало.

– Стыдно мне не бывает вообще никогда, – заявил Лев Антонович – Ну, может, кроме того случая в пятнадцать лет, когда Давид Ефимович, мой сосед, прихватил меня на своей дочери без штанов. Да и то стыдно было по поводу школы, которую я прогуливал, он же там был как-никак завуч. Нехорошо тогда вышло. Но после этого ни разу мне не было стыдно. А вот обидно – да, и в последний раз это было тогда, когда я попал на местный рынок. Или я это уже говорил?

– Говорил, – подтвердил Голд.

– Так вот. – Оружейник снова сел в кресло. – Я на это посмотрел и подумал: «Не может такого быть, чтобы не осталась какая-то ниша, которая никем не занята и где бы мы не могли немного подзаработать». И скажу вам так – нишу я не нашел, но кое-что нащупал. И очень вовремя, опоздай я на недельку – не видать бы нам вовсе ничего.

– В смысле? – попросил уточнить я.

– В прямом. – Оружейник хихикнул. – Город не резиновый, у него есть предельная заполняемость. А народ сюда так и валит – все же понимают, что за стенами жить спокойней, чем в лесу или в горах. Добро, если приходит мастер, или стрелок, или, что того весомей, маг с приобретенным умением, пусть даже и непрокачанным пока. Ему, точнее, им будет почет и уважение, они найдут себе покровителей, не в одном Доме, так в другом. А если это простой человек, который и раньше ничего не умел делать, и сейчас не научился? И даже не стремится к этому? Кому он такой нужен, коли своих подобных уже в избытке? В статусе раба – еще туда-сюда, а так… Да и то – рабы-то в городе не живут, они за стенами квартируют. Вот недавно Совет Восьмерых и наложил эмбарго на новых жителей города. Посмотреть – приходи, а жить тут – только с особого разрешения. Каждому, кто входит в город, дают бирку, на ней дата, когда он пожаловал сюда. Времени у посетителя – три дня, потом или продлевай срок пребывания, или уматывай. И что бы я успел за три дня? А так – покрутился, покрутился, да и нащупал кое-какие каналы.