Владимир Лещенко - Волчица и кот Страница 14

Развлечение это называлось – коррида.

Видеостраница давала представление о том – что такое коррида.

Бык – истерзанный, исколотый, оставляющий за собой потоки крови и волоча кишки по песку, бешено метался по арене за быкодором. Вот он вынес ворота, и погнался за своим обидчиком по шоссе, опрокидывая кареты, паровые автомобили и немилосердно давя случайных прохожих.

На съемках использовались быки с планеты Таурус. Огромные четырехрогие создания, с продольными полосами вдоль хребта, высотой почти в два человеческих роста, хотя и несколько нарушали историческую достоверность, но выглядели, надо отдать должное, весьма эффектно.

Некоторое время Карман ухитрялась работать на два фронта, держа в неведении и быкодора и Зайца. Но вот однажды, отправившись в цирк, в поисках своей возлюбленной, бывший полицейский (к тому времени уже давно разжалованный и выгнанный со службы) застал девицу в объятиях быкодора, прямо в раздевалке, что называется, в самый ответственный момент.

Разъяренный Заяц, возмутившись что возлюбленная предпочла ему служителя столь жестокого и примитивного искусства, немедля зарезался виброножом, по древнему обычаю выпустив себе внутренности с криком «Вонзай!».

Не в силах пережить потерю, девица по кличке Карман покончила с собой, в чем мать родила выскочив на арену и бросившись на рога разъяренного быка. В попытке отбить ее у животного, погиб и быкодор.

Просмотрев произведение, – до конца вахты было еще минут двадцать – Илла так и не решила – понравилось оно ей, или нет.

Исходя из господствующих в Амазонии взглядов, сюжет вполне мог быть назван пропитанным антиженским духом патриархата. Да, у них в Амазонии у этой Карман не было никаких проблем в этом смысле – вполне могла бы жениться (жениться – значит стать женой, что бы там не говорили сторонники патриархата)на обоих.

Заглянув в конец, Илла узнала, что произведение было возобновлено и восстановлено, по чудом сохранившимся файлам из так называемой «Библиотеки Герострата».

История «Библиотеки Герострата» сама по себе выглядела настоящим романом, так что неудивительно, что Франкони наскоро прокрутила ее в мыслях.

Таково было название архива древних произведений, девять сотен лет назад, найденного в трюме давно погибшего корабля с этим именем.

Находка эта наполнила сердца всех любителей истории и искусства глубокой радостью. Ведь не секрет, что девяносто девять и девять десятых процентов наследия человечества было утрачено за прошедшие тысячелетия.

Старинная целлюлозная бумага истлевала без остатка, картины рассыпались в прах, мрамор статуй разъедала загрязненная атмосфера, примитивные светочувствительные пленки на химической основе разлагались, магнитные записи размагничивались. В свое время огромное количество библиотек и архивов было переведено на голографические полипластиковые кристаллы, но разразившаяся несколько столетий спустя «пластмассовая чума» погубила неисчислимое множество ценнейших памятников. Наконец, огромное количество старинных вещей было вывезено эмигрантами в новые миры, где тоже погибало – от неподходящих условий, в войнах, или просто от небрежения.

И по сию пору оставалось бы только оплакивать наследие предков! Но почти полтысячи лет назад, при строительстве очередной шахты по добыче космического жемчуга на Плутоне 121, нашли ушедший глубоко под аммиачные ледники, погибший звездолет первой волны колонизации «Герострат», везший в числе прочего груза и богатейшую коллекцию древних художественных произведений, именно на этих кристаллах. Хотя прошедшие тысячелетия, космический холод и радиация из «потекшего» реактора и основательно его подпортили, выручило то, что каждый шедевр обычно был представлен в нескольких версиях – пусть и на разных языках.

Над ними долгое время работали историки, интерпретаторы, знатоки первобытных культур и древних языков. После них древностями занялись писатели, на чью долю выпало обработать получившееся, и заполнить своим творчеством все еще остающиеся лакуны.

И в результате человечество вернуло себе многие шедевры прошлого. Правда, ходили слухи, что таких находок была далеко не одна. И несколько мегакорпораций, специализировавшихся на массовых видах искусства, обязаны своему богатству именно тому, что запускали в производство древние фильмы и бестселлеры, благо техника голографической съемки за тысячелетия почти не изменилась. И многие прославленные творцы – в действительности всего лишь жалкие плагиаторы, беззастенчиво пользующиеся наследием давно умерших талантов.

В тех же примечаниях было указано, что быкодор так же иногда назывался матадором, пикадором, и тореадором.

Некоторые же ученые-лингвисты считают, что это слово должно звучать как «быкодёр», проводя параллель с «живодёром».

Прозвучал резкий сигнал вызова, и в рубке собственной персоной появилась не кто иная, как командир «Лисы» капитан третьего ранга Агата Жапризо.

– Заканчивайте, мичман, нарушать устав, – несколько озабоченно бросила она.

Только что пришел специальный приказ из самой Темескиры. Скажу по секрету – от самой! Короче – надо будет полным ходом шпарить в район 27373-13677. Там на какой-то кораблик мужичков напали пираты, и нам надо будет этот кораблик от пиратов спасти, а потом сопроводить до столицы. И все – самым полным ходом.

Книга полетела под пульт, так и не дочитанная до конца.

И мысли Иллы стали вдруг очень далеки от древних страстей, быкодоров, и прочего – ведь им предстоит чудесное развлечение! Богиня – как надоело болтаться в патрулях, висеть в пустоте, искать и ждать неизвестно чего!

А тут подумать только – настоящее боевое задание и настоящие пираты! А главное – чье задание! Медаль, а то и орден обеспечены.

Нет, ей положительно везет в жизни!

8. Последняя схватка

«Старина Роджер»

С кряхтением и руганью пираты волокли по коридору, как муравьи – дохлую гусеницу, последний – четырнадцатый по счету – контейнер с нуль-торпедой.

Вот они втаскивают его в шлюз, и тут сразу два человека потеряли равновесие, и контейнер, вырвавшись из рук, с грохотом рухнул на палубу. Флайнт инстинктивно зажмурился, хотя, конечно, от удара содержимое взорваться не могло. Воздух сотрясла матерная брань – железяка кому-то придавила ногу.

После того, как контейнер был подтащен прямо к воротам, за которыми начинался космос, и вскрыт, команда «Старины Роджера» принялась втыкать разъемы бортовой системы в гнезда смертоносных снарядов.

Время от времени корабль подбрасывало на месте, сверху доносилось гудение разряжавшихся пушечных накопителей – все это время продолжались преследование и дуэль.

Одновременно в рубке Таблетти вместе со своим помощником – юным компьютерным гением Мишкой Червнем загружали в память бортовых вычислителей программы, необходимые для запуска и управление «коллапсарками».

Как только последний разъем был воткнут в гнездо, тут же началась проверка системы, а пираты почти мгновенно очистили шлюз.

Помогая себе крепкими словами они принялись вручную задраивать вторые, внутренние ворота: механический привод, как это и бывает в реальном бою, отказал в самый неподходящий момент.

Главный компьютер «Старины Роджера» не без труда переварил столь сложный софт. Но переварил.

Правда, как оказалось, не до конца – когда прошел тестовый прогон и перезагрузка процессоров торпед, он сначала выключил свет в половине отсеков, а затем совершенно неожиданно вырубил управляющий блок вспомогательного реактора.

(К счастью бортинженер успел переключить систему на свой ноутбук.)

Но дело было сделано – со свалившимся с души камнем капитан корсара увидел на мониторе контроля вооружения строчку коротких и длинных черточек всеобщего алфавита, означавшую – «Особый оружейный комплекс к применению готов. Ресурс – 14 выстрелов».

Оставалось нажать пусковую кнопку – и капитан это сделал.

Ворота шлюза распахнулись, и первая торпеда унеслась в пустоту.

Флайнт с почти физической болью глядел на то, как улетают в космос стоящие десятки миллионов изделия. Но что поделать – шкура дороже.

Вот первые три торпеды достигли расчетной точки – и ничего не произошло.

– В чем дело?? – прикрикнул он на электронщика.

– Что-то не срабатывает, сигнал плохо проходит, – забормотал Таблетти, словно пианист барабаня по клавишам, высоко вскидывая руки. – Ой, совсем пропал! Мамма миа!

Лангетти высокомерно фыркнул, отворачиваясь, всем своим видом говоря – «Ну что еще ждать от жалкого макаронника?!»

Всем было известно, что Лангетти терпеть не мог Таблетти, а тот отвечал ему взаимностью.

Неприязнь, которую питали друг к другу инженер-двигателист и инженер-электронщик, не была связана с личными отношениями.

Все дело в той вековой, если не тысячелетней вражде, которую питали друг к другу жители двух недалеко друг от друга отстоящих планет – Макарони и Макарены.