Лис Адриатики - Сергей Васильевич Лысак Страница 14

– Очень даже реально, месье Хасан! Разумеется, если бы на нашем месте была обычная купеческая посудина. В чем наши «друзья» венецианцы, похоже, не сомневаются. Орудийные порты в фальшборте у нас замаскированы хорошо и пушек не видно. Да и сама «Шахин» по своей сути – бывший «купец», а не военный корабль. Так что вполне могут клюнуть. Причем этой ночью, поскольку считают, что команда будет дрыхнуть после долгого и тяжелого перехода.

– И как они это сделают?

– Скорее всего, подойдут ночью на шлюпках. Их сложнее заметить, чем даже небольшой кораблик, поскольку они пойдут на веслах. А поскольку кораблей на рейде довольно много, то они будут вообще незаметны на фоне чужих корпусов, пока не приблизятся на пару сотен ярдов. И это еще, если ночь будет ясная и лунная. Если же небо затянут тучи, то смогут подойти незамеченными еще ближе. У нас же, согласно портовым правилам, должен гореть огонь на палубе, поэтому они пойдут на него, как на маяк. Если еще днем наметить ориентиры, то найти ночью нужный корабль на рей – де не так уж и сложно. А дальше – как повезет. Если сумеют тихо забраться на борт, то вырежут всех. Шуметь им нельзя, поэтому будут действовать холодным оружием. А когда захватят «Шахин», поднимут паруса и уйдут в море, поскольку если это дело выплывет наружу – громкий скандал гарантирован. Что Венеции совершенно не нужно. Особенно после появления здесь тринидадцев.

– А если без шума не получится? Если вахта на палубе их вовремя обнаружит и откроет стрельбу?

– Развернутся и уйдут. Если бы им надо было обязательно захватить «Шахин», наплевав на последствия, то вполне могли бы открыть ответный огонь и все же попытаться взять нас на абордаж. Но им это не надо, поскольку ссориться с властями Рогузы – себе дороже. «Шахин» этого не стоит. Венецианцев за такие фокусы вышвырнут отсюда, как пьяных дебоширов из таверны. Поэтому сами они стрелять не будут и уйдут, когда поймут, что сработать по-тихому не получилось. А на наши обвинения ответят, что знать ничего не знают. Либо это проделки местных бандитов, либо нам вообще все приснилось и теперь мы нагло клевещем на добрых католиков, устроив пальбу на рейде. То есть эти мерзавцы останутся в выигрыше в любом случае. Они прекрасно понимают, что нам ссориться с властями Рогузы тем более нельзя. Это наше единственное убежище в Адриатике. Пока, во всяком случае.

– Понятно, месье Жан. Я тоже предполагал нечто подобное. А поскольку ни им, ни нам шуметь нельзя, сделаем так…

Темная осенняя ночь, когда небо затянуто облаками, – идеальное время для проворачивания темных дел. Особенно если есть желание избежать шума. Иван был уверен, что венецианцы не устоят перед искушением и постараются захватить «Шахин» в первую же ночь. Пока, как им кажется, проклятые магометане, посмевшие прийти сюда, будут отсыпаться после трудного перехода по осеннему морю. Тем более удалось скрыть от портовых властей назначение «Шахин». Никто не подумал, что эта бывшая купеческая посудина имеет от – ношение к военному флоту Османской империи. А то, что у нее на палубе стоят хорошие французские пушки, – ну и что? Купцы вполне могут позволить себе такую роскошь, если денег не жалко. Только ведь к хорошим пушкам еще и хорошие пушкари нужны. А команда «Шахин» своим внешним видом меньше всего походила на военных моряков. Зато на контрабандистов – очень даже. Но поскольку Дубровник – нейтральная территория, а залетные гости исправно платят деньги и хорошо себя ведут, то пусть стоят здесь сколько угодно. Чем дольше простоят, тем больше денег здесь оставят. И тем лучше будет для Дубровника. Обычная манера поведения властей, привыкших действовать по принципу «и нашим, и вашим».

Именно поэтому на палубе «Шахин» была выставлена усиленная вахта, а остальные спали тепло одетыми на палубе, держа под рукой сабли. Ружья и пистолеты держали здесь же на всякий случай заряженными. Мало ли как все сложится. Но главную роль в отражении нападения предстояло сыграть не им.

Иван знал, что среди команды янычар есть хорошие лучники и арбалетчики, поэтому озаботился большим запасом стрел и арбалетных болтов еще в Тунисе. Правда, совсем для других целей – бесшумного снятия вражеских часовых при высадке на берег и вахтенных на палубах стоящих на якоре кораблей, если удастся подойти к ним ночью на шлюпке. Идея захватить какой-нибудь австрийский корабль со всеми его секретами прочно укоренилась в голове Ивана. Это не только усилило бы его отряд, но и произвело большой резонанс в Истанбуле. Особенно если правильно подать нужную информацию. Но за этим дело не станет – Кемаль-паша расстарается. Тем более это в его интересах. На фоне постоянных поражений на суше такой успех на море не пройдет незамеченным. Сам султан обратит внимание на удачливых храбрецов. И в первую очередь – на капитана Хасана, который, оказывается, отличился еще в Алжире и Тунисе! А это хороший шанс продвинуться по службе как самому адмиралу Кемалю-паше, так и его подчиненному – капитану Хасану. Вот такие были планы. А как выйдет на деле – один Аллах ведает. Недаром тринидадцы говорят, что гладко было на бумаге…

А теперь получилось так, что луки и арбалеты придется применять не в наступательных, а в оборонительных целях, чего ни Иван, ни Давут, ни Жан раньше не предполагали. Но все согласились, что другого выхода просто нет, если нужно любой ценой избежать шума. Позиции для лучников и арбалетчиков подготовили таким образом, что их было невозможно обнаружить в темноте. Сами стрелки из янычар отдыхали здесь же, привлекать к несению вахт их не стали. Но самые глазастые матросы, привыкшие к ночному наблюдению за морем и берегом, внимательно следили за окружающей обстановкой. Все понимали, что рядом находится сильный и многочисленный противник, поэтому отлынивающих от своих обязанностей не было.

Иван проснулся среди ночи от чувства близкой опасности. Глянул на часы – половина второго. Самое время появиться незваным «гостям». С вечера команда «Шахин» устроила шумные посиделки на палубе, и теперь все говорило о том, что турки дрыхнут сном праведников после трудов тяжких. Ни у кого, наблюдающего за «Шахин», не возникло бы мысли заподозрить иное. Шебека стояла на якоре, ее палуба была тиха и безлюдна, а одинокий масляный фонарь на ее фок-мачте являлся хорошим ориентиром для тех, кто вздумает нанести ночной визит. И предчувствие его не обмануло. Раздался стук в дверь