Михаил Ланцов - Александр. Книга V [СИ] Страница 15

— До петли еще нужно дожить, сэр, — капитан явно не горел желанием рисковать своим экипажем.

— Вы приносили присягу королеве! — На крик командиров стали потихоньку сбегаться офицеры корабля. — Как вы смеете? Вы что, ирландец?

— Как вы смеете, сэр? — Процедил капитан, смотря на посла злым, холодным взглядом. Капитан слыл известным сторонником карательной экспедиции к соседям, дабы вернуть Ирландию в лоно Великобритании. Поэтому подобное обвинение для него стало не только болезненным, но и постыдным.

— Вот и докажите всем присутствующим, что в вас еще осталась хотя бы толика английского мужества! — Они с минуту смотрели друг другу в глаза.

— Хорошо. Гастингс, — обратился капитан к первому помощнику. — Попробуем уйти.

— Котлы, сэр. Мы погубим их!

— К черту котлы!

…

Увидев, что английский фрегат продолжает попытку ухода с рейда, головная русская канонерская лодка открыла по нему беглый огонь из обоих орудий. Несколько минут спустя к ней присоединилась вторая.

Сэр Роберт никогда не участвовал в морском сражении, а потому был решительно перепуган регулярно поднимавшимися в некотором отдалении от фрегата столбами воды. Он был в курсе битвы при Бургасе и отдавал себе отчет в том, что если турецкие броненосцы не выдержали напора русских канонерских лодок, деревянному фрегату тем более не устоять. Так что, теперь он надеялся только на удачу Провидения, которая бы отвела снаряды русских от его корабля.

Его надежду стремительно оборвало попадание 92-мм фугасного снаряда в ют. Начался пожар, который с каждой секундой пожирал и без того призрачный шанс на успешное бегство. Впрочем, это попадание сказалось и на общей картине рейда. Увидев, как корабль Великобритании уходит, за ним попытались пристроиться многие другие. Однако, первое же попадание в англичанина, отрезвило их порывы, тем более что с востока выходили новые канонерские лодки. Испытывать судьбу никто не пожелал. По крайней мере, в столь безапелляционной форме.

Второе попадание фрегат поймал также кормовой надстройкой, только в этот раз, снаряд смог весьма основательно углубиться в корабль и разорваться в его внутренних помещениях. Следствием чего стала потеря бизань мачты и повреждение паровых котлов, в несколько секунд давших густые клубы белого пара, практически укрывшие корабль от посторонних глаз.

— Сэр, — капитан был уже легко ранен щепкой, прочертившей на его лице глубокую царапину. — Корабль тонет.

— Сколько ему осталось?

— Вторым снарядом очень сильно повредило обшивку кормы. Сильные течи. Если новых попаданий не будет, то в течение часа корабль совершенно точно пойдет ко дну. Кроме того, вы сами видите, разгораются пожары. Прошу вас, покиньте корабль, пока есть еще хотя бы одна шлюпка.

— А вы?

— А я попытаюсь выброситься на мель, сэр.

— Вы поднимете белый флаг?

— Я буду тушить пожары, сэр. Думаю, по кораблю в таком положении русские стрелять не станут. — Сэр Роберт Солсбери очень недовольно посмотрел на капитана.

— Вы понимаете, что не смогли спасти дипломатическую миссию? — С вызовом капитану бросил посол. Но дать разгореться серьезному спору не дало третье попадание 92-мм снаряда, который вошел в борт ниже ватерлинии и взорвался, выломав весьма приличный кусок обшивки. Корабль сильно вздрогнул и начал стремительно заваливать на борт. По неудачному совпадению этот снаряд был последним, так как русские прекратили обстрел фрегата, которого совершенно скрылся в густом облаке пара, и продолжали приближаться ко-входу в бухту Золотой рог.

Впрочем, со стороны Стамбула уже хорошо было видно, что кроме двадцати канонерских лодок, к столице Османской Империи шло большое количество кораблей самого разного характера. В том числе и парусных, используемых, по всей видимости, в качестве транспортов.

— Таким образом, — завершал свой доклад Императору Милютин, — мы смогли высадить полк морской пехоты прямо в Стамбул. Они захватили плацдарм в районе бухты Золотой рог, заблокировав там весьма значительное количество судов, находящихся там.

— Насколько мне известно, вход в Босфор прикрывали турецкие батареи? Эскадра прошла под обстрелом?

— Никак нет. Солдаты батальона "Омега", зашедшие в глубокий тыл противника, провели успешные операции, заставившие батареи не открывать огонь.

— Какого рода операции?

— Основной схемой стали "письменные приказы" из штаба Мехмед Али-паши снимать гарнизоны и выдвигать их на оборону Стамбула. Батареи, заклепав, согласно предписанию, запальные отверстия пушек, уходили в полном составе на защиту столицы. За счет чего незадолго до прохода нашей эскадры все батареи противника, контролирующие Босфор, замолчали.

— Были накладки?

— Да. Командиры некоторых батарей пытались противиться, но настойчивость наших диверсантов позволила разрешить ситуацию. Каждый раз действовали по отработанному сценарию, в ходе которого командира батареи за неподчинение приказу расстреливали на месте. Заместители проявляли определенное рвение в исполнение приказов Мехмед Али-паши.

— Рискованно.

— Оно того стоило, — улыбнулся Милютин. — Эта импровизация Новосильского оказалась очень успешной. Мы смогли не только подавить батареи противника без единого выстрела, но и закрепиться в Стамбуле. При поддержке канонерских лодок, разумеется. Их осадные мортиры оказались просто незаменимы. Мы отбили уже несколько штурмов.

— Хорошо. Видимо не прошло бесследно у Новосильского долгое общение с Нахимовым. Хм, — задумался Император, — а что, рейд их принял так спокойно? У турок же вроде бы еще оставались какие-то военные корабли, да, деревянные, но оставались же?

— Все так. Но с них еще месяц назад все экипажи были сняты и поставлены под ружье. На всех фрегатах и линейных кораблях дежурили лишь посты охраны, числом по десять-пятнадцать человек. Никто из них так и не рискнул ни разу выстрелить.

— То есть, мы получили массу никуда не годных трофеев? — Улыбнулся Александр.

— Именно. Некоторый интерес представляют только паровые машины, которые мы планируем демонтировать после доставки кораблей в Одессу, и использовать в ремонтных цехах.

— А артиллерия? Там ведь должны быть весьма солидные пушки?

— Сами орудия совершенно непригодны к делу. Любая наша полковая пушка легко превзойдет этих гигантов в боевой эффективности. Поэтому мы их решили после перегона кораблей в Одессу демонтировать и пустить на переплавку. Лишний чугун и бронза нам не помешают. Там одними только ядрами несколько десятков тонн чугуна набегает. Да порохом черным, прилично…

— Понятно, — перебил его Император. — А султан как там? Воюет?

— Уже нет. — Слегка закатив глаза, сказал Дмитрий Алексеевич. — Седьмая рота полка морской пехоты предприняла ночную вылазку в резиденцию султана, в надежде его взять в плен. Завязался бой с охраной, который продлился до самого утра, когда и выяснилось, что султан был убит в самом начале перестрелки, возглавив оборону дворца. Зато мы взяли в плен несколько высокопоставленных сановников.

— И кто теперь руководит этой страной?

— Ваше Императорское Величество, — слегка смутился Милютин, — я затрудняюсь ответить на этот вопрос. Думаю, единственная реальная власть сейчас находится только в руках Османа-паши, который командует отступающей к Стамбулу армией.

— Предложите ему капитуляцию, — немного подумав, сказал Александр. — Если он ее примет, то мы просто сохраним жизни наших солдат и боеприпасы. Если нет, то получим повод для газетных страстей.

— Безусловно, вы правы. — Сказал Милютин и немного замялся.

— Что?

— Есть небольшая проблема.

— И? Озвучьте ее.

— Во время высадки десанта наши канонерские лодки утопили корабль под флагом Великобритании.

— Прекрасно. И зачем они это сделали?

— Он пытался выйти с рейда. Ему просигналили оставаться на месте. Он проигнорировал этот приказ. Новосильский приказал открыть огонь на поражение.

— Известите Федора Михайловича, что я желаю увидеть подробный рапорт этого происшествия. Что вез этот корабль?

— Дипломатическую миссию.

— Час от часу не легче. — Задумчиво произнес Император. — Они живы?

— Мы ждем вашего повеления, дабы прояснить их судьбу, — лукаво улыбнулся Милютин.

— Вот как? — Ухмыльнулся Александр. — И сколько их смогло выжить?

— Все, кроме трех второстепенных сотрудников дипломатической миссии. Их убило взрывом порохового погреба.

— Подготовьте письмо в Лондон. Выразите в нем наше сожаление о случившемся и принесите искренние соболезнования родственникам экипажа корабля и всех его пассажиров. Взрыв был очень сильным. Когда подошли наши канонерские лодки, на месте трагедии уже не было живых.