Виктор Суворов - Святое дело Страница 15

В этом случае из служебного запаса наших стратегов одним из первых, уверен в этом, был бы навсегда вычеркнут пассаж о том, что Европа не знала ничего подобного со времен падения… Впрочем, и десятки других подобных цитат тоже давно и прочно были бы забыты.

История вопроса такова.

4

Сталин понимал, что историю войны между Советским Союзом и Германией написать нельзя. Слишком уж история эта выходила неприглядной и неприличной. Оставалось либо молчать, либо врать безмерно, безгранично и беспредельно.

Сталин выбрал молчание.

При Сталине попыток написать историю войны не предпринималось. Рвение некоторых стратегов сочинять и публиковать свои воспоминания и размышления решительно пресекалось. Вместо научных изысканий и генеральских воспоминаний вышел сборник выступлений товарища Сталина: «Братья и сестры… К вам обращаюсь я, друзья мои!»

И это все.

А после Сталина на трон вскарабкалась целая ватага вождей — коллективное руководство. К осени 1957 года после непрерывной череды яростных побоищ на вершине власти остались двое: Жуков и Хрущев. (Кстати, жук — это жук, а хрущ на украинском языке — это тоже жук.)

Вот два жука и решили сочинить историю войны, наперед зная, что правду сказать нельзя. Но если правда отпадет, что же останется?

Монументальный хрущевско-жуковский (точнее — жуковско-хрущевский) труд должен был на века утвердить главную идею: войной руководил не Верховный Главнокомандующий, а его заместитель — Георгий на белом коне, которого Хрущев вдохновлял и благословлял на подвиги и свершения. 12 сентября 1957 года началась работа над капитальной пятитомной «Историей Великой Отечественной войны». Одновременно выпускались и другие книги, главное назначение которых — подпереть и развить кремлевскую мифологию. 24 сентября 1957 года была подписана в печать книга «Танковые сражения» германского генерала Меллентина. Редактором был первый заместитель начальника ГРУ Герой Советского Союза генерал-лейтенант танковых войск А.П. Панфилов. Вот в этой книге и содержалась оценка Висло-Одерской операции Красной Армии: «Невозможно описать всего, что произошло между Вислой и Одером… Европа не знала ничего подобного…»

По признанию битого гитлеровского генерала, на заключительном этапе войны войска Жукова и Конева продемонстрировали такой уровень военного искусства, какого Европа не знала за последние полторы тысячи лет. В этой фразе ясно сказано, что полководческий талант советских маршалов и генералов в последние месяцы войны достиг такого расцвета и уровня, с которым не сравниться ни Бонапарту с Кутузовым и Кромвелем, ни Фридриху с Тюренном и Конде. Фраза лестная. Собственно, из-за этой цитаты книгу переводили и издавали.

Книга еще не дошла до типографии, но ее уже начали цитировать. 8 октября 1957 года Жуков, выступая перед великим вождем Югославии, впервые зачитал отрывок из нее. Озвучил, как выразились бы новоявленные ревнители изящной словесности.

А пока стратег расслаблялся в кругу югославских и албанских товарищей, кремлевские вожди учинили толковище и вышибли великого полководца из своей шайки.

На этом правление Жукова завершилось, соответственно завершилась и работа над грандиозным историческим исследованием. Вместо несостоявшегося пятитомника через три года начал выходить шеститомник, и главная идея там была уже другая: войну выиграл Хрущев.

Фраза о том, что Европа не знала ничего подобного со времен… была вписана и в хрущевскую историю войны (Т. 5. С. 91), но при этом имя Жукова упоминалось вскользь.

Впрочем, Сталина в этой официальной шеститомной истории войны тоже не слишком жаловали. Вот пример отношения к исторической правде. В 1945 году были учреждены медали «За победу над Германией», «За победу над Японией», «За доблестный труд в Великой Отечественной войне». На лицевой стороне этих медалей — профиль Сталина. И это понятно — он был Верховным Главнокомандующим, а также на протяжении всей войны главой правительства. Создатели хрущевского шеститомника поместили изображения этих медалей на цветной вклейке. На три медали не пожалели целую страницу. Но на этих изображениях не оказалось профиля Сталина!

Я страстный коллекционер военных наград. Они меня влекли с детства. И вот ситуация: у моего отца на мундире, помимо прочих наград, две медали с профилем Сталина — за Германию и за Японию. Когда вышел последний том хрущевской официальной истории, не прошло еще и двух десятков лет с момента окончания войны, поэтому у большинства мужиков Советского Союза в возрасте от сорока и выше и у многих женщин — одна, а то и две такие медали. И по праздникам все, кто воевал, и все, кто ударно вкалывал в тылу, выходили на улицы с этими медалями. У миллионов людей на груди Сталин. А тут выходит официальная история войны и в ней — видимая всем наглая подтасовка.

Если лизоблюдам, которые выдумывали историю войны, центральной фигурой которой они объявили Хрущева, не хотелось вспоминать Сталина, то изображения этих медалей можно было бы просто опустить. Это было бы несправедливо и нечестно в отношении десятков миллионов людей, которые такие медали заслужили кровью и потом. Но в этом случае хотя бы не было фальши и наглости.

Но наши серьезные историки опубликовали фальшивые изображения. С того момента я стал с большой осторожностью относиться к советской официальной истории войны и к трудам серьезных историков.

Кстати, о военных наградах. Культ личности Жукова набирает силу. Ордена Сталина не было. (Был в проекте, но не был учрежден). А орден Жукова есть. На мелкие детали у нас внимание обращать не принято. Мы и не будем. Но тут деталь совсем не мелкая, а вопиющая: на ордене Жукова стратег изображен в мундире, который был отменен в 1945 году, с четырьмя Золотыми Звездами, последняя из которых получена в 1956 году.

Такое же фальшивое изображение — и на медали Жукова.

Если бы при товарище Сталине кто-то изобразил Ленина в чалме, адмирала Ушакова в тельняшке и бескозырке, а Богдана Хмельницкого в танковом шлеме, то на такие вещи обратили бы внимание. И последовали бы выводы.

А сейчас — можно. Но вернемся к Жукову.

Визит в Югославию завершился печально. Стратег отбывал на крейсере под гром салюта. С эскортом новейших эсминцев. Его провожали почетным караулом, гремел государственный гимн. Жуков отбывал могущественным членом Политбюро. Он еще делил власть с Хрущевым, но многие уже сообразили, что он и Хрущева скоро слопает, как скушал куда более дюжих Берию, Молотова, Кагановича, Маленкова и других вождей сталинской закалки.

Хрущев был самым слабым в когорте сталинских соратников. На веселых партийных гуляньях он был скоморохом. И вот после Сталина все кремлевские мамонты съедены. Никита — последний из могикан. Но именно он, оставшись один на один с Жуковым, надоумил стратега совершить вояж на крейсере по Средиземке. И за время отсутствия полководца скинул его со всех постов.

Жуков вернулся домой никому не нужным пенсионером. Его тут же вызвали на разборку и высказали все, что о нем думали. Стратег, бия себя в грудь, лебезил и унижался, а в доказательство своих заслуг твердил: «Невозможно описать… Европа не знала со времен гибели…»

5

Эту цитату Жуков повторял множество раз из года в год. Ради примера — отрывок из письма Хрущеву от 18 апреля 1964 года: «Висло-Одерская операция, как Вам известно, является одной из грандиознейших операций. Советские войска провели ее блестяще, чем и заслужили всеобщее восхищение. Даже враги и те вынуждены были признать…»

И Жуков, как козырного туза из рукава, швыряет на стол цитату о том, что Европа не знала ничего подобного со времен гибели Римской империи…

Вслед за Жуковым эту цитату десятилетиями долбят наши генералы, маршалы и академики. И кто только эти слова не повторял! Как только заходит речь о выдающихся военных достижениях, вспоминают Меллентина: «Невозможно описать…»

Вот и новое тысячелетие на дворе. И Красной Армии давно нет, а начальник Генерального штаба Российской армии генерал армии Ю.Н. Балуевский тараторит как заводной: «Невозможно описать… Европа не знала ничего подобного со времен…»

Все вроде бы здорово. Битый гитлеровец признал невероятно высокий уровень стратегического мастерства высшего командного состава Красной Армии на заключительном этапе войны, в частности Жукова и Конева, которые в тот момент командовали войсками двух фронтов на главном стратегическом направлении. Почему бы не повторить столь лестные для нашего военного самолюбия слова?

Да потому, что это не похвала, а обвинение.

В немецком оригинале и во всех переводах речь идет не о блистательных победах Красной Армии: «Это была трагедия невиданного масштаба. В старых германских землях — Восточной Пруссии, Померании и Силезии русские проявили звериную жестокость. Невозможно описать всего, что произошло между Вислой и Одером в первые месяцы 1945 года. Европа не знала ничего подобного со времен гибели Римской империи».