Андрей Захаров - Бородатые боги Страница 15

— Командир! За нами кто-то смотрит, однако. Ночью лошадь волновался. Чужой рядом. Так же, большой кошка, как у нас барс, за нами идет. Охотится хотел. Я следы видел. Опасно, однако. Разреши охота сделать?

Попов не стал тянуть и сразу же доложил обо всем Новицкому, как старшему группы.

— Да-а, мы с вами — дичь! Давно не был в такой роли! — усмехнулся ротмистр, но приказал трем казакам вместе с Будаевым сделать засаду недалеко от места ночевки.

Не успела основная группа отъехать и с километр, как сзади внезапно раздались выстрелы. Несговариваясь и без команды, развернув лошадей, все бросились назад. Выскочив на тропу, к месту стрельбы, люди Новицкого увидели следующую картину. На тропе лежало два человека, а на одном из них — большая серовато-коричневая кошка, похожая на кавказского барса, но крупнее, без пятен и шерсть покороче. Она была мертва. Пуля разможила животному голову, также в теле были видны и другие раны. Возле них, полукругом стояли оставшиеся в засаде.

— Ну, как? Живы? — бросил ротмистр, спрыгивая с коня.

— Живы они, ваше высокоблагородие! — отрапортовал бородатый казак. — Токмо помяты чуток и в беспамятстве. У одного ключица сломана да голова побита, а у другого, нога вывернута да грудь порвана. Ирбис местный, их подрал малость… А наш бурят-охотник молодец, с первого выстрела его уложил, прямо в голову. Мы, так, для верности, по пуле добавили, да и местный, свое копье в ирбиса ткнуть успел…

— Перевяжите их, Матвеев. Повязки потуже затягивайте, чтобы кости потом нормально срослись. Да вы и без меня знаете, что делать. — распорядился Новицкий. Посмотрев на животное, добавил. — Это пума. Местный горный лев.

— Что будем делать с ранеными, Михаил Николаевич? — поинтересовался подошедший Попов. Он никак не мог определиться, как обращаться к ротмистру. Обращение: «товарищ ротмистр» или «господин Новицкий», а тем более «ваше благородие», считал для себя не приемлемым, поэтому пока решил по имени-отчеству.

— Оставлять здесь нельзя, это однозначно. С собой дальше брать, также не стоит, неизвестно, как долго будем идти, могут умереть. Да и обуза для всех. Возьмите людей и возвращайтесь с ними в лагерь. Там доктор, он их быстрее вылечит. Сообщите по радио своему командиру обо всем, пускай встречают.

— А может, я лучше с вами? А их и казаки сами в лагерь отвезут? — осторожно спросил Попов. Ему так не хотелось возвращаться, ведь впереди ждала масса впечатлений от нового мира.

— Господин лейтенант! Приказы не обсуждаются, а выполняются. Вы же военный человек! — Новицкий с укором посмотрел на своего навязанного помощника. — Они здесь не одни, нутром чую. Подвергать опасности всех, не имею права и желания. Из своих солдат оставьте мне одного бурята. Он отличный следопыт и снайпер. Возьмите с собой двух казаков, они хорошо знают горы, помогут раненых переправить…

— А как же вы?

— Мы попробуем дойти до реки и пройтись вдоль берегов. Обычно там есть населенные пункты. Судя, по этим двоим, поскольку они налегке шли, жилье где-то недалеко.

— А если дикари внезапно нападут?

— Тогда примем бой и попытаемся вернуться назад. В любом случае последний рубеж обороны будет тропа на вершине горы, откуда мы спустились сюда. — ответил ротмистр. — Передайте господину полковнику, чтобы срочно высылал вооруженный отряд в тот район, на спуск и желательно с пулеметом. Будем держаться там до их прихода. Все. Собирайтесь, дорога каждая минута…

Казаки быстро срубили четыре молодых деревца с крепкими длинными стволами и с помощью бурок, сделали из них двое носилок. Поставив лошадей цугом, одну вслед за другой, прикрепили к седлам носилки. По две лошади на каждые. На носилки осторожно положили раненых молодых охотников, привязав для надёжности, чтобы не выпали. На это ушло считанные минуты. Также прихватили и их вещи. Как только все было готово, попрощавшись, группа Попова двинулась в обратный путь.

Проводив их взглядом, Новицкий приказал всем дальше идти пешком, ведя лошадей в поводу. В густом лесу всаднику тяжелее чем пешему, да и в случае опасности, на крайний случай, можно прикрыться лошадью. Вперед по тропе, послали дозор в составе Будаева и двух казаков без лошадей.

Прошли несколько километров. Вдруг, идущий впереди Будаев резко остановился, предостерегающе подняв руку. Казаки замерли. Один из них осторожно приблизился к буряту.

— Чего там, Галдан?

— Тихо. Кто-то чужой. Там, за теми деревьями идет, однако. Зови командира…

Через минуту к Будаеву подошел Новицкий.

— Чужой там идет. Птицы взлетели. — показал направление охотник.

— Может это зверь?

— От зверя, птица так не взлетает. Человек идет и не один. Вам уходить надо, а мы смотреть будем. — предложил Будаев.

Сразу уйти с тропы было невозможно. Кругом росли густые джунгли, да и тропа находилась на склоне горы.

— Сделаем так. — немного подумав, приказал Новицкий. — Я выхожу на тропу, а вы занимаете круговую оборону. Если начнется бой, то мы вчетвером сдерживаем нападение, а остальные уходят и отводят лошадей.

— Ваше благородие! Михаил Николаевич! Да разве можно так-то! Ведь убьют вас нехристи! Как же мы без вас?! — взмолился стоявший рядом казак. — Дозвольте мне! Я их одной шашкой всех порубаю!

— Отставить. Мы сюда пришли не убивать. Если этих порубаем, другие придут и от нас мокрого места не оставят. Будем их ловить на живца, а не получится, не велика потеря. Чему быть, того не миновать. — усмехнулся ротмистр покручивая свой гусарский ус.

Попробовав свободный ход шашки и кинжала, Новицкий расстегнул обе кобуры и вытащил револьверы. Один заложил на ремень под правую руку, а второй, оставил в левой руке, заведя ее за спину. Выбрав боле-менее открытое место, ротмистр вышел на середину. По пути сорвал небольшую ветку с дерева и стал обмахиваться ею, отгоняя надоедливых насекомых.

К его удивлению, долго ждать не пришлось.

От такой неожиданности Новицкий даже вздрогнул, чего ранее с ним почти не случалось. Всего в нескольких метрах от него, от дерева отделилась человеческая фигура, закутанная в темнозеленую накидку. Создалось впечатление, что человек вышел прямо из ствола дерева. Подойдя к ротмистру поближе, незнакомец сбросил с себя накидку, представ во всей красе скрытого ранее одеяния.

Это был достаточно высокий худощавый белокожий пожилой мужчина, с длинной и курчавой белой бородой, закрывавшей почти полностью его лицо. Но у Новицкого почему-то сложилось впечатление, что эта борода не природная, а искусственная. Отчасти подтверждением этого служили волосы мужчины, светло-каштанового цвета с проседью, выбивающиеся из-под высокой шерстяной шапки, очень похожей на головные уборы католических епископов с вышитыми золотыми нитями различными узорами. Края шапки обрамлялись красной бахромой и из нее торчали яркие разноцветные перья птиц. В центре головного убора расположен золотой равносторонний крест в круге. Уши незнакомца оттягивали массивные золотые серьги с кисточками. Одет незнакомец был в достигавшую колен тунику без рукавов, имевшую различные оттенки коричневого, а также черного, белого, оранжевого и фиолетового цветов, создававших разнообразные цветовые комбинации. Но в основном преобладал красный цвет. Цветовые комбинации складывались в различные геометрические рисунки с преобладанием ромбов, кругов и треугольников. Из-под туники были видны штаны, длиной немного ниже колен с такой же, как и туника расцветкой. На шее у мужчины висела массивная золотая цепь с равносторонним крестом в круге. Обут незнакомец был в крепкие сандалии. Ярко раскрашенный шерстяной шнур прикреплялся к носку сандалии, покрывавшему большую часть ступни, и завязывался, грациозно извиваясь вокруг икр. Обе голени были обвязаны красными лентами с длинной бахромой.

Но больше всего Новицкого поразили его ясно-голубые, проницательные глаза. Незнакомец словно просвечивал ротмистра насквозь, пытаясь понять, кто перед ним стоит.

«Судя по кресту на шее, местный батюшка или жрец. Чем-то на отца Михаила похож». - усмехнулся про себя Новицкий. Он хотел выбросить зеленую ветку и приступить к переговорам, но что-то остановило. Ротмистр увидел, как к первому незнакомцу, из-за деревьев вышел второй, одетый подобным образом, но без золотой цепи с крестом на шее. Этот был молодой, безусый и безбородый жрец. Он передал старику в правую руку зеленую ветку, а в левую — небольшой бронзовый топорик на длинной рукоятке, почти такой же, как и у карпатских гуцулов, только с острым навершием. Жрец, прижав крест-накрест оба предмета к груди, низко поклонился Новицкому и застыл в ожидании. За ним, подобрав с земли накидку старшего, наклонился и второй.

Ротмистр, немного подумав, вложил оба револьвера в кобуры, при этом не застегивая их, затем взяв в правую руку ветку, а левой из-за спины кинжал и скрестив руки на груди, сделал ответный поклон.