Павел Дмитриев - Время собирать камни Страница 15

– Надо сменить потребкооператив, – нашел к чему придраться муж. – Соседям привозят колхозную, с нее не вода, а масло отстаивается. А дороже-то кооператив на копейки выходит!

– Тьфу на тебя, – со смехом отмахнулась жена. – Вырос на своем заводе с железяками ржавыми, нормальной жизни не видел!

– А что? – удивился Леонид, на секунду оторвавшись от стахановского размешивания сахара сразу в двух кружках.

– Не бывать маслу со сметаны, – пояснила женщина. – Это у нас даже дети в люльках знают. Будем брать госторговскую, поди, там завод большой, со станками иностранными, не отравят. А то я за пять лет на ферме такого навидалась…

– Однако соседи едят, нахваливают…

– Нешто забыл? Тетка моя загнулась, хлебнула походя «кисленького» молочка! – отрезала жена. – Ешь давай и смотри мне, на рубаху пятно не посади, я после восьмого марта едва ее отстирала!

– Так то ж в войну…

– Мам, я новые полуботинки надену? – вклинился в незлую перепалку сын, который умудрился добраться до кухни с обувью в руках. – Теплынь на улице, в ботах пацаны засмеют!

– Нечего щеголять! – не задумываясь, возразила мать. – Весь день на улице будете, ни присесть, ни погреться!

– Можно, Леша, – в пику ей разрешил отец и, поднимая свой пошатнувшийся авторитет, важно добавил: – Я уже месяц как в демисезонные перелез!

Авторитет главы семьи – дело святое… Да и не до разговоров, когда завтрак на столе.

Семья как раз допивала кофе, когда пристроенное на холодильник радио по-настоящему начало новый день страны: «Пик! Пик! Пик! Пик! Пик! Пик!»

Вслед, практически без паузы, звонко ударили и раскатились длинным дребезгом литавры… Только после гимна бодрый голос диктора объявил: «В Москве шесть утра!»

– Пора! – Отец встал из-за стола, по-крестьянски смахивая крошки со рта тыльной стороной ладони. – На мне весь отдел нынче, нельзя опаздывать.

…Подготовка к демонстрации – дело непростое. Толпы празднично одетых людей суетятся около своих проходных, распределяют, кому и в каком порядке нести транспаранты и флаги, самые опытные стараются заранее пристроить полученный инвентарь на ручные телеги или в кузова автомобилей, затянутых кумачом от колес до крыши. Тут же с криками бегают недовольные начальники, ведь в силу неизменной традиции что-то где-то всегда оказывается не готово – или сломалось, или вообще исчезло в неизвестном направлении. Дети помладше довольствуются шариками да маленькими флажками «мир-труд-май». Их участь незавидна – дорога до Красной площади со всеми остановками в очереди колонн займет несколько часов. Ничего толком не видно, ни побегать, ни поиграть… В награду за все мучения лишь быстрый проход, почти пробежка мимо трибуны Мавзолея между шеренгами солдат под раскаты голоса диктора и, может быть, чувство приобщенности к чему-то большому и непонятному.

Однако для прочих развлечений хватало. Всего два года назад никому не известный радиомонтажник по фамилии Медведев предложил превратить Первомай в реальный праздник труда, настоящий парад социалистической промышленности. Коммунистическая партия дала инициативе зеленый свет, и теперь кроме транспарантов в колоннах демонстрантов можно было найти самые неожиданные и интересные вещи. Этим мгновенно воспользовались комментаторы и операторы телевидения, они легко превратили трансляцию из скучного и унылого зрелища в мегахит, который многие с удовольствием смотрели. А так как тестирование и подготовка демонстрационных образцов для показа лидерам страны шла до самого последнего момента, то для пацанов постарше происходящее напоминало едва ли не рай. Столько интересного нельзя было найти в кино или цирке, достаточно лишь пробежаться квартал-другой и не стесняться задавать вопросы взрослым товарищам.

Не успел Алеша перезнакомиться с ребятами, как на дороге показалась удивительная машина. Вернее сказать, сам автомобиль был обычным зилком, какие во множестве участвовали в технопараде. Но вдоль кузова на нескольких высоких ножках было установлено огромное черное табло, начинавшееся еще над кабиной водителя, по нему плавно скользили светящиеся буквы.

– Ленин-партия-комсомол, – не удержался и прочитал вслух приятель.

– Таких обязательно отметят, – завистливо протянул кто-то из взрослых. – Наверняка по телику покажут, еще и по фамилиям назовут.

– Бежим скорее! – среагировал Алеша и первым рванул с места.

Друзья не отстали, всем хотелось рассмотреть новое чудо-юдо вблизи. Не зря: оказалось, что на самом деле буквы не скользили по поверхности, а зажигались одна за другой с помощью электрических лампочек, расставленных в ячейках размером со спичечный коробок. Но не это привлекало внимание многочисленных зрителей – в конце концов, все видели светящиеся неоном трубки в витринах магазинов или мельтешащие огни рекламы в иностранных фильмах. Сзади кузова, в полуметре от асфальта, была оборудована специальная площадка, на которой помещалось самое интересное.

В середине был закреплен небольшой металлический ящик, переднюю часть которого закрывал прозрачный плексиглас. Нанесенная поверх него красная надпись «Универсальный управляющий контроллер ПК-0010» не мешала разглядеть десяток установленных внутри электронных плат, густо заполненных разноцветными детальками. Солидные дяди и даже тети совсем как дети тыкали в них пальцами, называли цифры и специальные термины. Кто-то качал головой, иные спорили друг с другом, но были и те, кто отходил в глубокой задумчивости.

Слева к ПК-0010 были подключены специальными кабелями телевизор и клавиатура, с которыми шустро управлялся сидящий на откидном стуле оператор. Нажимая на клавиши, он прямо на глазах присутствующих из маленьких зеленых квадратиков рисовал на экране стилизованное изображение земного шара, а над ним лозунг «Летайте самолетами «Аэрофлота». Еще несколько минут, и введенная картинка-строка под восторженные крики мальчишек катилась по полосе табло волной загорающихся и гаснущих лампочек.

Однако оказалось, что технические чудеса не закончились. Странное устройство, установленное в кузове справа, внезапно ожило и начало толчками перематывать вниз, на специальный валик, полосу кумача полуметровой ширины с установленного в глубине кузова барабана. Затем поперек материи туда-обратно, как челнок в бабушкином «Зингере»[51], начала качаться неуклюжая конструкция из целой кучи вращающихся роликов, в подведенных к ней прозрачных трубочках заструилась белая краска, и… На красном фоне ткани строчка за строчкой стали появляться буквы лозунга. Нельзя сказать, что качество изображения выходило идеальным. Наоборот, если приглядеться, то часто встречались пустые места или небольшие подтеки. Но в целом, если смотреть издалека, ровные, совершенно одинаковые буквы выходили даже лучше, чем на транспарантах соседей.

– Мы не успели изготовить печатающую головку на основе пьезоэффекта, – начал извиняться оператор. – Пришлось управлять подачей краски сведением-разведением промежуточного и основного валика. Это громоздко, ненадежно и требует специальной чистящей ленты… Но к концу года мы обязательно доведем до ума плакатный принтер, и его сможет приобрести для своих нужд любое советское предприятие!

Не все слова были понятны Алеше, однако что-то подтолкнуло его вылезти с вопросом вперед всех взрослых:

– А в тетрадке так рисовать можно?

– Разумеется! – рассмеялся оператор, глаза его странно блеснули. – Но, увы, не так скоро, как тебе хотелось бы, – он по-взрослому протянул руку смутившемуся парню. – Меня зовут Петр, а тебя?

– Алексей…

– Прекрасно! Плакат допечатался, сейчас мы переключим режим… – Оператор вернулся к своему устройству, быстро пробежал пальцами по клавиатуре, и на экране телевизора вместо рисунка из квадратиков появились строчки непонятного текста. – Готово! – ударил он по крупной кнопке справа.

Через несколько секунд на табло буква за буквой начал появляться новый лозунг Первомая: «Алешка, ВЕСЬ мир будет твоим! Только учись!» В повисшей над кусочком улице тишине неожиданно громко прозвучали редкие аплодисменты. Сухонький старичок, явно помнящий товарища Ленина и саму Великую революцию, смотрел на метровые буквы… И аплодировал, как в театре! Робко, а потом и уверенно, его поддержали другие демонстранты. Скоро вокруг машины и покрасневшего парня звучали настоящие овации.

Увы, хорошее не длится долго. В эпицентр аплодисментов буквально ворвался молодой, но уже очень строгий товарищ.

– Петр, ты с ума сошел! – прошептал он так, что было слышно аж за пять шагов. – Я всего на пять минут отошел!

– Толь, а что такого? – удивился оператор. – Ведь мы на разрешенной демонстрации, экстремизма не проявляем, и вообще, смотри, людям нравится!