Второй шанс — 2 (СИ) - Марченко Геннадий Борисович Страница 15

У этих перчаток преимущество ещё и в том, что манжеты не такие короткие, как на обычных, где концы шнурков зачастую стягиваются прямо на запястьях, мешая тем самым кровотоку в кистях рук. На этих же хватает места даже для того, чтобы обмотать их ещё и лентой пластыря. Ну совсем почти как профи я в них выгляжу, хе-хе.

Чернявый Василь Мунтяну старательно избегает встречаться со мной взглядом, когда мы жмём друг другу закованные в перчатки руки, и я понимаю, что парень меня откровенно побаивается.

Однако, как и советует тренер, сразу в рубку не кидаюсь, примерно минуту посвящаю разведке, после чего становится ясным — Вася если и на «ватных» ногах, то близок к этому. Таится на дистанции, лицо постоянно прячет за перчатками, огрызается редкими и совсем неточными ударами… Вторую половину раунда я провожу намного активнее, но у соперника получается выстоять. Хотя, на мой взгляд, рефери мог бы и остановить бой ввиду явного преимущества одного из боксёров.

Во втором раунде молдаванин сумел меня удивить. Его словно подменили, либо импульсивный тренер сумел так воздействовать на моего соперника. Как бы там ни было, Мунтяну сам пошёл вперёд и, к вящей радости зрителей, которых собралось на представительные поединки не более ползала, мы с моим оппонентом зарубились не на шутку.

Но в этом хаотичном, на первый взгляд, мелькании рук я сумел всё же сохранить достаточно хладнокровия, чтобы выбрать момент и нанести точный, акцентированный удар снизу в «бороду», после которого Мунтяну заметно повело. Тут я уже, чувствуя «запах крови», не дал ему возможности прийти в себя и спустя полминуты всё было кончено.

— Молодец, теперь отдыхай до послезавтра, — поздравил меня Храбсков.

А довольный Сегалович снова хлопнул по плечу, да так, что меня слегка перекосило. Эдак он своего сборника ещё до 1/8 выведет из строя.

— Лев Маркович, — говорю, — если у меня завтра выходной, может, в город отпустите? А то ведь обещал всей родне подарков накупить…

— Накупишь, Варченко, не спеши, день отдыха общий в субботу, накануне финалов, всех организованно вывезут в город на экскурсию…

— Так я хотел ещё и восточный базар посмотреть. Как так — побывать в Ташкенте и не зайти ан восточный базар?! Он будет в программе и экскурсии?

— Пока не знаю, я и сам, честно говоря, собирался за дынями сходить… Ладно, раньше времени не суетись, что-нибудь придумаем. Ты сейчас лучше думай про следующий бой.

Имя своего соперника по 1/8 финала я узнал назавтра, после того как представитель Грузии Важа Квирквелия досрочно, в середине третьего раунда, одолел азербайджанца Сулеймана Рахугова. Этот бой мы с Храбсковым смотрели с трибуны, подмечая слабые и сильные стороны будущего соперника: как-то сразу стало понятно, что именно грузин должен стать лучшим в этой встрече.

— Заметил?

— Что? — пытаюсь уточнить я.

— Он когда бросает вперёд левый прямой, то тянется за своим ударом и в этот момент полностью открыт, — комментирует Анатольич. — Больше слабых мест я у него вроде бы не заметил. Может, ты что увидел?

Признаюсь, что так же кроме этого момента ничего такого, что можно было бы использовать себе во благо, не заметил. В итоге на короткой вечерней тренировке мы с тренером уделили этому моменту особое внимание: он бил левой прямой с шагом, отставляя правую, и тем самым открывая голову и корпус, а я встречал либо кроссом через ту же левую, либо уклоном с шагом вперёд, а дальше были варианты: либо удар в открытую печень, либо апперкот в челюсть, либо двойка печень-челюсть, и как вишенка на торте — серия ударом с левой по печени, правым снизу в челюсть и левым боковым в голову. Смотрелось эффектно, но Храбсков предупредил, чтобы я сначала действовал попроще, не до изысков, потому что соперник сильный и ошибок может не простить — в ближнем бою он при всей длине своих рук тоже неплох.

Перед боем я испытывал только лёгкий мандраж, но внешне был абсолютно спокоен, тогда как мой визави, поднимаясь на ринг, грозно хмурил брови и всем своим видом демонстрировал, что сейчас проделает со мной то же самое, что накануне проделал с представителем Азербайджана.

Кстати, выглядел он явно старше своих указанных при регистрации 16 лет, был выше меня на полголовы и пошире в плечах, да и, судя по синеве, какая обычно появляется после бритья, у парня вовсю растут усы и борода. Понятно, что у кавказцев раннее половое созревание, но… Короче говоря, не удивлюсь, если представители грузинской стороны «нахимичили» с документами, и на самом деле моему сопернику все 17, а то и 18 лет.

Об этом же говорит Сегаловичу и Храбскову. Старший тренер сборной в случае моего проигрыша обещает разобраться, хотя по его глазам вижу, что Лев Маркович отнюдь не жаждет ввязываться в выяснение отношений с оргкомитетом турнира. Ладно, постараемся избавить его от этой головной боли.

Важа не кидается на меня сломя голову, хотя и пыжился перед боем, показывая, что сотрёт меня в порошок. Я тоже осторожничаю, на первых минутах не мешает присмотреться друг к другу. Обмениваемся ударами с дистанции, изредка ввязываясь в ближний, но при этом скоротечный бой. Я по сравнению с дравшимся вчера соперником имел лишний день отдыха, надеюсь, если поединок продлится всю дистанцию, этот фактор поможет мне выглядеть в концовке свежее.

Наше с тренером наблюдение подтверждается, грузин открывает голову с корпусом при атаке левой прямой с шагом вперёд, и во втором раунде я начинаю реализовывать «домашнюю заготовку». Первая контратака получилась немного скомканной, а вот в следующей мне удаётся уклон с шагом левой и впечатать левую же перчатку в печень оппонента, и тут же правой потрясти его апперкотом в синюшный подбородок. Капа летит куда-то в сторону, из грузинского боксёра словно выпускают воздух, и он кулём оседает на канвас. Рефери отправляет меня в нейтральный угол, и начинает отсчёт. На счёте «восемь» Важа всё-таки принимает вертикальное положение, но всё ещё бледен, и рефери решает остановить поединок. Мой соперник даже не протестует, в отличие от его тренера. Тот сначала рвётся на ринг, в крике путая русские и грузинские слова, но буквально полминуты спустя затухает, видимо, до него с небольшим опозданием доходит, что рефери всё же прав. Да и не мог судья в ринге поступить иначе, не стал бы он рисковать здоровьем одного из боксёров.

Ещё перед боем я узнал имя своего соперника по ¼ финала. Латыш Карлис Берзиньш в равном поединке по очкам одолел представителя Таджикистана, его лицо украшал приличных размеров фингал под правым, заплывшим и превратившимся в щель глазом. Зрелище, конечно, трагикомичное, но мне явно на пользу. Противник пусть и не совсем одноглазый, но мои удары слева он точно разглядит не все. Единственное его возможное преимущество в том, что Берзиньш левша. Но с левшами я уже имел дело, и знаю, как против них работать. Да и Храбсков меня тщательно инструктирует, готовя план на бой.

Когда поднимаемся в ринг, я вижу в глазах латыша какую-то обречённость. Но раньше времени не расслабляюсь, вдруг эта обречённость наигранная… Сразу начинаю обрабатывать соперника ударами слева, и понимаю, что он и впрямь плоховато контролирует прилетавшие с этой стороны удары. К перовому перерыву вся правая половина лица латыша представляет собой одну большую опухоль, рефери просит подойти врача, и после консультации с ним секунданты Берзиньша выбрасывают белое полотенце.

Пока всё идёт неплохо, да и вся наша команда выглядит вполне достойно — в полуфинал пробились пятеро представителей РСФСР, включая Васю Шишова. Дагестанец, правда, проиграл свой четвертьфинал армянину, и ходил угрюмый, бормоча что-то себе под нос на своём языке и постоянно огрызаясь. В итоге Сегалович посоветовал его тренеру забирать подопечного и лететь первым рейсом в свою Махачкалу, чтобы не портить остальным настроение.

В своём полуфинале мне предстояло драться против киргиза Далбая Саралаева. Имечко, конечно, то ещё, на киргизском наверняка значит что-то хорошее — плохим именем-то какой родитель в своём уме назовёт дитятко — а по-русски звучит не очень, почти как раздолбай. Но на ринге этот Далбай производил неплохое впечатление, его сильными сторонами были резкие, точные удары и хорошее движение в ринге.