Охота за "Красным Февралем" (СИ) - Багрянцев Владлен Борисович Страница 15

— Мы можем его догнать, — заметила Меган.

— Не сомневаюсь, что ты его догонишь, — в свою очередь заметила Матильда. — С твоими-то ногами…

Как успели убедиться три подруги из внешнего мира, великанша могла передвигаться с умопомрачительной скоростью — и при этом практически бесшумно.

— И вы тоже сможете, — возразила Мэгги. — Примерно через километр река делает крутой поворот. Если мы пойдем напрямик — то перехватим корабль задолго до выхода в море.

Так они и сделали.

— Вот она! — с трудом переводя дыхание, Туяра ткнула пальцем вниз. Теперь они стояли над высоким обрывом, у подножия которого протекала река, по которой, постепенно набирая скорость, полз полупогруженный «Красный Февраль». — Меган, давай!

— Давай! — подхватили Тильда и Кассандра.

Мэгги согласно кивнула, тщательно прицелилась и швырнула вниз авиабомбу, которую все это время тащила на себе. Совсем небольшую бомбу, двести фунтов беллонита, англо-индийского образца. Она валялась в развалинах немецкой базы с прошлой войны. Судя по всему, ее сбросил даже не «Доминатор», а морской разведчик. Надпоручик Туяра Иванова осторожно покопалась в бомбе, заметив при этом, что «в моей стране и не с таким старьем приходилось иметь дело», вытащила старый бракованный взрыватель и вставила новый, изготовленный при помощи «молотка и матерка».

Но проклятая бомба снова не взорвалась. Она всего лишь ударила по корпусу лодки — БАММММ! — после чего медленно скатилась вниз и упала в воду.

— Всплеск справа по борту! — тут же доложила акустик Парк.

— Да что там происходит, Плеханов их побери?! — возмутился капитан Османи. — Родригес, доклад!

— Одну минуту, капитан… — отвечал Бонни по внутренней связи. — Мои люди уже наверху… никого и ничего. Справа и слева джунгли, спереди и сзади путь чист, в небе ничего…

Бонни Родригес поторопился с докладом, потому что в этот момент за кормой «Красного Февраля» прогремел взрыв. Бомба все-таки сработала, пусть и с опозданием. По корпусу лодки застучали осколки. Никакого серьезного вреда кораблю они причинить уже не могли, но вот людям — совсем другое дело. Один из осколков зацепил японского морпеха, выбравшегося наверх и стоявшего в числе прочих на вершине ходовой рубки. Расплескивая во все стороны кровь из перебитой артерии, солдат рухнул под ноги своим товарищам. Один из которых торопливо протер залитые кровью глаза, вцепился в приклад зенитного пулемета и принялся поливать окружавшие его джунгли длинными очередями крупного калибра — сперва по левому, потом по правому борту. Танкопард Танки и его друзья, как старые, так и новые, находились справа, поэтому они успели снова юркнуть в укрытие.

— Капитан! Нас атакуют! — вопил при этом пулеметчик. Раньше ему не приходилось бывать в бою, поэтому ничего другого ему в голову не пришло. Ну, а что он должен был подумать, когда рядом с ним упал залитый кровью товарищ?

— Ну что ж, — хладнокровно произнес Османи, — капитану Сидорову придется подождать. Если мы погибнем здесь, то ничем ему не поможем. Стоп машина! Свистать всех наверх!!!

* * * * *

Капитан Нобунага Сидоров в помощи пока что не нуждался. По крайней мере, так он считал.

Контейнеры носовой динамической защиты, наполненные клоном трофейного меркавита, успешно справились с альбионскими торпедами. Торпеды капитана Дурахмана были перехвачены «пчелиным роем» — японским аналогом сунданезийского «щитомордника». Пришло время нанести ответный удар.

— Выпускайте дельфинов, — приказал капитан «Желтого Августа».

Когда он произнес «дельфинов», то имел в виду дельфинов в самом буквальном смысле. Ну, почти.

Дельфины-мутанты с имплантированным в тело зарядом пластиковой взрывчатки, очередное творение безумных ученых Сферы. Накачанные наркотиками и подчиняющиеся ультразвуковым сигналам. На борту «Желтого Августа» было восемь таких — в два раза больше, чем на «Феврале».

Два таких дельфина-камикадзе, покинувшие «Красный Февраль» через трубы хвостовых торпедных аппаратов, описали два широких полукруга и успешно поразили «Дымчатый Леопард» капитана Харисдармы. Опытный сунданезийский моряк и подумать не мог, что против него будет брошено такое оружие. Сейчас «Желтый Август» отправил на верную смерть сразу четырех дельфинов — двух против «Трилобита» и двух против «Королевы Джейн». Четырех из восьми, бывших на борту. Еще четыре живые торпеды капитан Сидоров решил приберечь для предателя Османи.

А вот альбионская разведка нечто такое подозревала, хотя и не смогла раскопать все подробности. Впрочем, даже ничтожных крупинок собранной информации хватило, чтобы принять защитные меры.

Едва акустик Каплан обратил внимание на идущий со стороны «Желтого Августа» ультразвуковой импульс, как не дожидаясь новых приказов капитана Гриффина ударил по одной из кнопок на своем пульте. Альбионцы понятия не имели, на какой волне или частоте управляются дельфины-самоубийцы, но этого им и не требовалось. Достаточно посеять хаос в эфире. Десятки противоречивых сигналов, один за другим. И это сработало. Дельфины-камикадзе потеряли ориентацию в пространстве, забыли свои оригинальные приказы и бесцельно заметались в воде. Впрочем, разброд и шатание продолжались недолго. Не прошло и трех минут, как наркотики, мутации и ультразвук были побеждены загадочным и до конца неисследованным древним инстинктом, который заставил трех дельфинов развернуться в сторону острова и через несколько минут благополучно разорваться на ближайшем пляже.

И только самый последний из четверки (то ли самый умный, то ли наоборот, вконец обезумевший — по очевидным причинам это так и осталось тайной) решил, что самым правильным действием будет возвращение в родную гавань. В торпедный аппарат, из которого он только что выбрался. Там его накормят, о нем позаботятся, он получит новую дозу…

Этот дельфин выбрал удачное место, чтобы взорваться, но недостаточно удачное, чтобы тут же погубить «Желтый Август». Торпедные трубы новейших субмарин достаточно прочны и в теории должны выдерживать внутренний взрыв — на случай, если бракованная торпеда сработает раньше времени. Практика оказалась чуть сложнее — ударная волна была направлена внутрь, поэтому затвор торпедного аппарата оторвался «с мясом», улетел внутрь отсека и убил в полете двух артиллеристов. Вслед за оторванным затвором через раскуроченную трубу принялась поступать вода. Контуженный командир хвостового отсека принял Сложное Решение, задраил отсек изнутри и поспешно связался с мостиком.

— Капитан!!! — орал он при этом, потому что плохо слышал самого себя. — У нас еще четыре дельфина!!! Нам недолго осталось!!! Что делать?!!!

— Ждите! — твердо приказал капитан Сидоров и отдал новый приказ носовому отсеку: — Полный вебер по альбионскому кораблю! Все, что у нас есть!!!

«Еще не все потеряно, — думал он при этом. — Если у нас получится хотя бы повредить альбионские сонары, мы сможем пустить в ход остаток дельфинов и уничтожим обе вражеские подлодки…»

Но капитаны Гриффин и Дурахман не собирались предоставлять капитану Сидорову ни единого лишнего шанса.

— Включай вентилятор, — приказал Гриффин своему механику, выслушав новый доклад акустика. — Пришло время стряхнуть ниппонское дерьмо.

Опыт сражения при Гибсоне был самым тщательным образом изучен со всех сторон. Поэтому на «Королеве Джейн» стояли сразу два винта — спереди и сзади. Сзади — в первую очередь для движения, и спереди — для защиты. Получилось почти так же хорошо, как и в прошлый раз. Одна японская торпеда все же прорвалась, но повреждения нанесла только защитному винту, основной корпус «Королевы» практически не пострадал.

Капитан Дурахман тоже получил копию отчета о Гибсоне (альбионские союзники не спешили им делиться, но сундийская разведка тоже кое-что умела), однако извлек из него совсем другие уроки. Тем более что последний доклад оружейного офицера «Трилобита» не оставил ему богатого выбора:

— Капитан, торпедные аппараты пусты!

— Рулевой! — Дурахман сделал короткую паузу, чтобы набрать в грудь побольше воздуха. — ПОЛНЫЙ ВПЕРЕД!