Сва. Небесная птица - Виктор Анатольевич Тарасов-Слишин Страница 15

выбрав подходящий момент, я резко ударил копьем по посоху, возле самых кистей рук и пальцы старца, рефлекторно разжались, выронив оружие, на землю. После чего не мешкая, я оглушил Велимира и схватил посох. Который сразу продел ему через руки и ноги, чем надёжно его обездвижил, в позе лягушки! Старец не обладал достаточной гибкостью и специальными приемами, чтобы освободиться. Поэтому застыв в нелепой позе, он прохрипел: «Всё, сдаюсь унот! Можешь убрать посох, не мыслил аз, что сие связывание столь унизительно!».

Когда я его развязал, Велимир пару минут сидел тяжело отдуваясь, потом спросил: «Такому искусству, с детства обучают, только будущих волхвов Великой Тартарии! Христианские витязи, этого не ведают. Кто и где тебя научил, владению боевым посохом?». Я ответил: «В Советском Союзе единоборства с оружием запрещены. Поэтому приёмам с обыкновенной палкой, мой отец учил меня меньше, больше времени уделяя рукопашному бою. Растирая сведённую в лягушке спину, волхв спросил: «Ну а чем владеешь ещё, кроме копья и посоха?». Я пожал плечами: «Могу ещё биться саблей и неплохо держусь в седле».

Мы перешли в трапезную, что бы утолить жажду и странное дело, квас настоянный на ржаном хлебе, стал для меня вкусен и сладок! Где Велимир, расслабившись на лавке, добродушно сказал: «Аз, вот что поведаю. Вот нас Василько, будущих волхвов отбирают с раннего детства, как самых смышлёных и сильных детей. По скрытым от непосвящённого человека признакам. Вот так и меня отобрали, когда мне исполнилось три с половиной лета. Совет Волхвов решил то, что аз подхожу для исполнения службы хранителя капища. Только ведь нам, волхвам запрещено использовать мирское оружие, поэтому нас с помощью посоха учат себя защищать от лихоимцев или иного злого люда.

Для защиты самих капищ, есть другие божьи ближники, которых учат владеть мирским оружием. Таких настоящих воев, зовут боготурами! Велимир помолчал, потом продолжил: «Когда мне исполнилось двенадцать лет, то выяснилось то, что я способный не только к ведовству, но и к волошбе. Иногда могу помыслить и связать волю, почти любого человека или передать образ, как весточку. Так же лечу руками болезни и могу заговорить руду-кровушку. В последние годы еще одно умение, у меня обнаружилось. Себе на горе, стал временами зреть аз грядущее и видеть то, что должно произойти, но тяжек дар предвидения и лучше его не иметь!».

Потом Велимир подумал, что то припомнив и продолжил: «Простой люд знать многого не может, поэтому случись что, бают – накаркал или порчу навёл! Потом супротив меня меры принимают. Как то раз, поведал я одному князю то, что мол в осьмицу, на следующей неделе, его сына, на охоте тур зарежет, ежели не остережётся! Князь сие выслушал, но не поверил и когда беда случилась, меня в поруб бросил сырой, да тёмный! В котором аз намаялся на воде и хлебе. После, чудом утёк, только через три лета. Велес старый спас!

Глава 4. Возмездие Олега

Начался пятый день моего пребывания на Святом холме. После утренней трапезы, до окончания которой загадочный Велимир больше помалкивал, он произнёс: «Нынче Василько, поведаю тебе видение Третье и последнее. Посланное отцём нашим небесным, богом Родом! Сегодня во сне впервые за многие лета, всё в подробностях, зрел! Отсюда и видение, правильное и двух толкований быть не может!

Парю аз аки птица чудная, да небесная, в небесной гати – Сва. Куды Хорс небесный светит, там все людины радуются! Так что куда я не гляну, везде добро и покой. Показал мне вездесущий Род и причину благоденствия народа этого! Так в стране их благословенной, в любых хоромах по градам и весям, во шкапах или на полках разных, но только одна самая важная книга имеется, которую люди читают, да научаются праведности. Поди догадался Василько, какая это книга?! Верно кивашь, это Летория наша!».

Велимир хлебнул кваса и продолжил: «Так в видении божьем, Священная книга наша, сподобилась головке чесноку, как могучее лекарство, для человеческого здравия и процветания! Которая проросла через века, обильно орошённая слезами и тяжким людским трудом. В которой каждый зубец, как глава из общей, волховской унии. Головку сию, никому не под силу съесть разом, дюже горька, да шибко велика! В которой всего девять зубцов, но и счётный порядок имеется. Первый зубец соответствует тому что изложено в Железной Трехуглой книге, только кратко. Второй зубец соответствует учению Инглии. Третий зуб олицетворяет книжицу Вед, которая в ходу у нас, в Великой Тартарии. Четвертый зубец шибко горький да тёмный, Велимир покачал головой, описывает тайные дела Ромейской Торы. Пятый, старец даже скривился, Христовый Завет. Шестой зубец вобрал в себя мудрость народа Мухаммеда. Седьмой зубец напитан мудростью людей Будды. Восьмой зубец, олицетворяет мудрость людей из учения Синто. Девятый зуб, Великой головки чеснока, несёт образ объединения всех зубцов, суть же людей, в головку Летории! Так что лечили разные народы земли, свои хвори и болезни, долями этой головки чеснока порознь, да поправились все разом!».

Велимир облегчённо вздохнул и глядя на меня, сказал: «Аз так думаю, Василько. Царствие Летории по настоящему доброе и всякому по нраву! Где детям радость и старикам почёт, в котором исполнилась мечта ваша заветная! Потому что в видении своём, я зрел Царство Коммунистической Летории! Только сие царствие унот, это не царствие твоего времени, но позже появится для наших потомков! Посему Василько, домой тебе возвращаться нужно, чтобы понимание Летории нашей, через детей своих, передать будущим потомкам! Благодаря которой они ума разума наберутся и царствие Летории построят! Щас то наверное потомков не имеется?». Я ответил: «Не время еще Велимир, да и война!». «Да, будь она не ладна, война эта! – огорчился Велимир, но продолжил. – В моём видении, подсказка есть. Парю аз в небесах, аки птица чудная! Понимаешь Василько?! Так что буди свою птицу чудную! Домой тебе пора!».

На шестой день, я завел двигатель с помощью Велимира и загнал Чайку в березовую рощу. Где по привычке замаскировал в кустарнике. Потом внимательно осмотрел подвески реактивных снарядов и неопределённо вздохнул. Потому что боеприпасы не израсходованы и применять их в этом времени не придется потому, что лететь здесь незачем, да и некуда. Вот так дела! Только сейчас я заметил то, что Велимир до сих пор лежит в траве, вниз лицом и зажимает ладонями, уши. Я подошел и тронул его за плечо: «Ты чего?». Волхв поднял голову и глянул на меня расширенными глазами: «Дак ведь шибко страшно, Василько! Твоя птица ревет