Владимир Голубев - Форточка (приквелл) Страница 16

До С-Петербурга ехали два дня. Грузовичок был старый, и ехать быстро было опасно. В пути много разговаривали. Обычно немногословный, Николай был немного возбужден в предвкушении встречи с сыном, и поэтому слишком болтлив. Владимир всегда был не прочь поговорить. На второй день Коробов начал сокрушаться о сроках. Неудачи со сбором денег грозили разрушить план спасения голодающих в 1932 году.

– У нас еще девять неразведанных миров. Зачем нам обязательно в двенадцатый век людей перетаскивать. Может в другом мире зима, и у нас будет два-три месяца в запасе? – с надеждой в голосе, размечтался Владимир.

– Двенадцатый век нас полностью устраивает. У нас просто нет денег. Будут деньги, и сроки не будут иметь значение. Какая нам разница шестьдесят миллионов рублей или восемьдесят? Пока зарабатываем десятки тысяч, дело с места не сдвинется. Дело не только в деньгах, мы собираемся купить в 1894 году четыреста тысяч лошадей. За год тогда продавалось за границу не более ста тысяч. Цены подскочат страшно. Сам знаешь, увеличение спроса на десять процентов, повышает цену вдвое.

– То есть план невыполним изначально? А если закупать лошадей и коров в Америке? Аргентина, Техас, Канада.

– Для начала необходимо заработать деньги. И, как это ни печально, но больше, чем на войне, заработать негде. Ты, Володя, был очень недоволен идеей с торпедными катерами? Орудие убийства тысяч моряков.

– Да, Коля, сначала предлагают руками китайцев убивать японцев, потом этот вид оружия расползется по всему миру.

– А по-другому ничего не получится. В 1894 году в деревнях живет 90 процентов населения, которое на 90 процентов ведет натуральное хозяйство. В городах покупают в основном еду. Существенные затраты идут на строительство заводов, железных дорог и оружие. Основной покупатель государство, а основные траты на флот. Есть богатые люди, но, сколько мы сможем за год продать автомобилей? Тысячу штук? По сумасшедшей цене две тысячи рублей. Получим два миллиона. А нам надо восемьдесят.

– Согласен. Денег у простых людей очень мало. За два последних года обнищал народ. Голодные крестьяне идут в город и готовы работать за гроши.

– Как-то странно получается. В 1932году – будет голодовка, в 1894 году только что закончилась.

– Странно другое, Коля, хочешь сделать доброе дело, а сначала надо искупаться по уши в дерьме.

– Это ты о торпедных катерах?

– О них. И не только. Мне младшенький сынуля настойчиво предлагал оптические прицелы Мосину отвезти.

– Хорошая снайперская винтовка получится. Офицеров выбивать удобно.

30 августа 2007 года.

В С-Петербурге шел мелкий дождь. Темное небо и низкие облака, хмурые прохожие. Осенняя погода действовала угнетающе, но Николай радостно ожидал встречи с сыном и заражал хорошим настроением Владимира.

Сына у Китина звали Николай. Жизнь в США сделала из него любителя всего русского. Бывает, люди стыдятся своей родины, не любят рассказывать знакомым о своем происхождении. С Николаем было по-другому, он гордился всем русским, и не признавал даже явных отрицательных сторон русского прошлого и настоящего. Завербовать его поучаствовать в хроноавантюре, было просто.

Грузовик поставили на платной стоянке. На дежурстве у «лифта» оставили Андрея. Он передал Владимиру результаты переговоров по закупкам двигателей. Удалось найти два двигателя мощностью 400 л.с. Андрей предложил вместо конструкции торпедного катера Г-9, вернуться на двадцать лет назад. Он привез чертежи торпедного катера «55 футовый СМВ». Водоизмещение уменьшалось вдвое, зато скорость хода практически сохранялась (40-42 узла). Главное, что вооружение соответствовало первоначальной договоренности: 2 торпеды и 4 пулемета. И никаких проблем с перевозкой по железной дороге в Китай.

Аккумуляторов для работы «лифта» должно было хватить на десять часов. Пошли втроем. Николай старший пошел на пару часов, просто прогуляться. Николай младший и Владимир должны были встретиться с Тройниным, и обговорить сроки платежей и поставок.

01 сентября 1894 года.

Николай младший увидел конку на паровой тяге и обрадовался, как ребенок. Проезд не конке стоил пару копеек, друзья, по его просьбе, около часа катались по городу. Увы, Николаю старшему пора было возвращаться.

Тройнин подтвердил прежние договоренности. Оплату обговорили произвести сразу после ходовых испытаний катера. Неприятный разговор произошел из-за двигателей для катера. Предложенные два двигателя 8NVD-36 , мощностью 400 л.с., и изменения характеристик самого катера, порождали массу проблем. Тройнин уже нашел подходящий катер, теперь нужно было искать новый. И вероятнее всего не искать, а строить. Поставку электрических двигателей для торпед, двигателей для автомобилей и два двигателя 8NVD-36 решили начать через два дня. Николай младший обещал подумать о помощи Георгию Константиновичу в строительстве катера. Доверие со стороны Тройнина к «русским американцам» было серьезно подорвано.

Глава 4.

Вторая сделка. Опять четыре станка. Продолжение

Поменяли состав, а результат тот же.

02 сентября 1894 года.

Визит к Мосину получился неудачным. Сергей Иванович сразу очертил рамки возможного контракта.

– Завод закупит четыре станка, для пробной эксплуатации. Крупную партию оборудования можно будет обсуждать через три-четыре месяца работы станков.

Цены на станки были установлены чуть выше, чем в Воронеже, двенадцать тысяч рублей.

Варвара Николаевна вновь пригласила «американских земляков» на обед. Кроме четы Мосиных на обеде присутствовала тетя Варвары Николаевны, Анна Семёновна Белокопытова. Тетя попыталась побеседовать с «американскими» гостями на английском языке. Николай и Андрей поддержали ее, но разница между классическим английским и американским оказалась слишком велика.

Анна Семёновна мягко раскритиковала парфюмерию, продажу которой в С-Петербурге, собирался наладить Владимир. Резкие, сильные, стойкие запахи она посчитала вульгарными.

– Возможно, для купеческого сословия такие изделия будут годны, – проявила Анна Семёновна классовое высокомерие.

– Вы не совсем правы, тетя, мне, например, понравилась мужская туалетная вода для офицеров. Забыла название. Да, «Шинель N 5». Легкий и приятный запах, достойное оформление, – возразила Варвара Николаевна.

31 августа 2007 года.

– Все планы летят к черту! Мы зарабатываем копейки. Гигантские возможности, а результат нулевой, – заныл Владимир после визита к Мосиным.

– Давайте компьютеры продавать, – пошутил Андрей.

– Генералы будут раскладывать пасьянсы? Смешно! – поддержал его Николай младший.

– Андрей, шутки неуместны. Бери моего сына, и ищите движки для торпедного катера. Если нет двух по полторы тысячи, то найдите четыре по восемьсот, или шесть по четыреста, – перевел разговор в деловое русло Николай.

– Дядя Коля, мы тут с Николаем посоветовались, надо вызвать сюда Андрея, свояка дяди Славы. И Володю Тарасова. Они оба в милиции служили. Мы вчетвером навестим Танвеля. Узнаем, чего ему надо, – перед уходом замутил воду Андрей.

– Коля, ну почему для нас закрыта вторая половина двадцатого века. Набрали процессоров и памяти для PC XT, и прыг в 1987 год, – продолжил свое нытье Владимир.

– Я тебе, Вова, уже объяснял. Для «лифта» размерами 70 на 70 сантиметров режимы очень неустойчивы. Вероятность, что он завершит «прогрев» (выход на режим перехода), очень мала.

– Но, не равна нулю!

– Вероятность того, что «лифт» закончит прогрев, равна одной тысячной. Это значит, что, включив «лифт», мы будем ждать около пятисот часов возможности перехода.

– Коля, сделаем сто «лифтов», они дешевые. Каждые пять часов можно будет переходить в более близкий мир.

– Остается одна малость. Вероятность подчиняется нелинейному закону. Десять минут «лифт» выдерживает без сбоя практически всегда, двадцать минут – в половине случаев, а последняя секунда самая опасная. Один случай из десяти за удачный исход. Если бы ты, Вова, был генералом, мог посылать людей на смерть. «Русская рулетка» – разрезало пополам, или остался жив. Но прыгать туда нам. Ты готов рискнуть?

– А «якорь»? Коля, ты говорил, что он повышает надежность на порядок.

– Во-первых, «якорь» туда нужно доставить. Во-вторых, интервал перехода увеличится только до двух-трех секунд, а шансы удачного перехода на первой секунде станут девять к одному. При таких шансах рисковать глупо.

– Коля, зачем нам туда ходить? Ты живешь в своей квартире тридцать лет!

– Ох, Владимир Александрович, Владимир Александрович! Мастерство не пропьешь! Логичный ты наш. Умница.