Юрий Нестеренко - Юбер аллес (бета-версия) Страница 166

Кто же знал, что он застрянет на Брусиловском проспекте?

Пробка была неожиданной и необъяснимой. Власов подождал минут пять, потом попробовал воспользоваться новумовским рехнером. Тот связался с полицейским управлением. Оттуда пришли нерадостные вести: серьёзная авария, все пути объезда плотно забиты, аварийку же ждут уже минут пятнадцать, но со временем пока неизвестно. Придётся ждать.

В качестве сомнительного утешения на экранчик рехнера вывели видеотрансляцию с места происшествия: накренившийся грузовик и развернувшийся против движения седан - судя по очертаниям, «Мерседес». Рядом можно было разглядеть белый бок вертолёта медиков. Всё оставшееся пространство облепила стайка полицейских «сук», окруживших место происшествия, как акулы.

Власов понаблюдал за ходом работ - судя по уверенным движениям людей, всё делалось правильно, без суеты и спешки, но, чёрт побери, как медленно! - выключил картинку. Какое-то время разглядывал освещённый фарами зад неизвестной машины ярко-морковного цвета. Потом откинулся на спинку сиденья и закрыл глаза, постаравшись сосредоточиться на прежних мыслях.

Увы. Пока он сидел за рулём и следил за дорогой, впечатления оседали, становясь данными, а данные складывались в картину. Уже выстраивались общие контуры ситуации - достаточно сложной, но, в общем, просчитываемой… Пробка выбила его из потока мыслей: он упёрся в простой факт - всё это не имеет отношения к тому, зачем он здесь.

"Я думаю не о деле" - понял Власов.

Так и было. Его голову никак не могли поделить Гельман и Рифеншталь. Он не мог перестать думать о книге - и о загадочных словах Фрау. Между тем, никакой связи с темой штрика, или каких-либо зацепок по Веберу. Разве что этот рыжий парень со своей шнелькой? А всё-таки, есть на ней рехнервирус или нет? Скорей бы переслать это хозяйство специалистам в Управление. Можно, в принципе, и по целленхёреру, но это будет долго. Хотя тут тоже придётся торчать незнамо сколько.

Нужно было на что-то отвлечься. На что-то совсем постороннее.

Если бы он сейчас был в Берлине, в своём кабинете, за столом, перед экраном рехнера и ворохом бумаг, то было бы понятно, что делать. Выключить рехнер, прикрыть глаза, сесть в "позу кучера на дрожках", и сконцентрироваться на каком-нибудь вопросе, не имеющем никакого отношения к текущим делам. Например, переиграть в уме какое-нибудь сражение времён Первой мировой - что-нибудь вроде битвы на Марне, или, скажем, Луцкого прорыва... Некстати вспомнилось, что блокированный проспект назван Брусиловским. Что-то с этим было связано...

Власов напряг память. Ну да, это обсуждалось в одной райнконференции, посвящённой военной и послевоенной истории, на которую он был подписан.

История была старая: в шестьдесят пятом, что-ли, году кто-то раскопал, что в сороковые годы не всем бургским улицам были возвращены исторические названия, а кое-где даже остались имена коммунистических деятелей. Обратное переименование тоже не обошлось без скандала: бургским властям остро занадобилось увековечить память нескольких исторических деятелей времён Российской Империи. В их число почему-то попал Георгий Львович Брусилов, исследователь Арктики, разведчик Северного морского пути, погибший в экспедиции.

Непонятно, правда, почему уроженец небольшого провинциального городка - Власов потёр висок, пытаясь вспомнить название, но не сумел - заслужил столько чести. Зато в шестьдесят шестом - когда, собственно, проспект и переименовывали - исполнилось полвека со дня Луцкого прорыва, удачной русской операции против дойчских войск на юго-западном фронте во время Первой мировой. Русскими войсками командовал генерал Брусилов, впоследствии перешедший на сторону большевиков и призвавший к тому же многих военных. Без воззваний Брусилова красные не привлекли бы на свою сторону военспецов - и, скорее всего, проиграли бы Гражданскую войну. В своих мемуарах, изданных после смерти, он оправдывал свой выбор по-всякому - в том числе и антидойчскими аргументами.

Неудивительно, что переименование проспекта было воспринято буржцами как увесистая фига, показанная "немчуре". В дойчских райнконференциях это поняли именно так. Русские участники в основном отмалчивались - но Власов прекрасно понимал, что означает это молчание. Если бы дискуссия происходила в скунсовском "интернете" с его анонимностью, дойчи услышали бы в свой адрес много неприятного...

Возможно, генерал Брусилов был по-своему честным человеком, искренне желавшим блага своей несчастной Родине. Он был отличным военным и никудышным политиком. Так или иначе, он принял решение, которое в итоге стоило жизни миллионам соотечественников: красный террор оказался ужаснее любого иноземного нашествия. Из восемнадцатого года это было, впрочем, не столь очевидно. Наверное, его можно было понять. И тем не менее, он совершенно заслуженно вычеркнут из пантеона национальных героев.

Впрочем... Власов вспомнил о своём отце. Да, он-то вошёл в учебники истории по праву. Но в России его многие считали предателем и "немецким прихвостнем", а в Германии - никогда не доверяли по-настоящему, и при первой же возможности лишили заслуженной власти. Хотя он всё делал правильно. Чёрт побери, он умудрился пройти буквально по лезвию бритвы, не задев реальные интересы сторон, и даже не поранив национальное достоинство русских - так, несколько лёгких царапин там, где могла бы быть гноящаяся рана… И какую награду он получил от благодарных потомков? Власовский проспект в Москве?

Фридрих потёр виски. Нет, ни до чего хорошего он так не додумается. Надо чем-нибудь себя занять. Может быть, послушать радио?

Рука потянулась к панели. В этот момент сзади раздался длинный гудок - у кого-то лопнуло терпение. Другой подхватил, и загудели все.

Тут Власов вспомнил про запись статьи, которую ему всучил рыжий Михаил. Фридрих всё равно обещал её послушать. Конечно, обещание было дано из вежливости, но почему бы его и не выполнить? Это можно сделать, даже если дат заражён. Фридрих решил, что ему лично это ничем особенным не грозит: даже если рехнер "Запорожца" выйдет из строя, машину можно будет вести и без услуг электроники, а потом он позвонит прокатчикам, и они как-нибудь да выкрутятся - это страховой случай, а попадать на страховку им совершенно ни к чему. Зато он будет уверен, что вирус есть. Интересно, можно ли подключить телефон к колонкам магнитолы?

Выяснилось, что подключиться можно: в бардачке обнаружились шнуры-переходники с пятью наиболее популярными разъёмами. Там же обнаружилась книжечка в яркой обложке: "Kosak Novum: краткое руководство по эксплуатации".

Пока платтендат скачивался, Власов, включив свет в салоне, изучал "Руководство". Оно было написано довольно толково, хотя и сильно смахивало по стилю на скунсовский рекламный буклет. Начиная с первой страницы, украшенной надписью "Запорожец" спускается с небес" и соответствующим рисунком - и кончая навязчивой фразой "вы этого достойны" в каждом разделе. Тем не менее, все необходимые технические данные были приведены. Из них следовало, что машина - это, в общем-то, тот же самый Kosak, с классическим МиГовским движком, разве что без роскошной отделки и корпусом попроще. Цена не была указана, зато в конце находились адреса райнплацев, посвящённых новой модели - и трогательная приписка, разрешающая брать буклет с собой и свободно распространять сведения, в нём содержащиеся.

Дат, наконец, скачался. Рехнер немного подумал, опознал звуковой файл и запустил воспроизведение.

Власов выкрутил ручку и услышал запинающийся голос Михаила:

- Отполировать и переписать для сборника. Название: о возможных причинах распада Райхсраума. Так вот... Как известно, обыватели боятся перемен и верят в стабильность существующего порядка...

Фридрих прикинул, сколько времени заняла его беседа с молодым человеком, и мотанул запись вперед, желая пропустить то, что уже слышал.

- ...лизма, а с его достоинствами, - донеслось из колонок. Власов слегка кивнул, довольный точным попаданием.

- Казалось бы, преимущества национал-социализма очевидны, - продолжал Михаил. - В пятидесятые годы руководители Райха рассчитывали на постепенное распространение национал-социалистической системы мирным путём. Когда же выяснилось, что ни одна новая страна не хочет копировать существующую в Райхсрауме систему, были пущены в ход утверждения о неспособности низших рас к высшим формам общественной жизни...

Власов усмехнулся - юноша всё-таки плохо знал историю, и совсем не подозревал о некоторых деликатных моментах. Например, о том, сколько позаимствовал из национал-социалистической практики тот же Израиль, который специалисты называли "национал-социалистическим государством с юдской спецификой". Или о том, как на самом деле функционирует политическая система латиноамериканских стран.