Позывной "Курсант" - Павел Барчук Страница 17

А вообще, конечно, вкус чекиста, относительно противоположного пола, вызывал вопросы. Просто, Тамара… Она… как бы это помягче сказать… оказалась весьма колоритной особой.

Самым впечатляющим в этой женщине была задница. Неожиданно, но факт. Я даже немного завис, рассматривая данную часть тела работницы прачечной. Она сильно напоминала дирижабль. Не Тамара, конечно. Ее задница.

А вот хозяйка столь выдающихся во всех смыслах достоинств выглядела самым настоящим гренадером. У нее даже усики имелись над верхней губой.

— Вы ли это, товарищ Клячин?…– Тамара расплылась в улыбке.

Улыбка ее вызывала подозрение, что женщина-дирижабль собирается Николая Николаевича проглотить. Всего. Целиком. Мне кажется, еще чуть-чуть, и я увидел бы ее коренные зубы.

— Конечно, Томочка… Ждала? — Он ухватил ее за локоток и потянул к себе.

Гренадерша тихо захихикала, стреляя глазками из-под кустистых бровей. И, да, я знаю значение слова «кустистые». У Тамары они именно такими и были.

— Твою ж мать…– Пробормотал я себе под нос и отвернулся.

Единственный плюс — теперь знаю фамилию чекиста. Понятия не имею, что мне может дать эта информация, но вдруг пригодится.

А вот романтично-эротическая сцена в исполнении парочки, которая миловалась рядом, вызывала у огромное желание или выматериться, или просто свалить куда-нибудь.

— Николай Николаевич, я в сторонке подожду…

Чекист меня даже не услышал. Он что-то втирал Тамаре на ушко, а та, прижимаясь к нему своей весьма объёмной грудью, посмеивалась над каждым словом кавалера.

Через пять минут, Клячин, наконец, отцепился от гренадерши, оставив ей для стирки свернутые вещи.

— Все. Теперь можно и делом заняться. — Сообщил он довольным, но, слава богу, нормальным голосом.

Я был готов на все, лишь бы смыться подальше от гренадерши, которая буквально пожирала чекиста глазами. Она меня немного пугала своей «красотой» и пылкостью.

Ну, а потом началось само банное мероприятие…

Искренне по началу даже пытался понять, чего же именно не хватало отцу в нормальной, современной бане. Не понял…

Полы здесь были покрыты плиткой, которая оказалась ужасно скользкой. Каждый шаг — реальная возможность стать хорошим танцором. Чуть не уследишь — сядешь на шпагат.

В душевой висели шесть рожков и ни один из них не имел даже перегородок. Никакой возможности уединения, как я и думал.

Парная была просторной, но народу туда набивалось столько, что я чувствовал себя максимально некомфортно. Хотя куда уж больше…

То есть, люди не только сидели, но и стояли. Как в общественном транспорте. Не хватало только поручней. А расслабиться, когда ты сидишь, уставившись в пол, достаточно сложно. Просто выбор оказался невелик. Либо рассматривать свои ноги, либо упереться взглядом в постороннего человека. И я сейчас вовсе не о приличном.

Все остальное тоже не радовало. Вокруг сновали голые мужики, которые в этом либо не видели ничего предосудительного, либо абсолютно своей наготы не стеснялись. К процессу купания прилагались металлические тазы, которые парильщики любовно называли «шайками». За этими тазами, кстати, периодически выстраивалась очередь.

Иногда появлялся злой банщик с вениками в руках. Что именно его разозлило не знаю, но догадываюсь. Кто угодно на такой работе осатанеет. А главное, во всех помещениях стоял аромат, который не могу описать… Запах дерева, парилки, веников и мыла…Он не был неприятным. Просто… что-то непередаваемо особое.

Воду в шайки набирали, кстати, из кранов. Трубы были старые, ржавые, а краны хоть и медные, но почему-то очень хлипкие. Впрочем, хлипким здесь было очень до хрена чего. Особенно — психика любого адекватного человека, например — моя.

— Епт…Ааааа! Млять! — Раздалось вдруг откуда-то со стороны.

— Ааааа! Твою мать! Млять! — Гаркнул сразу же второй голос.

— Ох ты мать моя! — Это уже был кто-то третий и он в отличие от первых двух не орал, а как-то жалобно пищал.

Все присутствующие с интересом уставились туда, где развернулась драма. Или трагикомедия. Не знаю, какое больше подходит определение.

Оказалось, один из посетителей, мужик средних лет с объёмным, солидным животом, набирал себе воды. Налил холодной, стал добавлять горячую. Крутанул винт, а кран соскочил к чертям собачьим. Струя горячей воды ударила ему прямо в «директорское» пузо.

Мужик взвыл, отскочил, поскользнулся на мыле, и, падая, въехал стоявшему рядом гражданину головой в живот.

Тот гражданин тоже упал и припечатался лбом о скамью. А напротив крана как раз мылся тихий старичок. И вот этому старичку струя кипятка угодила аккурат в заднее место.

На шум и крик прибежал злой банщик с неизменными вениками в руках. Понял, что от веников точно толку не будет и вызвал сантехника. Или как тут называется столь важная должность. Банщик величал его просто по имени.

— Сейчас придет Федя… — Пообещал он многозначительно и исчез.

Через пару минут явился мрачный тип с молотком и заглушкой. Видать, ему уже было не впервой этим делом заниматься. Прицелился –бац! И заглушка на месте.

— Ну вы чего, товарищи⁈ — Федя с осуждением покачал головой, а потом помахал молотком прямо перед лицом того дедушки, который получил порцию горячей водички в интересное место. Хорошо, кстати, что сзади получил, а не спереди… — Аккуратнее надобно. Чай не по улице ходите. Культурнее, граждане, культурнее…

— Дык скользко, мил человек. — Начал оправдываться дед. Но Федя уже не слушал. Он с гордо поднятой головой удалился в сторону выхода.

А вот я для себя мысленно в который отметил, здесь все надо делать очень осторожно. Не хватало убиться в помывочной. Это уж совсем будет глупо. Очнулся в 1938 году, чтоб разбить там себе башку в общественной бане. Анекдот просто какой-то.

Схватил освободившуюся шайку, а потом занялся делом. Наяривал руки, ноги и все остальное мылом, которое торжественно вручил Николай Николаевич. Тёр стаким остервенением, будто хотел снять грязь вместе с кожей.

Но как всегда бывает, в самый неподходящий момент меня приперло «по-маленькому».

Я покрутил головой, соображая, как поступить. Учитывая наглядность процесса омовения, здесь лучше не исполнять ничего такого. Как-то стрёмно. Все же люди мы культурные.

— Николай Николаевич…– Я подошёл к чекисту, который в этот момент обливался водой.

Он такие странные звуки издавал, честно говоря. Фыркал, похрюкивал и периодически выкрикивал:

— Ах, ты ж ё…Ух, ты…

— Мне надо в сортир. — Я постарался говорит тихо, чтоб нас не слышали соседи.

— Чего⁈ Поссать? Или посерьезнее? — Заржал в голос чекист. Его, как обычно, вообще ни черта не смущало.

Стоявший рядом мужик, который тоже плескался из тазика, поддержал смех