Комбат Найтов - Не надо переворачивать лодку! Страница 18

— Уже сделали?

— Да! Две эскадрильи И-16 24 серии примут участие в параде! А к декабрю перейдём на 27-е: с металлическими крыльями. Утром привезли чертежи креплений для радиостанций. После праздников начнём! Небольшая задержка с винтами. Двухлопастной на новые моторы не совсем годится. Срочно делаем трехлопастной и новые синхронизаторы пулемётов и пушек.

После воздушного парада был парад физкультурников, затем бесконечные колонны москвичей. Прошёл и наш завод, и КБ. По окончанию я пригласил всех к нам, отметить награждение и Государственную премию.

С трёх часов дня Маргарита просто сбилась с ног, принимая гостей, ей помогали две какие-то женщины. Познакомился с Павлом Сухим, Лавочкиным, Гудковым, Петляковым и многими другими. Ближе к вечеру ввалилась наша дружная эскадрилья. Было много разговоров, шума. Даже нарком Каганович приехал и поздравил. Правда, приехал он не просто так. Вскоре, после стандартных поздравлений, он перешёл к делу и попросил разрешения пройти в мой кабинет. С ним был ещё один человек, которого я не знал.

— Знакомьтесь, Андрей Дмитриевич! Климов Владимир Яковлевич – главный конструктор 26 завода! — у Климова было худощавое лицо, с немного узковато посаженными глазами, и высокий красивый лоб. Неприятного впечатления он не производил.

— Здравствуйте, Владимир Яковлевич! Чем могу быть полезен?

Но разговор продолжил не он, а Каганович:

— Мы, собственно вот по какому вопросу: мы хотим использовать вашу систему непосредственного впрыска на двигателях серии М-100. Вы же понимаете, Андрей Дмитриевич, что двигатели в воздушным охлаждением не могут развить скорость выше 500 км/ч из-за большого лобового сопротивления, и за двигателями водяного охлаждения будущее! — я не стал его останавливать, и он продолжал, — Мы обратились по этому вопросу к Швецову и, он нас послал – он сделал небольшую паузу, — к вам. И в высотности его двигатели уступают "сотой" серии и двигателям Микулина.

— Одну минуту, товарищ нарком! Я не хочу разговаривать об этом в отсутствие Аркадия Дмитриевича! — я выглянул из кабинета и знаком пригласил Швецова войти. Повторил слова Кагановича.

— Товарищ нарком! Я читал эту статью, — я вытащил её из пачки документов на краю стола, — и считаю, что она совершенно не соответствует действительности! Именно звездообразные двигатели будут самыми мощными поршневыми двигателями, хотя бы потому, что у них гораздо больше цилиндров, чем у рядных. Реально достижимы мощности в 5000 лошадиных сил. Выше – нет, там предел по механической прочности шатунов, а настоящее будущее – у тех двигателей, которые мы начали разрабатывать в Перми три недели назад! — Нарком удивленно посмотрел на Швецова. Тот утвердительно мотнул головой. — А рядные V-образные двигатели имеют предел мощности в два-три раза ниже! Это – физика. Вы согласны со мной, Владимир Яковлевич?

— Ну, в общем, с точки зрения термодинамики, вы правы. Но что делать с высотностью? Все высотные самолёты имеют V-образные двигатели!

— Здесь вы правы, Владимир Яковлевич! Пока, подчёркиваю, только пока это так. Аркадий Дмитриевич! Вы просили меня продумать вариант подъёма высотности наших двигателей?

— Да, Андрей Дмитриевич, но не думаю, что у вас было на это время…

— Вы правы, досконально я ещё это не проработал, но… Посмотрите вот на эти рисунки! — и я разложил "паука", которого мы с Сергеем нарисовали ещё в Крыму. Чем я больше всего гордился, так это тем, что на вопрос Сергея: "Что необходимо сделать для того, чтобы было чем вращать турбокомпрессор?" я ответил правильно, а затем, практически самостоятельно, его нарисовал.

— Кольцевой коллектор в задней части двигателя! А сопротивление???? — буквально прошептал Аркадий Дмитриевич.

— Вот так вот ввариваем выхлопные коллектора пары цилиндров и получаем, что коллектор ещё и высасывать выхлопные газы будет! Если высота небольшая, то выхлоп идёт мимо турбокомпрессора, а с повышением высоты, вот этот барометр, начнёт открывать заслонку первого контура, с дальнейшим понижением давления, один из компрессоров засасывает воздух из атмосферы, а второй, с противоположного борта, забирает предварительно сжатый воздух первой ступени. Увеличивая рядность двигателя, выхлопной коллектор не меняется, только коллекторы цилиндров. Можно располагать коллекторы попарно, освобождая место под оружие.

— Да, все понятно, Андрей Дмитриевич, надо ещё рассчитать частоты, и тогда удастся ещё, и снизить уровень шумов. Всё, забираю! Огромное спасибо!

— Стойте, Аркадий Дмитриевич! Куда вы! Что НАМ ответить Владимиру Яковлевичу? — Швецов сел.

— Вы про впрыск? Если с вами договорится, то я не против!

Тут вмешался Каганович:

— А что это за тайны мадридского двора вокруг какого-то нового двигателя? Почему нарком об этом узнаёт последним?

— Я докладывал об этом товарищу Сталину, Михаил Моисеевич, — сказал Швецов. — пока работаем в инициативном порядке. Модель первого контура, Андрей, проработала 18 минут, потом прогорело сопло. Заканчиваем изготовление корпуса второго контура.

— Какую тягу получили?

— Расчётную: 125 кг.

— Ну, что, Владимир Яковлевич, уели тебя "швецовские"? — со смехом спросил Каганович. Владимир Яковлевич помолчал и сказал:

— Поживём – увидим. У моих движков есть целый ряд преимуществ: простота, дешевизна изготовления, меньший лоб, легкость установки навесного оборудования и вооружения.

Я повернулся к нему:

— Владимир Яковлевич, впереди – война: одна пуля в рубашку двигателя и он запарил. А у нас, даже если шатун оборвется, двигатель будет трястись, но работать. Тем не менее, ваших двигателей можно сделать больше. Обе эти системы отлично дополняют друг друга! Вы же знаете, что эта статья, — я ещё раз показал статью про двигатели с воздушным охлаждением, — наносит вред нашей авиации,так как не продумана до конца и основана на устаревших данных. Она не может служить на пользу авиастроению. Не стоит ей размахивать, как шашкой, рубя своих, не побоюсь этого слова, конкурентов. В конце концов, мы же общее дело делаем!

— Вы правы, Андрей Дмитриевич. Но не я начал эту историю. Я сейчас работаю над М-105 мощностью 1200 л/с, и есть определённые проблемы с карбюратором. Ваша схема оптимально мне подходит.

— Да, непосредственный впрыск подходит для любого поршневого двигателя. Поэтому мы с Аркадием Дмитриевичем не возражаем против использования системы непосредственного впрыска на ваших двигателях. Т. к. наш Пермский завод уже освоил выпуск этого оборудования, то разговаривайте вот, напрямую, с Аркадием Дмитриевичем и договаривайтесь о кооперации с его заводом.

— Андрей Дмитриевич! — неожиданно спросил Каганович, — А почему вы не переходите к нам в оборонпром, а работаете в какой-то непонятной комиссии?

— Товарищ нарком! Кроме наличия самолётов в ВВС, должно быть умелое и рациональное их использование! А вот с этим у нас как раз и проблемы. Поэтому товарищ Сталин и создал эту "непонятную", как вы выразились, комиссию. И одной из задач он поставил согласование усилий промышленности и ВВС в деле противовоздушной обороны страны, армии и флота. А то, как мне видится, каждый из участников на себя одеяло тащит и старается раскачать лодку, в которой мы все сидим.

Михаил Моисеевич покрутил усы: "Я Иосифа Виссарионовича давно знаю! Великого ума человек! Вождь!" Мне послышался голос Сергея: "Вопрос о твоем переназначении снят!"

Постепенно мой кабинет начал наполнятся людьми, в основном конструкторами, многие курили, поэтому пришлось открыть форточки. Швецов показал мои наброски Поликарпову, а тот подозвал Павла Сухого, с которым познакомил меня на Красной площади. На их машинах стояли двигатели Швецова. К разговору подключился не очень высокий плотный молодой человек с высокой кудрявой шевелюрой:

— Это для И-180, Николай Николаевич?

— Нет, Артём, в сто восьмидесятый он не влезет! Он по корпусу коротковат!

— И кабина у него открытая, — добавил я.

— А вы откуда это знаете?

Все дружно рассмеялись

— Артем Иванович! Засиделся ты за чертежами! Андрей Андреев два месяца был у нас, за Чкалова, испытателем! — смеясь, сказал НН.

— Так вы и есть наш новый испытатель!

— Нет, к сожалению. Меня перевели на другую работу. Андрей! — сказал я, и протянул ему руку.

— Артем Микоян, я сейчас работаю над И-180 с моторами М-82ФН и М-71ФН. А я думал, что вы из КБ Швецова, а вы, оказывается наш! У меня очень серьёзные к вам вопросы. Можно, Николай Николаевич, я поговорю товарищем Андреевым.

— Артём Иванович, я сейчас закончу с Андреем, и потом отдам его вам на растерзание! Т. е. Андрей, ты считаешь, что двойное нагнетание даст большой выигрыш по высотности?

— Для одновинтового истребителя? Не думаю! Но 12000 должен держать. Выше? Я не уверен. Расчёты я не смог сделать, т. к. до конца не известны многие параметры. Надо ждать, что скажут пермяки, как у них всё это получится. Так что с этими вопросами больше к пермякам! Что скажете, Аркадий Дмитриевич?