Иван Кузмичев - Поступь Империи. Право выбора. Страница 18

-Наш государь, пока выжидает, придерживается задуманной стратегии боя, насколько я вижу, братья, поэтому он будет действовать, как планировал, а не так как выпадет случай,– с некоторым сожалением ответил Прохор, убирая подзорную трубу.

-Разве это плохо?– удивился Александр Дуров, капитан первой роты.

-Нет, конечно, Саша, но скажи мне как в Уставе прописано, о действиях во время сражения или внезапном обнаружении противника?– с задумчивым выражением лица поинтересовался у витязя Прохор Митюха.

Александр пару секунд подумал, после чего словно по книге продекларировал:

«п.3. Действия командиров во время боя. Внезапные налеты противника. Воля случая на поле боя.

Каждый командир, вне зависимости от звания обязан в первую очередь, при нападении или ситуации не входящей в описание плана боя внимательно изучить сие действо, после чего незамедлительно, начать действовать для достижения наилучшего результата. Основной догмой для данных случаев, не относящихся к полученным от командира приказам, является выражение: «лучше сделать десять действий и пять из них будут не правильными, чем за то же самое время совершить одно, но правильное»…»

-Достаточно, а теперь скажи мне, какова мысль, прописанная в этих строках?– прервал капитана витязей Митюха.

-Так ясно же, что необходимо использовать любую возможность, если таковая представится, при условии, что ты не выполняешь поставленную приказом командира задачу,– ответил Дуров, будто отвечая прописную истину.

-Правильно, но скажи те мне братья, сие можно применить для нашей битвы? Ведь мы, по сути, являемся скрытым резервом государя, пусть он не знает о нас, хм… точнее сейчас должен узнать, что мы рядом, а не в Полтаве. Нас можно использовать для нанесения удара в тыл противника, или же выждать время и когда шведы пойдут в новую атаку ударить им в спину, дав возможность нашим драгунам рассеять противника. Вот и получается, что не все видят представленные возможности столь уж нужными для исполнения…

«Быть может это и правильно,– чуть погодя пришла в голову полковника шальная мысль.– Ведь получается, что можно поступить в данной ситуации так, а на самом деле это будет много крат хуже в дальнейшем… Хм, определенно, надо отвлечься».

-Полковник Митюха!– кто-то звал Прохора метров с десяти позади.

-Да?

-Вас требует к себе государь,– надменно сказал молодой адъютант, смотря на Прохора, словно на червя.

-Сию секунду. Майор Заболотный!– позвал друга полковник.

-Я!– тут же отозвался Федор.

-Ко мне!– скомандовал Прохор.

-Есть!– через несколько секунд майор стоял в пяти шагах от Прохора, держа руку под беретом, смотря на своего друга снизу верх, получилось так, что Митюха оказался на небольшом взгорке, что подделать, лес кругом, кочек просто прорва.

-Принимай командование, пока меня нет, держи «колпаки» наготове, но сам до приказа не высовывайся. Все ступай,– Прохор повернулся к адъютанту, оглядел его и, не говоря ни слова, пошел к жеребцу, подведенному ему одним из драгун, стоящих на окраине леса, сейчас спешно переводящие своих коней в березняк, прокладывая своим четвероногим товарищам дорогу в лесные дебри.

Как и ожидал Прохор, его сопровождающий больше не сказал ни слова, только лишь задумчиво поглядывал на полковника, в столь необычном мундире. Штаб государя России напоминал разворошенный муравейник, постоянно носились туда сюда интенданты, посыльные, офицеры ожесточенно спорили друг с другом. Однако старались при этом особо не шуметь. Похвально рвение, увы, оказалось напрасным, шум от галдящих людей все равно стоял такой, что полковник витязей даже удивился, как можно в нем работать? Ведь насколько он понял царь Петр сейчас в палатке вместе с генералами и маршалом Шереметьевым как раз посередине этого «муравейника».

Лагерь русского воинства, готовился к следующей фазе сражения, к генеральному этапу, который и решит, чье мужество и выучка лучше: предков морских разбойников или же сыновей русских богатырей.

Стараясь не отвлекаться, Прохор на ходу поправил китель, столь разительно отличающийся от красно-зеленого сюртука фузилеров и алого гренадеров, чуть сместил вправо портупею, ножны с саблей оказались как раз под рукой. Пару раз, вздохнув, Митюха вошел в шатер, в первый раз находясь от государя на столь близком расстоянии…

-Полковник «Русских витязей» прибыл по приказу своего государя!– четко, выпрямившись во фрунт, сказал Прохор, переступив импровизированный порог штаба царя, прикладывая по привычке ладонь к берету.

Возле круглого стола стояли сам государь, князь Шереметьев, Александр Меншиков, боярин Третьяк, смотрящий на карту сражения с каким-то слишком уж пространственным выражением лица, генерал-поручик Рене, Брюс и Боур.

-Хорош,– хмыкнул государь, но тут же нахмурился, видимо вспомнив, для чего вызвал молодого витязя.– Ответствуй мне солдат, ты по что приказ нарушил, данный твоим командиром?

-Я не нарушал приказа, государь,– ответил Прохор, все так же стоя с приложенной к берету ладонью.

-А кто город оставил и в леса подался? Не буду скрывать, хорош ход, вовремя полк там оказался, вот только кара за это ждет не только тебя, но и твоих офицеров,– недобро прищурился Петр, теребя мочку уха.

-Мой полк вышел из города на рейд, государь-батюшка, для посильной помощи армии Его Величества!– добавил Прохор, вспомнив, что говорил ему цесаревич про общение с государем.

-Ишь ты, отговорился, а ежели на шведа одним прикажу идти?– задумчиво поинтересовался государь.

-По одному вашему слову,– глядя в глаза, царю ответил полковник витязей.

-Хм, действительно ведь пойдешь,… неплохих воинов воспитал сын, ой неплохих…– словно сам себе тихо сказал Петр все остальные же военачальники стояли рядом с государем, предпочитая изучать карту будущего сражения, нежели слушать разговор царя с витязем, только лишь Алексашка Меншиков внимательно глядел на своего властителя.

Полковник витязей стоял вытянувшись во фрунт, пока царь не махнул рукой, мол, хватит, немного постояв, Петр подошел к карте сражения, раскурил трубку, задумчиво глядя на немного изменившиеся позиции войск.

-Хорошо, раз уж вы там так удобно появились, то грех не воспользоваться моментом. Слушай, что ты со своим полком должен сделать…– с улыбкой сказал государь Русского царства.

Командиры внимательно глядели на планшет, по которому двигался, кончил деревянной указки. Пользуясь таким моментом, Петр решил таки немного изменить план сражения. Все же зря полковник «Русских витязей» столь опрометчиво судил царя в не использовании представляемых моментов, государь понимал важность случая не меньше, нежели основатель корпуса – его сын Алексей Петрович.

Благодаря усилиям авангарда Меншикова, драгунским полкам Боура и Брюса, фельдмаршалу Шереметьеву и поделенными между ними действиям получилось организовать бесперебойное и частое доставление сведений государю, имевшему свой собственный план, а теперь благодаря появлению полка «Русских витязей» в него вносятся новые изменения, дополняющие целостную картину будущего продолжения сражения.

Спустя полчаса Прохор скакал обратно к своим витязям, стараясь держаться опушки леса, благо, что небольшие перелески позволяли относительно скрытно передвигаться возле деревеньки Яковцы, не далеко от которой удалось с первого же залпа принудить шесть батальонов шведов к сдаче.

Мысли полковника Митюха слегка путались, многое, что говорил Петр, было понятно молодому витязю, однако порой простых вещей государь не говорил, почему так, Прохор не понимал, из-за этого приходилось отвлекаться, теряя должную концентрацию на предстоящем сражении.

Перед самой отправкой в Яковецкий лес, он увидел, как строятся пара полков драгун под командованием генерал-поручика Боура, выдвигаясь к Малым Будищам, следом за ними пришли в движения и все центральные полки под командованием фельдмаршала, дивизия государя же пока еще стояла на месте, небольшая перестановка началась. В этом сражении главную роль должны сыграть пехота и артиллерия! В силу этой не приложенной аксиомы кавалерия светлейшего князя Меншикова, разделившись на две неровные половинки, замерла на флангах, готовая по первому приказу броситься на врага.

Глянув на часы, Прохор увидел, что минутная стрелка подбирается к отметке «восемь», большая стрелка замерла на полпути к шести часам. Вороной жеребец одного из гвардейцев царя негромко хрипел, кусая удила, словно сладкую морковь. Перед замершими солдатами на белом коне проскакал Петр, крича на скаку:

-Воины! Вот пришел час, который решит судьбу отечества. И так не должны вы помышлять, что сражаетесь за Петра, но за государство, Петру врученное, за род свой, за отечество…