Лев Вершинин - Первый год Республики Страница 18

Готов был, впрочем, и к этому. Но – не хотелось.

Часа за три до рассвета с шумом распахнулась дверь; черными пятнами заколыхались на пороге силуэты – не различить, не узнать. Замешкались, будто в последний миг оробев. Но ненадолго; один, то ли главный, то ли просто смелей прочих, вышел из сумрака, шагнул в неверное облако свечного марева.

– Именем Реституционной Комиссии Юга Империи Российской, я, обер-аудитор Боборыко…

Эпилог: 1827 год, май

Ночь подкралась потихоньку – и прыгнула, стремительная, промозглая не по-майски. Вжалась в траву, сгустилась так, что ни зги не увидать; лишь светится костерок, выхватывая из тьмы колесо татарской арбы, да близ огня пофыркиванье: овцы, кони ли – не различить.

Перекрестился, вышел на свет.

– К огню пустишь? – не выговорил, выстонал. Не устояв, качнулся; упал, неловко подвернув ногу, но и не заметил боли; на локтях подтянулся к теплу.

Татарин у огня вскинулся было, но тут же и успокоился, рассмотрев лохмотья мундира; так и остался на корточках, только саблю подтянул поближе.

– Зачем не пускай? Степ болшой, ты болной. Надо пускай…

– А крест-то? – скривился, выворачиваясь к теплу боком.

– Э, кырест… – татарин тоненько хихикает. – Махметка так думай: Мухамет пророк, Иса-Муса тож мало-мало пророк. Они понимай. Голодный, урус? Ашай…

Господи Иисусе! шурпа! жирная, теплая еще, с мягким хрящом на дне пиалы. Выхлебал вмиг, через край, кусков не разгрызая.

– Хорош шурпа Фатма варыл, а, урус?

– Ага! – только и выдохнулось в ответ благодарно.

– Э! Баба Махметкин хорош, малайки хорош, баран-овца хорош; богатый Махметка бай, а?

Теперь, оклемавшись чуток, рассмотрел благодетеля: подборист, плосколиц, бородка реденька, а глаза веселые. Славный татарин, ей-богу!.. а руки жилистые, сильные.

– Русскому-то где выучился?

– Караблык-аул… Севастопл знай, кунак? Там жил, урус-апчер горы водил; бик якши таньга[68] апчер давал… Куда шагай, урус?

Не стал скрывать:

– На Кубань…

– Кубан, Кубан… – забавно прижмуриваются редкие брови. – Все тепер одно знай: Кубан. И Махметка – Кубан. Зват как?

Смешок выдавил через силу, аж зубы скрипнули.

– Никак. Был да сплыл молодец…

– Зачем никак?.. йок никак! яман… Вот: стану зват Урус, а? якши имя, бик якши! Шагай вместе, Урус, а? Кубан пришли, Махмет баран паси… ты, кунак, умей баран паси? йок? ай, яман… ну, к мулла ходи, говори: Аллах верю, к мусулман хочу… мулла тебе башка брей, абрек будешь, а, Урус?

– Там поглядим. А вместе… что ж. Ты-то с какой радости тут? Татарин разводит руками.

– Тихо сиди, Урус, малайки спат в арба. Аллах акбар… Махметка Кырым жил, яблук-алма имел, баран-овца имел, Фатма свой имел – что еще? Нет, умный люди приходи, так говори: газават наступай! бери, Махмет, ятаган, уруса рэжь… Аллах велел! Мудрый люди – мулла, бай… как проверяй?.. Махметка Мекка не бывай, мулла бывай. Э! Глупый Махметка, сапсем дурной башка… урус-апчер хватай, горла рубай: а, елдак-шайтан, Кырым хотел? Вот тебе Кырым…

– Ну?

– Ай! тепер в Кырым цар-султан воюй; умный люди Стамбул беги; мулла Стамбул живи, бай Стамбул живи тоже. Махметка куда беги?

– Да уж, бедолага…

Подумалось: а не ты ли, брат?.. и отступило, пропало; какой же людорез, коли так густ во рту вкус дареной шурпы? Улыбнулся; в ответ – тоже улыбка.

– Ак-Миклай яман, турк-султан яман… Махметка умный тепер; все понимай; Фатма арба сувай, малайки арба сувай, баран-овца бери… хуш, Кырым! Кубан шагай…

Пригляделся к лежащему. – Э, Урус!

Куда там… не слушает уже гость ночной.

Встал, покопался в арбе, кинул к костру кудлатую овчину.

– Дурной мой башка! Болтай, болтай… сапсем твой глаза спи, кунак. Вот тулуп, якши, а?

Помог завернуться, подоткнул полы заботливо, сберегая нежное тепло.

– Э?

– Якши, Махмет. Спасибо…

– Ай, какой дела!..

Притих, уставился в костер, напевая вполголоса что-то без слов, заунывное. Встрепенулся вдруг, вспомнив важное. Не утерпел, нагнулся, потряс за плечо.

– Урус!

– А? Что?! – не удержи татарин, вскочил бы, ошалело озираясь.

– Харош, кунак, все харош… вот скажи: ты жил, я жил, люди кыругом тоже жил. Яман, якши… жил, однако. Тепер – йок, сап-сем карачун… Кырым кыров, Русистан кыров… что такой, ты знай? небо упал, а?

Спросонок не усмехнулся даже наивности степняка. Встряхнул головой, соображая.

– Революция сие, Махмет.

– Как сказал?

– Ре… волю… – и не сумел договорить, не то что растолковать; ткнулся в тулуп лицом, провалился, уж ничего не видя, не слыша. Татарин вновь было сунулся будить, потряс, подергал. Никак; вмертвую рухнул попутчик. Хмыкнул. Огладил усики. Подложил под голову шапку.

– Храпай, Урус…

Отошел, в арбу заглянул. Татарчат троих погладил осторожно, боясь разбудить. Вернулся к костру, уставился в огонь.

– Бисмилля!.. Махметка йок глупый… – опять ломаным русским, будто бы спящему, – Махметка вот как думай: адын малайка делай, два делай, тыри малайка… сапсем хорош, а? Малайка сам не шагай, Махметка бала[69] корми. Малайка расти, расти, Махметку корми: ашай, ата. Якши! Пока малайка расти, Махмет камча бери, малайке зад в кыров секи: а, шайтан! а, матер-черт! баран паси, Аллах люби, яблук-алма кушай… Никогда рывалуция не делай!..

Клубится тьма.

Потрескивает в степи костерок.

Гаснет, затухает зарево над Новороссией…

Последнее

Сергей МУРАВЬЕВ-АПОСТОЛ. Подполковник. Член Южного общества. Глава восстания в Черниговском полку. После разгрома под Ковалевкой пленен; осужден вне разрядов.

Повешен 13 июля 1826 года.

Михаил БЕСТУЖЕВ-РЮМИН. Подпоручик. Член Южного общества. Инициатор восстания в Черниговском полку. После разгрома под Ковалевкой пленен; осужден вне разрядов.

Повешен 13 июля 1826 года.

Михаил ЩЕПИЛЛО. Поручик. Из «Соединенных славян». Отличился храбростью в восстании.

Убит 3 января 1826 года под Ковалевкой.

Иван СУХИНОВ. Поручик. Из «Соединенных славян». Отличился храбростью в восстании. После поражения отказался от бегства за рубеж, желая разделить участь друзей. В Зерентуйских рудниках подготовил восстание ссыльных. Предан, приговорен к порке и расстрелу.

Покончил с собой накануне экзекуции 1 декабря 1828 года.

Ипполит МУРАВЬЕВ-АПОСТОЛ. Штатский, 19 лет. Отличился храбростью в восстании. После разгрома под Ковалевкой пленен.

Застрелился 3 января 1826 года.

Иван ГОРБАЧЕВСКИЙ. Поручик. Из «Соединенных славян». Пытался поднять колеблющиеся части в поддержку Черниговскому полку. Арестован 2 января 1826 года. Приговорен к вечной каторге.

Умер на поселении в Сибири 1 января 1869 года.

Михей ШУТОВ. Унтер-офицер. Семеновец. Ветеран Отечественной войны. Член Южного общества. Отличился храбростью в восстании. После разгрома под Ковалевкой пленен.

Прогнан сквозь строй в 1000 человек 12 раз.

Даниил КЕЙЗЕР. Священник села Трилесы. Из дворян. Примкнул к восстанию, благословил солдат и зачитал манифест о начале революции.

Лишен сана и дворянства. Умер в нищете.

Сергей ВОЛКОНСКИЙ. Генерал-майор, князь. Один из основателей и руководителей Южного общества. Арестован за несколько дней до восстания в Черниговском полку.

После 30 лет каторги умер в Москве 28 ноября 1865 года.

Артамон МУРАВЬЕВ. Полковник конной артиллерии. Отказом поддержать восставших предопределил их поражение под Ковалевкой. Несмотря на это, осужден по второму разряду. Умер на каторге.

Право же, а его-то за что?

Иван ПАСКЕВИЧ. Фельдмаршал. Крупнейший военачальник николаевской эпохи. В войнах с персами, турками, поляками и венграми не знал поражений. Граф Эриванский. Князь Варшавский.

Как видим, преуспел. И не без оснований…

Иван ДИБИЧ. Генерал от инфантерии. Граф Забалканский. Умер от холеры в 1831 году, безуспешно пытаясь подавить восстание в Польше.

Ну, не всем же везет…

Устим КАРМАЛЮК. Украинский гайдамак. Больше двадцати лет, как умел, боролся с панами. Бывал на каторге. Бит шпицрутенами и кнутом. Убит из засады в 1835 году.

Зато погулял.

Михаил ВОРОНЦОВ. Граф. Генерал от инфантерии. Герой Отечественной войны. Генерал-губернатор края Новороссийского, позже – наместник Кавказа.

Англоман. Сторонник конституционного устройства.

Впрочем, на карьере сие не отразилось…

О Станиславе БОБОВИЧЕ, иных «младороссах», Кирилле МАНСУРОВЕ, гайдамаке ПАНАСЕ, татарине МАХМЕТКЕ, корнете ВАДИКЕ, обер-аудиторе БОБОРЫКО и многих других, в повести этой вскользь упомянутых, сведений История не сохранила…

Примечания

1

Остров в Петербурге, место захоронения казненных декабристов.

2

Детронизация – лишение престола.

3

Плутонг – взвод.