Лис Адриатики - Сергей Васильевич Лысак Страница 18

чистокровных испанцев. Причем из дворян, породу не скроешь. А вот кто командующий? Его об этом заранее не предупредили, поскольку в момент его встречи со связником в Тунисе еще ни о какой посылке тринидадских кораблей в Дубровник речи не было. А может, связник об этом не знал. Иван прекрасно осознавал свой статус и понимал, что сильно откровенничать с ним не будут. Сообщат только то, что может помочь в выполнении работы, выгодной также самим тринидадцам. Ни о какой благотворительности речь не идет. Ну и на том спасибо…

Наконец-то пришли. Лейтенант Гонсалес постучал в дверь каюты и зашел доложить о прибытии. Но буквально сразу же вышел и пригласил пройти, сам оставшись в коридоре.

Иван вошел в каюту и сразу же увидел еще молодого мужчину в черном мундире с золотыми погонами, сидевшего за столом и занятого чтением бумаг. Сразу же понял – перед ним пришелец из другого мира. Либо из команды «Тезея», либо из команды «Карлсруэ». Поклонился и поздоровался на французском. Офицер ответил на приветствие и предложил сесть, махнув рукой в сторону стоявшего напротив кресла, но смотрел на визитера с явным удивлением. Наконец представился на французском:

– Я командир фрегата «Дмитрий Пожарский», капитан второго ранга Новицкий. Что у вас случилось, месье Хасан? Вы действительно капитан «Шахин»? У меня на борту есть человек, хорошо говорящий по-турецки. Но я хотел бы поговорить с вами тет-а-тет. Мне сообщили, что вы хорошо знаете французский язык.

– Вам сообщили обо мне, месье Новицкий?! Да, я действительно капитан «Шахин». Но кого могла заинтересовать моя скромная персона?

– Сообщили вчера о вашем приходе в Дубровник, и почти сразу же пришел приказ оказывать вам всяческое содействие. Вот я и удивился, увидев вас. Не ожидал, что капитан «Шахин» может быть так молод. Простите, сколько же вам лет?

– Пятнадцать.

– Охренеть… Пятнадцатилетний капитан… Прямо как у Жюля Верна…

Последнюю фразу командир фрегата сказал вполголоса по-русски, но Иван сделал вид, что не понял, продолжая сохранять заинтересованное выражение лица. Впрочем, командир тут же вернулся к разговору на французском и попросил рассказать все подробно о ночном происшествии.

Рассказ много времени не занял, поскольку Иван постарался избежать лишних деталей. Группа бандитов решила заняться грабежом и нарвалась, только и всего. Расширять круг посвященных еще больше не стоило. И так уже капитан Хасан привлекает ненужное внимание. Выяснив суть дела, командир фрегата тут же отдал приказ сообщить об этом вопиющем случае властям Дубровника с просьбой прислать на борт своих представителей. Информация была также отправлена на флагман венецианцев с требованием предоставить объяснения случившемуся. Хоть Иван и не надеялся, что из этого будет толк, но приличия должны быть соблюдены.

Дальше все было обычной рутиной, когда требуется соблюдать ряд бюрократических требований. Пленных подняли на борт фрегата и допросили. Вскоре прибыли двое представителей властей Дубровника – от портовой стражи и от магистрата. Прибыли также два офицера от венецианцев. Молодые аристократы, явно еще не нюхавшие пороха и воспринимавшие войну только как прибыльное мероприятие, способное поправить их материальное благополучие. Впрочем, от своих соотечественников и коллег-офицеров они в этом плане ничем не отличались.

Свое знание итальянского и французского Иван демонстрировать перед гостями не стал, поэтому ему предоставили переводчика из числа офицеров фрегата, знающего турецкий и итальянский. В присутствии прибывших были зачитаны показания пленных, после чего выступила «пострадавшая» сторона, – капитан османской шебеки «Шахин» Хасан и его помощник Давут. В процессе разбирательства стало ясно, что местные власти пойдут на что угодно, только бы замять дело. Венецианские офицеры, видя такое, сделали попытку вообще откреститься от ночного инцидента, заявив, что командующий эскадрой никого никуда не посылал. А кто эти люди, совершившие нападение на «Шахин», они понятия не имеют. Либо это местные бандиты, либо провокация самих турок, решивших под шумок вызвать дипломатический скандал с целью очернить Венецию. Вот и разыграли этот балаган с ночным «нападением». Причем к присутствующим здесь уважаемым эфенди Хасану и Давуту претензий нет. Их вполне могли использовать втемную, не посвятив в план операции. Отобьется «Шахин» – хорошо. Не отобьется и ее захватят – тоже неплохо. В любом случае дипломатический скандал обеспечен.

Иван, слушая эмоциональную итальянскую речь, понимал, что венецианцы используют «домашние заготовки». Все же ссориться с тринидадцами они не хотели, вот и подготовили такое «объяснение» на случай провала. По большому счету они ничего не теряли независимо от конечного результата этой авантюры. Осторожно заглядывая в душу лейтенантам Пьетро Аллегро и Джованни Грассо, он в этом убедился. Офицеры получили подробные инструкции, как и что говорить. Главное – отрицать причастность венецианской эскадры к ночному инциденту. А если кого-то из грабителей возьмут за шиворот, то и дьявол с ними. Подобного быдла в портовых городах Венеции хватает. В случае чего новых быстро наберут.

Поняв, что дальнейший разговор бесполезен, и власти Дубровника не горят желанием возиться с пойманными грабителями, а венецианцы продолжают изображать оскорбленную невинность, командующий тринидадской эскадры решил прекратить этот театр абсурда, пообещав, что если будет еще один подобный инцидент, то он вмешается и без разговоров уничтожит тех, кто захочет нарушить нейтралитет Дубровникской республики. Поскольку портовые власти самоустранились, Иван попросил вернуть всех пленных на свою шлюпку. А когда это было сделано, поинтересовался через переводчика, признают ли синьоры Аллегро и Грассо в захваченных бандитах добрых католиков? Получив подтверждение, обратился к венецианцам с неожиданной просьбой – помолиться о заблудших душах этих мерзавцев и произвести их отпевание, как поступают с теми, кто погиб в море. Это сбило с толку всех присутствующих. Переводчик даже переспросил, правильно ли он понял сказанное? Какое отпевание?! Ведь пленные живы!

Иван лишь усмехнулся.

– Пока еще живы, но это ненадолго. Я не могу допустить, чтобы какие-то бандиты безнаказанно грабили и убивали моряков, зашедших с мирными намерениями в Дубровник. С бандитами у нас разговор короткий. Кстати, прошу учесть, что я – не сторонник требовать выкуп за пленных. Какое бы высокое положение они ни занимали…

Иван спустился в шлюпку и дал команду охранявшим пленников янычарам выбросить их за борт, предварительно перерезав горло. Причем все это было сделано на глазах у венецианцев и рогузцев, наблюдавших за происходящим с палубы фрегата и стоявших рядом шлюпок. После чего извинился за доставленное беспокойство и отбыл восвояси, оставив на палубе фрегата шокированных Пьетро Аллегро и Джованни Грассо, до которых только сейчас дошло, что в предстоящей войне церемониться с ними никто не будет. И в случае попадания в руки к такому врагу, как капитан Хасан, надеяться