Виктор Мишин - Второй шанс. Снайпер Страница 19

– Да пока стоим вроде крепко. Идет насыщение войск танками, авиацией. По крайней мере, того, что творилось у тебя, здесь пока не предвидится. В воздухе у нас порядок. Новиков работает отлично, самолетов хватает, не совсем хватает опытных пилотов, но опыт дело наживное. Но все-таки не обойтись без большой битвы, как и в твоей истории. Что-то вроде Сталинграда или Курской дуги будет обязательно.

– Это точно, – поддакнул я.

За разговорами мы просидели до глубокой ночи. Под конец я уже засыпал сидя на табурете. Истомин прервал беседу и отправил меня спать, после того, как я чуть не упал с табуретки, задремав. Осторожно выйдя из палатки Истомина, скрючившись, я хотел отправиться к себе.

– Сережа, подожди, я помогу, – услышал я голос Светланы.

– Света? – удивился я. – Ты что, так здесь и сидела?

– Да поспала чуть-чуть, в сторонке.

– Совсем сдурела девчонка, у тебя работы выше головы. Ты же завтра засыпать на ходу будешь, от Андрея Ильича влетит.

– Ничего, я уже привыкла мало спать. Сейчас тебя провожу и прилягу.

– Ну смотри, как знаешь. – Девушка поднырнула под мою руку, я облокотился, и мы потихоньку пошли. Света помогла мне лечь и хотела идти, но задержалась на выходе.

– Сергей, а ты, правда, завтра уедешь? – спросила она, стесняясь.

– Да, только не знаю, когда именно. А что?

– Да так, ничего, – грустно произнесла она.

– Свет, подожди, – окликнул я девушку. Та тут же обернулась, широко распахнув свои красивые глаза.

– Да, Сереж?

– Подойди, пожалуйста, – я не соображал уже, что делаю, до чего же она хороша.

– Что, – спросила она, усаживаясь рядом со мной на краешек кровати.

– Я вернусь к тебе, – вдруг слетело у меня с губ, – обязательно вернусь. – Я взял ее за руку и, легонько подтянув к себе, чмокнул в щечку.

Девушка не отстранилась, не шлепнула меня по наглой роже, лишь щеки вспыхнули огнем и глаза опустились вниз.

– Ты, правда, приедешь? – спросила она неуверенно.

– Я всегда держу слово. И я тебе его даю. Отлежусь немного в госпитале и вернусь.

– Я буду ждать тебя, только вернись, – прошептала она и добавил чуть слышно: – живым.

Я откинулся на подушку и, закрыв глаза, увидел ее. Как она хороша, Господи. Во дела, а я, кажется, и правда втрескался в нее. Ну, а что тут, впрочем, такого, я не человек, что ли? Только, как она отреагирует на моих дочек? А то, что я увезу ее с собой, даже не обсуждается. Хотя, хрен его знает, как дальше все сложится.

Ой, как хочется скорее увидеть девчонок. Пока по тылам лазаешь, некогда вспоминать, а тут накатило все и сразу.

Проснулся я около девяти, вокруг слышался гомон, чувствовалась какая-то суета. Напрягшись, выполз из палатки и сразу натолкнулся на военврача.

– Куда это мы собрались, молодой человек? – прищурив глаза, спросил доктор.

– Посмотреть решил, что за беготня вокруг, – ответил я, озираясь по сторонам.

– Обычное дело, новая партия с передовой. Вам нужно сделать укол, пройдемте обратно.

– Как скажете, – пожал я плечами и направился обратно.

Улегшись на свою кушетку, дождался залпа из «главного калибра». Потер задницу и спросил у врача:

– Товарищ военврач, Андрей Ильич, а где Светланка?

– Раненые еще ночью прибыли, работала всю ночь. Час назад я отпустил ее поспать. Сейчас пока затишье.

– Ясно, много раненых?

– Тяжелых много, батальон попал под танки, осколочные в основном.

– Да, тяжко там, да где сейчас легко-то? – вздохнул я.

– Это точно, молодой человек. Вы вот и не в пехоте служите, а вон как вас всех потрепало-то.

– Ой, доктор, а как там мой товарищ? Лейтенант Зимин?

– Ранение в грудь тяжелое. Большая потеря крови, нужно немедленно в госпиталь. Я слышал, к обеду прибудут машины за вами.

– Но жить-то будет?

– Все зависит от него. Молодой еще, должен выкарабкаться.

– Спасибо, что успокоили. Вы не проводите меня к нему?

– Он почти все время без сознания, повидаетесь позже. Если можете вставать, то начинайте собираться.

– Да нищему собраться, только подпоясаться.

– Да вроде барахла у вас много было с собой?

– Так то у ребят, у меня немного, – махнул я рукой на кучку тряпья и ствол в чехле, лежащие в углу палатки.

– Разрешите вас покинуть, молодой человек, служба, – доктор развел руками, – вам что-нибудь нужно?

– Да, хотелось бы умыться, а если можно, то и побриться.

– Пойдемте, я покажу.

С доктором мы прошли к небольшому навесу под березкой, где я обнаружил Мурата. Этот жук уже намылся и набрился и сидел довольный, словно три рубля нашел.

– Аж светишься весь. Чего такой веселый?

– О, командир! Хорошо это, побриться после лазания по болотам. Еще бы баньку, – мечтательно проговорил Мурат.

– В Ленинграде выпросим. Сходим опять к морякам, у них, помнишь, как мылись в прошлом году?

– А то, знатный парок был. Когда выезжаем? – вдруг резко сменил тему Мурат.

– Должны машины прийти, у нас почти все лежачие. Плюс Истомин говорил, охрана будет.

– Ого! Чего так всполошились? Из-за диверсантов, что ли?

– А тебе что, мало показалось? – я недовольно сплюнул под ноги. – Чуть всех на тот свет не отправили, а ты говоришь.

– Да ладно, я так.

– Сейчас в порядок себя приведу, проводишь к парням. Хочу посмотреть сам, как они.

– Да нормально все, лежат, охают, – засмеялся казах.

– Вот ты нерусь, ничего-то тебя не трогает.

– Да я же шучу, командир. Смех жизнь продлевает.

– Ты только в тылу у немцев не шути, понял?

– Виноват. Исправлюсь, – Мурат не мог сдержать смех, да и я тоже.

Пока брился, все высматривал свою сероглазку, так хотелось увидеться. Не повезло. После водных процедур пошел к парням. Всех обошел, со всеми поговорил, но мысли были явно не на месте.

Вот уж пришли машины, бойцы охраны помогли погрузить вещи и нас самих, а Светланки все не видно.

Я, вздыхая, уселся в кузове полуторки, рядом с носилками Зимина. Истомина везли в другой машине. Для него была подана легковушка. Александра Петровича удобно разместили в ней, ну а мы по-простому.

Машины уже начали набирать ход, как я услыхал голос. Господи, пришла все-таки.

– Останови машину, Мазута! – Я застучал в кабину кулаком. Но водитель то ли не слышал, то ли делал вид, и машина продолжала ехать вперед. Тогда я рванулся к заднему борту, казах пытался остановить, но я лишь отмахнулся.

Чуть не кубарем слетев на ходу из грузовика, я кое-как встал и двинул навстречу Светланке. Когда сошлись, обхватил и прижал ее к себе. Закружил как в танце, правда, чуть не рухнул от боли в боку. Видимо, скривило меня не хило, так как Светик изменилась в лице. А я просто впился ей в губы и стал жадно целовать. Я покрыл поцелуями каждый миллиметр ее лица. Она плакала и, обхватив мою голову ладонями, смотрела прямо в глаза. За спиной раздавались крики и сигнал клаксона, мы не обращали внимания ни на что вокруг. Были только она и я.

– Вернись! – говорили ее глаза.

– Обязательно! – отвечали ей мои.

Без слов ясно, не нужна болтовня, когда две половинки находят друг друга. Нас прервали неожиданно, тряхнув меня за плечо.

– Товарищ лейтенант, вас зовут, – позвал меня кто-то.

– Да, да. Сейчас иду, – не оборачиваясь, ответил я.

– Товарищ старший майор ждет, приказано прибыть немедленно к нему, – процедил незнакомый боец, видимо, из присланной охраны.

– Иди, тебе ехать надо. Командир рассердится, – наконец произнесла Светланка.

– Жди! – коротко ответил я и, крепко поцеловав эту чудесную девчушку, зашагал в направлении машины Истомина.

– Насколько? – коротко бросил мне Истомин.

– Очень, – так же коротко ответил я.

– Ну и молодец. Наконец-то! – радостно кивнул головой Петрович.

– Не понял? – удивился я.

– Девчонкам мать нужна. Нет, ты не думай, что они нам в тягость. Просто мама есть мама.

– Да знаю, только вот как она отреагирует?

– Нормально отреагирует. Ты думал, где жить после войны будешь?

– Да разве об этом можно думать? Когда еще все это кончится? Конечно, не думал, – секунду подумав, ответил я.

– Давай ко мне, в Ленинград. Квартиру тебе дадут, обещаю, где-нибудь рядом со мной. Заживем после войны – ух.

– Я так далеко не умею загадывать, уж извините, товарищ старший майор, – сухо ответил я. Все мои мысли были очень далеко от всего этого. Проклятая война, долбаный говнюк с челкой. Эх! Как жить-то хочется.

– Серег, теперь у тебя будет столько стимулов, чтобы жить, и, я думаю, хватит уже тебе самому по вражеским тылам ползать. Зимин поправится, передашь группу ему.

– Товарищ старший майор…

– Я знаю, что я старший майор, смотри, как бы в страшного не превратился. – Заржал, все время издевается.

– Александр Петрович, не делайте этого. Счет у меня к «бесноватому» уж очень длинный. Давайте так, если запорю дело, то хоть под трибунал, а пока буду служить и служить, не жалея сил.