Колхозное строительство. Дилогия (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович Страница 19

– Что же мне сигнализацию отключать? А если воры? Кто будет отвечать? Эта ненормальная?

– Спокойно. Согласитесь, что никому не будет приятно, если его два раза в сутки будут будить такими звонками. Надо просто придумать, как это исправить.

– Но нужно же проверить, работает ли сигнализация? – сникла заведующая.

– Давайте так, я поговорю с электриками, может быть, проверку можно осуществлять, скажем, лампочкой, а уж потом включать звуковую сигнализацию. Поговорю, в общем, – успокаивающе поднял руки Пётр.

– Спасибо, Пётр Миронович, я и так из-за этого сама не своя уже второй месяц. Корреспондент ещё издевается, предлагает с ней квартирами поменяться, – в голосе послышались слёзы.

– Анна Тимофеевна, я к вам с просьбой приехал, – остановил женщину Пётр.

– Слушаю вас, – главная швея Краснотурьинска утёрла слёзы.

– Вот посмотрите. Я тут эскизы нарисовал, – Штелле протянул директору три листка с разными ранцами.

– Прелесть какая! А это куда? – она сразу наткнулась на большой ранец, который должен был подвешиваться под коляску.

Следующие десять минут Пётр рассказывал про ранцы и про коляску, даже схематично изобразил её. Потом подробно описал, как он представляет себе производство школьных ранцев. Внутри брезент, снаружи болонья, между ними синтепон. Зачем столько карманов? Ну, это же дети, к тому же девочки. Найдут, что засунуть. Лучше иметь лишний, чем переживать из-за нехватки.

– А цвет какой? – тоже вошла в процесс заведующая.

– А какого цвета болонья у вас есть?

– Тёмно-коричневая и тёмно-синяя. Есть немного зелёной, но её на два ранца не хватит, – сняла очки женщина и вопросительно посмотрела на Тишкова.

– Их можно увидеть? – Пётр думал о более ярких цветах. Даже не смог представить школьный ранец из тёмно-коричневого материала, – А более яркие цвета бывают?

– Ткань производится только на Наро-фоминском шёлковом комбинате и только этих цветов. А итальянскую у нас не достать. Только в Москве, и то втридорога.

– Давайте посмотрим.

В результате пришлось комбинировать и использовать все три расцветки. И ещё добавить звёзд из алого капрона. Хоть не так траурно. Заведующая посовещалась с мастерами и попросила две недели.

– А почему так долго? Я думал вот эти ранцы для школы, вы сделаете к понедельнику, а для коляски к концу следующей недели, – начал торговаться Пётр.

– Пётр Миронович, так нельзя, я наобещаю и не успею, а вы меня ругать будете. Изделие новое, необычное, – взмолилась Анна Тимофеевна.

– А к среде успеете, я один ранец директору БАЗа Кабанову обещал в среду отдать, – торгуются, ясно же, но за срочность он платить не собирался, да и не мог, не было денег.

– Только ради вас и с условием, что вы электрика пришлёте.

– Вот и договорились. В среду к десяти часам мой шофёр заедет.

Глава 13

Подполковник Иванцов Юрий Семёнович разлил по небольшим гранёным рюмкам коньяк. Соли с лимонами не было. Зато была шоколадка "Алёнушка".

– И за что будем дегустировать? – улыбнулся Штелле.

– Да, просто за встречу, – втянул голову в плечи начальник ИТУ.

– Нет. Так не пойдёт. Сейчас повод организуем, – Пётр достал из портфеля заранее приготовленную грамоту, – "Благодарственная грамота".

– Городской комитет КПСС благодарит подполковника Иванцова Юрия Семёновича за оказание помощи детскому противотуберкулёзному диспансеру, – прочитал "собутыльник", – Что это?

– Только дайте слово, что распространяться об этом пару месяцев не будете, – улыбнулся Пётр.

– Ну, хорошо.

– Собачек, что вы помогли отстрелять, мы переправили именно вот туда. Там ими будут больных детей кормить. Есть мнение, что так можно вылечить туберкулёз. Вот через пару месяцев и проверим. Кстати, если получится, то сообщите об этом вашему контингенту. Пусть родственники снабжают. Только сначала дождёмся результатов.

– Слышал я об этой байке от старых сидельцев. Честно говоря, не верил, – подполковник аккуратно убрал грамоту в ящик стола и повторно налил рюмки, – Ну, теперь точно повод есть.

Выпили, захрустели шоколадом. Иванцов, было, потянулся вновь к бутылке, но Пётр его остановил.

– Юрий Семёнович, у меня к вам четыре просьбы…

– Ого, – вскинулся подполковник.

– Вы сначала послушайте, может и ничего страшного, – успокаивающе поднял руку Штелле.

– Внимательно слушаю, – начальник колонии убрал бутылку в шкаф и сел за свой стол.

– Вот посмотрите, – Пётр протянул ему листки с чертежами и эскизами кухонного гарнитура.

– Красиво. Сами придумали?

– Да, нет, куда мне. В журнале видел. Это румынский кухонный гарнитур. У вас ведь есть хорошие резчики по дереву, что способны такое повторить?

– Это вы, Пётр Миронович, по адресу зашли. Вот полюбуйтесь, – Иванцов достал из того же шкафа шахматную доску. Открыл её и вытащил несколько лежащих сверху фигур.

Красота. Более того. Мастерство. В прошлой жизни в одной из турпоездок по Германии Пётр был в Баварии в какой-то деревушке, все жители которой режут фигурки для продажи туристам. С этого и живут. Для этого туда все экскурсионные автобусы заворачивают. Фигурки, стоящие на столе были совершенно другого класса. Там кустарные поделки. Куда недобитым фашистикам до наших мастеров. Король шахматный просто бесподобен. Кажется, что плащ не из дерева, а из ткани сделан, каждая складочка как живая. Вещь.

– Юрий Семёнович, а нельзя разместить у вас заказ на детали к этому гарнитуру? Финтифлюшки все вот эти чтобы этот мастер вырезал? – Пётр ткнул пальцем в эскиз.

– Сейчас я двоих вызову. Второй-то не хуже мастер. Вдвоём быстрее будет, – подполковник вышел из кабинета и отдал команды кому-то невидимому за дверью, – Минут через десять доставят. Пока, может, три остальных вопроса зададите.

– Да, с радостью, – Пётр достал эскиз смесителя и отдельного крана для питьевой воды с системой фильтров, – Вот эти краны планируются в комплект к гарнитуру.

Иванцов покрутил бумаги, поинтересовался назначением отдельного крана, хмыкнул и снова вышел из кабинета.

– Себе такие тоже закажу, если это и вправду работает, – поведал он, вернувшись на своё место.

– И это правильно. Вы ведь сейчас в однокомнатной квартире живёте, – расцвёл Штелле, – Вот я и подумал, что, не пора ли вам перебираться в более просторную. В марте-апреле сдаётся заводской дом, в нём городу положена одна трёхкомнатная квартира. Сдаёте свою и получаете эту. А там как раз новый гарнитур и с новыми кранами.

– Даже не знаю, как и благодарить, а то жена ведь родила пару недель назад, и втроём с маленьким ребёнком в одной комнате тяжело, – обрадованно вскочил начальник колонии и принялся трясти руку Тишкину.

– Товарищ подполковник, – выглянула голова из приоткрывшейся двери, – Карпова доставили.

– Заводи.

Левша был не молодой, за пятьдесят точно. Руки все синие от перстней. На носу очки в роговой оправе. Сильные очки, угробил резчик зрение.

– Анатолий, посмотри рисунки, – протянул Иванцов эскизы кухонного гарнитура вошедшему.

– Гарнитур румынский, – сходу определил зек, – Сложно. Дуб надо. Акацию белую желательно.

Пётр бывал у родственников на Украине и видел древесину белой акации. Она была красивого розового цвета, даже и не верилось, что это не крашеная древесина.

– Дуб уже в пути. А арабески и планочки всякие нельзя из осины делать? Контраст будет на зелёном белое, – предложил Пётр, но для себя отметил задать Кабанову вопрос и про акацию.

– Чего ж, нельзя. Хозяин барин. Узор скучный. Гражданин начальник тут надо Проньку подключить, пусть поизгаляется над узором, – вернул рисунки зэк Анатолий.

– Сейчас Громова приведут. Вдвоём будете резать, – выглянул за дверь Иванцов.

– Куда ему. Разве что планочки с поверхностной резьбой. Грев-то будет, гражданин начальник? – резчик повернулся к Петру.

– Озвучь гонорар, – серьёзно кивнул Штелле.