Капитан - Иван Валерьевич Оченков Страница 19

- Слушаю всеми ушами, – подобрался Семен Наумович, почуяв запах денег.

- Помните наш недавний разговор о графе Оссолинском?

- До последнего слова!

- Так вот, у меня есть обоснованные подозрения, что именно этот господин являлся крысой в штабе эскадры.

- Что бы так говорить, нужно иметь немножечко доказательств. Они у вас имеются?

- Пока только косвенные.

- И какие же?

- Ну, хотя бы его таинственная пропажа в тот самый день, когда я вернулся в Сеул с генералом Цукахара и другими пленными.

- Этого мало!

- Я знаю, но именно поэтому я решил обратиться к вам.

- И что вы из-под меня хотите?

- Я собираюсь уничтожить Оссолинского. Но для этого мне нужны просто железобетонные доказательства. Вы – человек опытный и со связями. К тому же, насколько я успел убедиться, честный…

- Вот умеют некоторые люди похвалить так, что будто бы плюнули в морду… И к слову, если вы так уверены, то не проще ли решить вопрос без всех этих судейских закорючек…

- Да, проще. Но нет. Этот вариант мне не интересен. Я хочу припереть графа к стенке, а еще лучше – подвести под петлю. И строго в соответствии с российским уголовным законодательством. Кроме того, я собираюсь начать кое-какие коммерческие проекты, и мне нужен хороший адвокат. Лучше вас я никого не знаю!

- Это у вас от неопытности, – хмыкнул Беньямин, после чего пытливо посмотрел на потенциального клиента и, отчетливо проговаривая каждое слово, спросил, – Скажите мне, мой юный друг, ваш опекун знает за ваши проекты, или вы хотите оставить этот маленький гешефт в тайне?

- Пока нет, но я собираюсь ему рассказать в самое ближайшее время.

- Так вот сначала расскажите, а потом мы втроем все подробно обсудим… кстати, совсем забыл спросить, что вам сделал граф, что вы его так не любите?

- Я уверен, что именно он стоит за покушением на меня и убийством моей семьи.

- В таком разе, вам тем более нужно рассказать все Зимину!

Глава 8

Новость о подписании перемирия распространилась по «солдатскому телеграфу» со скоростью степного пожара. На Сеульской базе рейдеров, где привычная анархия с недавних пор сменилась под действием жесткой руки Зимина строжайшей дисциплиной и порядком, это поначалу почти никак не отразилось.

Разве что свободные от патрулей и вахт бойцы, сбиваясь в кучки, вполголоса переговаривались, обмениваясь мнениями относительно всего происходящего и дальнейших перспектив. Версии высказывались разные, но большинство прозорливо сходились в одном – скоро для них наступит воля вольная.

Едва машина каперанга, гудя клаксоном, вкатилась на стоянку перед «Одессой», как туда и без команды быстро подтянулись все капитаны, находившиеся в это время на земле.

- Господа, я собрал вас, чтобы довести приказ командующего флотом, – начал Зимин, пытливо вглядываясь в лица своих бывших коллег, а теперь еще и подчиненных. – Как вам, по всей вероятности, известно, заключено перемирие, и флот более не нуждается в наших услугах. С сегодняшнего дня наш отряд считается распущенным, а контракты аннулированными.

- Когда будет расчет? – холодно блеснув глазами, поинтересовался Муранов.

- Все, что причитается за выполненные задания, включая наградные и премиальные, начнут выплачивать завтра. При условии, разумеется, что будет предоставлена вся необходимая отчетность, а дополнительное вооружение и оборудование возвращено в арсеналы.

- Ты же прекрасно понимаешь, что это невозможно! – скривился командир «Ангары».

- А как быть с теми, кто сейчас в рейсе и на задании?! – загалдели присутствующие, разом позабыв о субординации.

- Тише, господа, не на базаре! – призвал к спокойствию приватиров Зимин. – На все про все у нас неделя. Однако рекомендую поторопиться, пока я нахожусь в Сеуле. Кто не успеет, будет выбивать свои деньги из интендантов самостоятельно!

- Ловко придумано, – попытался кто-то бурчать в задних рядах, но остальные его не поддержали.

Условия контракта соблюдены, а это для рейдеров было главное.

- Ну и напоследок, от себя лично и от лица командования благодарю вас и ваши доблестные экипажи за отличную службу. Для меня было честью командовать вами!

- Что-то ты сам не весел, Владимир Васильевич, – криво усмехнулся перед прощанием Мур. – Неужели не хочешь возвращаться на вольные хлеба?

- Увы, не видать мне теперь свободы. Получил новое назначение и убываю в Питер.

- А «Буран»?

- Не трави душу, Василий Степанович. Корабль мой выкуплен в казну, и теперь у него будет новый командир.

- Понятно… попала собака в колесо, скули да беги!

- Примерно так. Сам-то чем думаешь заняться?

- Я так понял, война в Китае не окончена, скорее наоборот…, – спокойно ответил Муранов.

- Верно, там теперь станет по-настоящему жарко.

- А еще я слышал, что Чан Кайши вплотную занялся созданием своего воздушного флота. Думаю, он точно не откажется от нашей веселой банды. Надо всем туда лететь, всей группой!

- Идея хорошая, – одобрил замысел Зимин. – Если явитесь в Чунцин организованной эскадрой, сможете выбить себе наилучшие условия.

- Владимир Васильевич, ты вроде и с самим генералиссимусом и с его супругой лично знаком? Может, составишь нам протекцию по старой дружбе?

- Почему нет? Сегодня же напишу мадам Чан, только вы прежде решите между собой, кто в деле.

- Да что тут думать, все так все! – зашумели капитаны. Единственным, кто никак себя не обозначил, оказался скромно сидевший в сторонке Колычев.

- А ты что же, Март, молчишь? – насмешливо посмотрели на молодого человека соседи. – Может, и для твоей «птички» дело найдется?

- Спасибо, господа, но у меня немного другие планы, – дипломатично отозвался Колычев.

- Интересно какие же? – исподлобья бросил на него тяжелый взгляд Мур.

- Ну, раз такой расклад нарисовался, – проигнорировал последний вопрос Колычев, – то у меня ко всем присутствующим деловое предложение.

- Валяй, бизнесмен!

- А вот, – и Март выложил на стол принесенный Кимом ППК-41. – Машинка просто зверь. Работает как часы. Мы ее корейцам на вооружение продвинули. Сделана под маузеровский патрон – семь шестьдесят два на двадцать пять. Складной приклад, вес без магазина чуть больше трех кэгэ. Предлагаю всем такие приобрести со скидкой – только сегодня и только для своих. В честь победы, скажем так. Особенно для штурмовиков. А еще я хочу начать