Рывок в будущее - Владимир Викторович Бабкин Страница 19

XXIвеке всё ещё «присаживались на дорожку», плевали через левое плечо, если чёрная кошка перебегала дорогу, и шарахались от «пятницы тринадцатого»? Пусть в городах такие персонажи, как «баба с пустыми вёдрами» в основном ушли в прошлое (далеко не везде), то про языковые анахронизмы, типа «зажечь свет» или «потушить свет», и говорить нечего. Или прекрасная фраза: «Сделай огонь тише». На электроплите.

Ладно, отвлёкся.

В общем, да, сроки у Лины уже поджимали. Лисавет давила мне на хвост и шею. Она хотела Павла. Наследника мужеского полу. Номер с нашей дочерью-первенцем ей крайне не понравился. Матушка не хочет впредь смены Династии. Мы с Линой примем фамилию Романовы и будущий (даст Бог) Павел тоже будет Романов. И далее только Романовы. Мужеского полу. Только так.

Многие думают, что Павел это придумал вдруг и с бухты-барахты. Это не так. Это воля Елизаветы Петровны, не зря она самолично воспитывала и учила внука. Переворот Кати-2 лишь затормозил процесс, но благодарный внук Лисаветы довёл его до логического завершения.

В общем, Наталья Петровна, Великая Княжна, растёт, но Императрица хочет Великого Князя-Наследника Короны. Только так. И если мы с Линой не справимся в этот раз, то будем рожать до упора.

И так при Дворе и вокруг него, включая иностранные посольства, начались игры вокруг Натальи и перспектив. Она ведь – первенец и когда-нибудь выйдет замуж. Ей понадобится муж-консорт. А, лучше, соправитель. Нужный человек. Который будет править вместо дуры-жены с короной. А их сын унаследует родовую фамилию отца.

Суета и интриги становились всё гуще и ярче. Конечно, это нервировало Лисавет. Потому Наталья не была провозглашена никем, более Великой Княжны. Всё ещё действовал дурацкий принцип Петра Великого: «Наследник тот, на кого укажет Государь». Со мной такой номер прошёл, но Лиза больше не хотела случайностей. Нужен ЗАКОН. Пока действовал Манифест Иоанновны, который расписывал кто за кем и когда, но, он был завязан на частные случаи и не годился, как Универсум. Как воля Господня. Чтоб никаких сомнений. Чтоб власть не была и не могла быть поколеблена ни на один миг.

Ни на миг.

Я знал, чем закончилась эта механическая идиллия. 1917 годом. Ольга Николаевна была бы прекрасной Императрицей, но её Царственный папа не посмел нарушить уложения Закона о Престолонаследии Павла Первого и тем обрушил власть Короны.

Пока я мучительно ищу варианты и формулировки, чтобы мои потомки не попали в эту ловушку. В части отложенного принятия Короны в частности. Чтобы никакой Михаил Александрович не уничтожил монархию своей безвольной глупостью.

Ни Елизавете Петровне, ни Павлу Петровичу такое даже в голову не могло прийти, но, я же знаю.

Прибежала Екатерина Антоновна и взобралась мне на колени, по-хозяйски оглядывая угощения на столе.

– Как она? – спросил Разумовский, указывая на мелкую законную претендентку на Престол Всероссийский. – Слышит хоть что-то?

Киваю.

– Если хлопнуть в ладоши за спиной у неё, она обернётся. А так – трудно сказать. Я учу жестовому языку, а Лина учит её читать по губам. Выписали ей специалистов. Если вообще есть специалисты в этой области. Будем и письму учить. И читать написанное. А ваш как?

Леха усмехнулся.

– А что с ним сделается? Всё хорошо.

Помолчали, отпивая чай.

Лина светски поинтересовалась:

– Какие сплетни при Дворе?

Разумовский лишь иронично усмехнулся.

– Каролина, ну, какие могут быть сплетни? Кто с кем спит, кто кого вызвал на дуэль, кто по пьяни выпал из кареты, а его слуги хватились только через час.

Моя жена рассмеялась.

– Что, такое правда было?

Кивок.

– Было.

Следующие минут десять Лёха расписывал в цветах и красках, как какой-то там вельможа проснулся под утро в цветах ромашки, а тут вернулись его слуги…

Было весело. Лина смеялась. Алексей хороший рассказчик.

Наконец, моя любимая сообщила, что от смеха, у неё уже живот болит, и она пойдёт отдыхать, пожелав нам хорошего вечера.

Лёша поцеловал ей ручку, и она нас оставила у стола.

Спрашиваю по-русски:

– Пройдёмся?

Разумовский кивнул.

– Пожалуй. Показывай свои чудеса чудесные.

– Хорошо. Покажу. Тут недалеко.

Мы прошлись по аллеям парка и Алексей заметил:

– А у вас уютно стало. Прошлый раз парк сильно заросшим был. Твоё творчество?

Усмехаюсь.

– Ну, Лёш, сам подумай, откуда у меня лишнее время на сад с парком? Нет, конечно. Это всё Лина.

Кивок.

– Я так и полагал. А у твоей жены прекрасный вкус и чувство гармонии.

– Да, этого у неё не отнять. А, вот, мы и пришли.

Перед нами раскинулся обширный пруд. И некие строения на его берегу. Довольно большие. И здесь, и дальше вглубь парка. С трубами в небо. И причал. И не только для прогулочных лодок. И небольшой пароход, пришвартованный у причала.

Разумовский, глядя на дымящую трубу, удовлетворённо кивнул:

– У тебя тут целая фабрика уже.

– Кому сейчас легко? Системы парохода вот обкатываем на модели.

– А где вы его построили?

– На верфи. Потом частями привезли и тут собрали.

– Ну, пароход твой я уже видел. Что новенького покажешь?

Усмехаюсь:

– Ну, пойдём внутрь. Покажу. По секрету. Большому-пребольшому!

Алексей торжественно-шутейно приложил руку к сердцу и выпучил глаза от непереносимой важности момента. – Я никому не скажу! Клянусь! Только Лисавете!

Мы рассмеялись.

В нём умер талантливый лицедей. Впрочем, почему умер?

– Ну, идем.

А показать мне было что.

Огромная продолговатая деревянная бочка с башенкой. В башне и бортах стеклянные окна. Медь. Железные обручи. Кожа. Стыки в бочке и периметр стёкол залиты свинцом, сама бочка покрыта жиром. Лесенка приставная.

От носа отходит длинный шест с креплением и штырём.

Разумовский тоже не вчера на свет родился и понимал о чём речь.

– Потаённое судно Никонова?

Киваю.

– Да, развитие идеи. У него тогда не получилось. Катастрофы за катастрофами. После смерти деда идею Адмиралтейство зарубило, а самого Никонова отправили в Астрахань.

– Да, помню эту историю. Думаешь, что у тебя получится?

– Не думаю. Уверен в этом. Когда-нибудь. Может завтра, а может и через сто лет. Но, непременно получится. Верю. Заглянешь внутрь?

Тот покачал головой.

– Нет. Измажусь весь. Я представляю о чём речь. Сидят восемь человек, судя по размеру, и крутят педали, двигая механизм с вёслами. Вёсел вот только не вижу. И отверстий под них. Как будет двигаться?

– Пошли за мной. Вот.

С задней части «бочки» крепилась плоскость руля и… винт. Деревянный. Но, винт.

Лёша его даже пощупал.

– Архимед такие делал. Подобные.

Киваю.

– Именно. Ничто не ново под луной. Всё новое – хорошо забытое старое. Ну, или почти всё.