Курсант. На Берлин 4 - Павел Барчук Страница 2

— Скажите-ка мне, господин полковник, какова ситуация на данный момент с Алексеем Витцке?

Эско поднял удивленный взгляд на Мюллера. Он издевается? Зачем спрашивать о том, что известно им обоим, и штандартенфюреру и самому Риекки? А в следующую секунду до полковника, наконец, дошло. Речь идет о более конкретных вещах, чем ему подумалось изначально.

Да, по приезду в Берлин, Эско получить распоряжение от Мюллера, соответственно которому он должен был приглядывать за Витцке. Естественно, русского контролировали в том числе и люди гестапо, невидимые и профессионально подготовленные. Но полковник был нужен Мюллеру как человек, находящийся рядом с Алексеем в открытую.

Проблема в том, что сам Риекки свои истинные цели перед немцом не афишировал. Делал упор исключительно на желание выслужится перед «друзьями» из Гестапо и ни слова не говорил о том, что Сергей Витцке оставил в одном из Берлинских банков драгоценности. Но теперь, именно теперь Эско понял, Мюллер и сам прекрасно знал о тайнике. Вот, на что он сейчас намекает. На тайник. На то, что в процессе этого чертового ограбления драгоценности ушли из-под носа не только полковника, но и самого Мюллера.

— Господин штандартенфюрер… — Начал Эско, лихорадочно соображая, как бы объяснить Мюллеру свое молчание об истинных целях, приведших начальника сыскной полиции Финляндии в Берлин.

— Тихо! — Рявкнул вдруг немец. Сначала Эско даже не понял, что этот окрик предназначен ему. Что кто-то вообще позволил себе говорить с ним в таком тоне. — Я не хочу слышать весь тот бред, который вы сейчас собираетесь вылить на меня, как вонючие помои. Вы скрыли от нас важную информацию. Но… Скажу вам прямо, мы от вас тоже кое-что утаили. В банке находились не только драгоценности. Там была еще одна, крайне ценная вещь. В любом случае эта вещь, а также доагоценности, утеряны в результате…ммми…в результате весьма экстравагантного ограбления. Уже это заставляет нас напрячься. Однако, дальше-больше. Мои люди еще вчера, к ночи нашли тех, кто принимал участие в этом дурацком мероприятии. Так называемых грабителей. И знаете, что? Знаете, какой итог ждал моих людей в результате поиска? Все участники этого действа — сплошь коричневорубашечники, недовольные своей новой ролью после Ночи длинных ножей. Штурмовики! Странная месть с их стороны, не находите? Потому как поверить в то, что эти бравые парни вдруг решили поменять образ жизни и стать преступниками, я, знаете ли, никак не могу. Месть — куда ни шло.

— То есть… Все, что вчера произошло, совершили парни из СА? — Осторожно поинтересовался Эско.

— Господин полковник… — Мюллер тяжело вздохнул и закатил глаза. — Вы всерьез полагаете, что они дошли до подобной идеи сами? Вы чем сейчас слушали? Повторяю еще раз. Им не могло прийти в голову просто так, наживы ради, пойти грабить банки. Тем более, именно этот, конкретный банк. Те, кого мы смогли задержать — пешки. Они в один голос твердят о том, что их позвали на этот грабеж исключительно, чтоб насолить…

Мюллер вдруг замолчал. Риекки, не выдержав напряжения, немного подался вперёд. Он очень желал сейчас услышать, кому же именно должны были насолить эти остолопы.

— А что вы на меня так уставились, господин полковник? — Усмехнулся Мюллер. — Все. Продолжения не будет. Потому как эти штурмовики толком не смогли ни черта объяснить. Кроме того, что грабёж — это запланированная акция, которая должна была каким-то удивительным образом упрочить положение СА. По нашим данным вчерашнее ограбление организовали Герхардте Шмидт и Хайнц Беккер. Они были идейными вдохновителями, собравшими и организовавшими остальных. Именно эти имена назвали остальные, кого мы смогли арестовать. Но когда мои люди пришли за этими господами, не поверите, но их обоих нашли мёртвыми в собственных квартирах. Официальная версия — самоубийство. Однако… Вы же в курсе, что я некоторое время работал в полиции? Я видел слишком много мёртвых тел за свою карьеру и могу сказать вам точно: это было убийство, обставленное как суицид. Слишком чисто. Слишком удобно. А главное, на этих двоих мы потеряли ниточку. Мы потеряли след к настоящему организатору, потому как даже ослу понятно, их кто-то подтолкнул. А я, знаете ли, господин полковник, далеко не осел.

Мюллер снова замолчал, уставившись на Риекки с таким видом, будто Эско мог бы оспортить последнее утверждение. Начальник сыскной полиции, естественно, промолчал, но всем своим видом постарался показать, насколько искренне он не считает штандартенфюрера ослом.

— Однако… Если бы вы с самого начала упомянули истинную причину появления Алексея Витцке в Финляндии, если бы вы с самого начала рассказали мне о тайнике… — Продолжил Мюллер, — Возможно, все могло сложится иначе. Я, к сожалению, узнал об этом совсем недавно. Поэтому…Мы ценим ваш вклад, господин Риекки, — голос Мюллера стал чуть холоднее, словно он устал от этой беседы. — Но на данном этапе в ваших услугах гестапо больше не нуждается. Я полагаю, у вас накопилось достаточно дел в Хельсинки.

Это был самый настоящий пинок под зад. Эско просто вышвырнули. Словно собаку. Унижение жгло хуже любой пощёчины. Эско Риекки, который столько лет вёл свою собственную войну против русских и коммунистов, был выставлен дураком на немецкой земле.

И вот теперь он, Эско Риекки, сидел в Хельсинки и чувствовал, что один осел все же в этой истории есть. Он сам.

Его звериное чутье, которое всегда указывало верный путь, кричало: «Ложь! Всё это липа!» Причем, липа не только со стороны тех, кто организовал ограбление. Вообще вся история с Витцке становилась все больше и больше похожа на карточную игру с шулером.

Ограбление было тщательно срежиссированным спектаклем. Тут не поспоришь. Мог ли действительно Алексей Витцке обвести всех вокруг пальца? Вполне. У Эско с самых первых дней знакомства с этим русским было ощущение, что он ведет свою игру.

Но Мюллер… К господину штандартенфюреру у Эско тоже имелись вопросы. Полковник никогда в жизни не поверил бы, что немца так сильно расстроило исчезновение каких-то там драгоценностей. А Мюллер не просто расстроился. Он был чертовски зол. Так злиться Мюллер мог лишь по одной причине. Если упомянутая им важная «вещь» важна настолько, что от нее зависит чуть ли не судьба Рейха. И вот тут вопрос… Какого черта? Что за вещица могла находится в тайнике Сергея Витцке.

В общем, после нескольких дней, проведённых дома, Эско понял, он должен докопаться до истины. И сделает полковник это здесь, в Хельсинки. Пусть все думают, что он вернулся,