Владлен Багрянцев - Джеймс Хеллборн - Разрушитель Миров Страница 20

Бежавший буржуй оставил на вилле целый склад прекрасной одежды на все случаи жизни. Пиджаки, брюки, жилеты и даже ботинки были упакованы в специальные герметичные сундучки и обильно усыпаны местным аналогом нафталина (приятного на запах), поэтому замечательно сохранились. Впрочем, деловой костюм, который Патриция отыскала для Хеллборна, был достаточно скромен. А ведь сперва он собирался нацепить фрак!

— Бывший, мадемуазель, — коварный альбионец поклонился и приложился к ручке. Его новая знакомая так удивилась, что даже не отдернула руку, чего вполне можно было ожидать от благовоспитанной драконской девушки. — Я раскаялся в грехах своего класса и готов разоружиться перед партией.

— Вы немец? — спросила та, которая надеялась найти на вилле готовый ужин. Судя по акценту — англичанка. Или хиндонезийка. Немного напоминает Вирджинию (где она сейчас?!), худая, рыжая и бледная, только ростом пониже.

— Так точно, мисс. Я неисправимый немец, — признался Хеллборн. — Я прибыл в Драконию, спасаясь от пожара тирании…

«Ты начинаешь повторяться, Джеймс», — напомнил о себе Внутрений Голос.

«Постоянство — первый шаг на пути к совершенству!»

— Надеюсь, вы не фашист? — уточнила третья, рыжеволосая мулатка, такая стройная, что серая униформа драконских чиновниц висела на ней мешком.

— Ни в коем случае! — запротестовал Хеллборн. — Я пусть и бывший, но аристократ, а это идеология лавочников и колбасников!

— А разве не все немцы — фашисты? — уточнила мулатка.

— Теперь я гражданин Драконской Республики, — промямлил Джеймс, — я оставил свое темное прошлое позади… и все такое прочее.

— Где ты его нашла, Патриция? — фыркнула «англичанка». — Опять в своей библиотеке?

«Опять? — удивился Хеллборн. — Впрочем, это не мое дело».

— Мы так и будем стоять в вестибюле?! — спохватилась Патриция. — Вы еще не передумали обедать?!

Никто не передумал. Хотя обед ничего особенного из себя не представлял — разогретые консервы, пусть даже и полудюжины разновидностей. В том числе мясо бегемота.

«Наверно, это и есть коммунизм», — в который раз подумал Джеймс.

За столом светская беседа продолжилась. Узнав, что Хеллборн чудом вырвался из лап индюшатников, девушки заохали и принялись бурно проклинать прогнивший режим Турецкого Содружества и его кровавую политическую полицию. Француженка Шанталь всплакнула — оказалось, что она, как и Патриция, в свое время бежала из владений иностранных легионеров. Так что и ей было что вспомнить. По такому случаю дружная компания выпила за победу мировой революции. (Опять какой-то апельсиновый сок. В Драконии свирепствовал сухой закон, бутлегеров и самогонщиков народный режим преследовал беспощадно). Мулатка Джейн окончательно убедилась в том, что далеко не все немцы — фашисты. Хиндонезийка Линора, учительница биологии, принялась распрашивать Хеллборна о животных Острова Свободы — к счастью, ему было что рассказать.

Затем начали прибывать новые жильцы и гости, обед незаметно перешел в ужин, а в общем и целом людское столпотворение на конфискованной буржуазной вилле все больше и больше напоминало пресловутые дипломатические банкеты, столь прекрасно знакомые Хеллборну. Разве что народ был попроще, и разговоры шли не только о политике. Но и о политике тоже. К некоторым из них Джеймс прислушался.

— …дополнительная солнечная электростанция могла бы обеспечить город достаточным количеством энергии!

— Надолго ее не хватит, город растет. Уже через три года потребление увеличится в два раза.

— Именно поэтому мы не должны отказываться от планов по строительству приливных станций!

— Товарищ министр Сиудан по-прежнему отказывается рассматривать этот проект. Приливные станции будут слишком уязвимы для атаки с моря…

— Национал-дуфуизм — самая перспективная идеология для Юго-Восточной Азии. Ее приспособление к местным условиям не должно составить…

— …Но закон о всеобщей и обязательной дефлорации можно только одобрить…

И хотя рот его в этот момент был набит, Хеллборн даже не подумал закашляться, подавиться или поперхнуться. Просто потому, что не поверил своим собственным ушам. Прыслушался. Быть может, под термином «дефлорация» драконские коммунисты понимают совсем другой процесс?

Нет, не другой.

— …как врач я совершенно с вами согласен. Действительно, это разумная и гуманная мира, в истинно коммунистическом духе. Давно пора покончить с этим нелепым пережитком буржуазной морали.

«???!!!»

— …в госпитале, под наблюдением врача, быстрая и почти безболезненная процедура…

— О каком возрасте идет речь?

— 13 лет был признан чрезмерным. Похоже, дело идет к обычному компромиссу в стиле товарища Никеля — четырнадцать с половиной…

«Нет, этих людей Стаканом Воды не испугаешь, — убедился Джеймс. — По сравнению с ДРАКОНом даже Спартаковская Германия — оплот реакции и консерватизма!»

В библиотеке собрались ценители прекрасного. Проходивший мимо Джеймс в очередной раз навострил уши. Что это у них, турнир поэтов?

— Иногда мне так хочется странного!

Например, вот желанье мое:

Пролететь голышом над саваннами,

На зверей направляя копье! -

громыхал высокий лысый парень в очках, а другой отвечал ему:

— Да, негры мы! Да — африканцы!

С голодными белковыми глазами!

Точно, турнир. А в этой комнате о чем говорят?

— …товарищ маршал Айвори совсем сдал. Говорят, старик закончил уже восьмой том своих мемуаров.

— И это называется «сдал»?!

— Видели бы вы, о чем он там пишет! Нет, не зря товарищ Стаффорд отправил его на Святую Елену. Хотя, тот факт, что маршал отказался вернуться из ссылки при Тунгстене только говорит в его пользу.

— В свое время Айвори сделал все, что мог. Надо отдать стоцкистам должное — им пришлось превратить Камерун в братскую могилу, чтобы остановить маршала.

— Отдать должное стоцкистам?! В самом деле, Эрик…

— Не следует повторять ошибки Тунгстена и недооценивать храброго и могущественного противника. Собственно, об этом подробно пишет товарищ Тефлон в «Frag nicht, Soldat!»

— Я не хуже вашего знаком с трудами маршала Тефлона, но следует помнить, чем заканчивается его книга!

— Ja-ja, Carthago delenda est…

«Столица Доминации Спаги находится в Карфагене», — вспомнил свои уроки Хеллборн. Какая ирония!

Ближе к полуночи веселье стало постепенно угасать — одни заспешили домой, ибо проблемы с общественным транспортом никто не отменял, другие собирались выспаться перед грядущим рабочим днем. Кроме того, революционная сознательность требовала экономить электричество.

Или не выспаться, судя по звукам, доносившимся из той или другой комнаты. Хеллборн постарался не обращать на них внимания и переключил свои мысли на грядущие мелочи новой жизни.

«Рабочий день, надо же», — подумал он. Вот уже много лет Хелллборну не приходилось являться на службу к определенному часу, а его рабочие дни были ненормированы. Точнее, ненормальны. Интересно, что приготовит для него товарищ Абрахам?

Хеллборн стоял на веранде и делал вид, что вышел подышать свежим воздухом и совсем не прислушивается к разговору Шанталь с ее приятелем Эриком. Это было нетрудно, потому как в другом углу веранды Джейн и товарищ Лозанго продолжали обсуждать насущные проблемы национал-дуфуизма.

Из глубин виллы вынырнула Патриция.

— Пойдем спать, — сказала она, — завтра утром нам надо рано вставать.

И сладко зевнула — точь-в-точь как Мэгги, тогда, над трупом застреленного амурского тигра.

(…Где теперь Мэгги? Чем закончилась карательная экспедиция в область Летучих Мышей? Что случилось с Беллоди, Керрдоком, Эверардом? Что происходит на острове? Не говоря уже о целой планете — той, родной планете?! Можно сойти с ума, если слишком много об этом думать…)

Что самое интересное, и на этот раз она ничего такого не имела в виду!!! Да, они уединились в одной комнате (noblesse oblige), но трофейная буржуазная кровать была широка и просторна. Патриция закуталась в простыню на дальней от Хеллборна половине и пробормотала «спокойной ночи».

— Спокойной ночи, — отозвался Джеймс, бросил на стул брюки и рубашку, и завернулся в простыню на другой половине гигантской кровати. Бросил взгляд на настенные часы с дракончиком — без пятнадцати час местного времени — и погасил ночник.

Как приблизительно и обещал товарищ Абрахам, Хеллборна отправили замещать заболевшую учительницу в одну из начальных школ славного города Кейптауна.

— Как устроились? — предварительно поинтересовался товарищ Абрахам.

— Спасибо, хорошо, — ответил Джеймс. — Только не в служебной гостиннице… я тут девушку встретил… — он не стал углубляться в подробности, а новый шеф не стал расспрашивать, только благожелательно кивнул: