Зауряд-врач - Анатолий Федорович Дроздов Страница 20

Он не стал откладывать исполнение решения. Собрав саквояж, он запер дверь и пошел к хозяйке.

— Уезжаю по делам, Капитолина Федосьевна, — сказал, отдавая ключ. — Вернусь где-то через неделю. Скажите Лукерья, чтоб прибралась.

— Непременно! — ответила хозяйка, изобразив на жирном лице улыбку. — Даже обидно слышать, Аркадий Модестович! У меня в комнатах завсегда чистота.

— Это на всякий случай, — повинился постоялец. — Привык, знаете-с к порядку. Матушка покойная приучила. Царство ей небесное!

Он переложил котелок из правой руки в левую и широко перекрестился. Хозяйка повторила его жест.

— Засим откланиваюсь.

Человек подхватил с пола саквояж и вышел из квартиры. В коридоре он надел на голову котелок и зашагал к выходу. «Лушка точно в каждую щель заглянет, — подумал, открывая дверь. — Интересно, состоит она службе в полиции? Вряд ли. Слишком глупа. А вот хозяйка непременно. Да пусть хоть все перевернут! Омния меа мекум порто — все свое ношу с собой».

Человек улыбнулся. Прошагав немного по улице, он поймал извозчика и велел тому ехать на вокзал.

Глава 6

Визит прессы не прошел даром. В конце июля Карлович огорошил меня вопросом:

— У вас есть парадный мундир, Валериан Витольдович?

Я пожал плечами: откуда? И зачем он мне?

— Нас вызывают для вручения наград в Минск, — пояснил Карлович и улыбнулся: — Поздравляю, Валериан Витольдович! Георгиевская Дума одобрила, а государыня подписала указ о награждении вас орденом Святого Георгия четвертой степени. И меня, старика, не забыли — Владимир четвертой степени. Так что собирайтесь.

— А раненые?

— Тяжелых не повезут — я договорился, а остальных есть, кому лечить. О мундире не волнуйтесь — в Минске есть знакомый портной. Сделает быстро. Деньги имеются или одолжить?

— Не нужно, — сказал я.

Деньги у меня были, верней, у донора. По выздоровлению я заглянул в бумажник. Больше тысячи рублей — большая сумма по меркам этого мира. Да и жалование получаю — 135 рублей в месяц. Тратить его негде. В селе есть лавка, где можно приобрести необходимые мелочи, вроде папирос, бритвы, мыла, зубной щетки и порошка. Остальным обеспечивает армия. Нас кормят и одевают. Водку Кульчицкий делает из получаемого лазаретом спирта. Его гонят из самого дешевого сырья — зерна. До гидролиза опилок пока не додумались. Кульчицкий разбавляет спирт водой и чистит смесь березовыми углями. Получается на удивление неплохо. В присылаемых земствами подарках имеются носки и носовые платки, которые большей частью перепадают персоналу. Вместо носков солдаты используют портянки, а носовые платки им заменяют пальцы рук.

Санитарная двуколка доставила нас в Молодечно. Вторая везла санитаров — Федора и Кузьму. Карлович взял их в сопровождение. Санитары несли наши саквояжи. У меня его не нашлось, занял у дантиста. Санитары исполняли роль денщиков. Военным врачам они не положены, но мы почти офицеры, а те вещи не носят. Кузьма с Федором рады. Они оставят рутину лазарета, поедут в большой город, где посетят лавки и базары. Благородия дали денег, чего-нибудь купят. У каждого свое счастье.

Из Молодечно в Минск ходил поезд, он доставил нас на Виленский вокзал. Трамвай здесь имелся, но мы поехали на извозчиках — офицеры. Санитарам коляску наняли отдельно — им невместно с благородиями. Дорогой я с любопытством смотрел по сторонам. Первый крупный город в этом мире! Выглядел Минск непривычно. Булыжная мостовая и кирпичные дома с множеством вывесок. Мелкая здесь торговля. Кое-где вывески взбирались на вторые этажи и даже на фронтоны. «Мануфактурная торговля А.З. Царфина», «Магазин портняжных и галантерейных товаров», «Парикмахер М.А. Гершензон» или просто «М-м Ольга». И чем, интересно, эта «м-м» занимается? Надеюсь, чем-то приличным. Если нет, тоже неплохо. Я бы посетил. Интересно посмотреть местных дам с пониженной социальной ответственностью. Венеролог говорил, что их регулярно проверяют. Болезни его профиля в России не распространены. Проникают из «цивилизованной» Европы — там это проблема. Да что венерические! В СССР до Великой Отечественной войны отсутствовал грибок стоп и ногтей. Немцы занесли. Культура у покорителей Европы была «на высоте». В сорок первом Вермахт поразила дизентерия — болезнь грязных рук. Армия дристала так, что срывала темпы наступления. Попавшие под Сталинградом в плен немцы болели туляремией — тяжелой инфекцией, которую в СССР практически извели. Ее переносят мелкие грызуны. Чтобы не заболеть, достаточно соблюдать правила гигиены, например, кипятить воду для питья. В Красной Армии этих эпидемий не наблюдалось.

Коляски доставили нас к двухэтажному дому неподалеку от центра города.

— Остановимся у моего друга, — пояснил Карлович перед поездкой. — В гостиницах бесполезно — все занято. В Минске расположена ставка Верховного главнокомандования и штаб фронта. Тысячи офицеров. Для них сняты гостиницы и меблированные комнаты. А у меня в Минске товарищ по университету. Надеюсь, приютит однокашника.

Товарищ встретил нас на пороге — Карлович предупредил его о приезде. Однокашником оказался немолодой врач по имени Леопольд. Они с Карловичем обнялись и расцеловались, я удостоился пожатия руки. Дом, как выяснилось, принадлежал Леопольду. Врачу, который служит в госпитале, даже не начальнику. Ценят здесь интеллигенцию! Дав прислуге указания, Леопольд сел в коляску и отправился на службу, пообещав поговорить с Карловичем вечером, а сейчас его раненые ждут. Нас разместили и накормили.

Перекусив, мы отправились к портному. Им, ясное дело, оказался очередной Гершензон. Едва мы вошли в мастерскую, как он выскочил из-за ширмы.

— Ваше высокоблагодие! — поклонился Карловичу. — Навестили бедного Лазаря. Какое счастье! Я так рад вас видеть. Чем могу быть полезен? Желаете новый мундир?

Он кланялся и тараторил, но взгляд черных глаз словно говорил: «Счас я вас обую!» В смысле — раздену.

— Не части, Лазарь! — улыбнулся Карлович. — Мундир нужен не мне, а этому молодому человеку. Парадный — и очень скоро. Крайний срок — завтра.

— Никак не можно! — замахал руками портной. — Много заказов. И всем срочно. Господа офицеры не любят ждать. Через неделю.

— Не устроит, — покачал головой Карлович. — Поищем других.

Он сделал вид, что уходит.

— Что вы, ваше высокоблагородие! — преградил путь Лазарь. — Кого вы найдете? Сейчас у всех много заказов. Есть поцы из эвакуированных, которые обещают быстро. Но что они могут? Кого они обшивали в своих местечках? Мундир это не лапсердак, к нему нужно с умом. У мине лучшая мастерская в губернии.

— Сказал, что не можешь.

— Можно подумать.

Лазарь хитровато прищурился. Ясно.

— За срочность доплачу, — вмешался я.

— Для Лазаря главное — уважение, — заулыбался портной. — Чтобы их