Красный Жук - Евгений Викторович Сурмин Страница 20

Германия имеет сейчас. Перед вами страны Европы на начало этого года. Давайте рассмотрим вот эту тёмную кляксу, занимающую практически всю левую часть карты. Вот чёрное ядро в середине – территория Германии на двадцать третий год, тёмно-синие – территории, присоединённые к Германии на настоящий момент. Серый цвет – Франция, Норвегия, Голландия, Дания, немецкие марионетки, где правительство выполняет лишь декоративные функции. Коричневым обозначены союзники Германии – Италия, Финляндия, Румыния, Словакия, Венгрия, Болгария.

Общая площадь перечисленных государств составляет более двух миллионов квадратных километров. Я не удивлюсь, если уже в этом году фашисты захватят Югославию и Грецию. Но пока этого не произошло, мы их не учитываем. Население: собственно Германия – девяносто миллионов, сателлиты – ещё шестьдесят миллионов и союзники – семьдесят три миллиона. Итого двести двадцать три миллиона человек. Много это или мало? Для сравнения, население СССР сейчас порядка ста шестидесяти семи миллионов. Перечислять все фабрики, заводы, рудники не буду, и так понятно, что в случае большой войны вся промышленность будет работать на вермахт.

Давайте попробуем хотя бы приблизительно оценить военную мощь Германии и её союзников. Точных цифр мы, конечно, не знаем, но постараемся отследить тенденции, происходящие в вермахте последние годы. Смотрим. Против Польши Германия выставила сорок пехотных дивизий, против Франции – уже порядка ста сорока. По оценкам Генштаба, до конца года число пехотных дивизий вермахта увеличится до двухсот пятидесяти – двухсот восьмидесяти. Против нас они смогут выставить сто пятьдесят – сто восемьдесят дивизий, плюс примерно двадцать дивизий дадут союзники.

То есть в случае войны Красной армии будут противостоять – ну возьмём среднее значение – сто восемьдесят пять дивизий. Сто! Восемьдесят! Пять! Полнокровных немецких дивизий, имеющих двухгодичный опыт победоносной войны. Есть, товарищи, и среди нас бойцы с таким опытом, в частности, финским. Вот давайте их и спросим, что они думают о перспективах войны с таким противником. Например, старший сержант Арсений Архипов. Воевал на Карельском перешейке, награждён орденом Красной Звезды, имеет ранение. Давайте попросим встать товарища Архипова.

Из центра зала поднялся рослый светло-русый немного растерянный парень.

– Архипов Арсений Семёнович, старшина 3-го отделения. В финскую воевал в разведроте 49-й стрелковой Краснознамённой дивизии.

– Слушай, Арсений, вводную. Германия и её союзники на восточном театре боевых действий. Сто восемьдесят пять дивизий, численность личного состава порядка трёх – трёх с половиной миллионов человек. Современная авиация и бронетехника. Также учти, вермахт очень мобилен: порядка шестисот тысяч единиц автотранспорта. Практически каждый десятый немецкий солдат – водитель. Множество инженерно-сапёрных и штурмовых частей.

Территория Восточной Пруссии имеет плотную каменную застройку и сеть ирригационных каналов, что затрудняет наступательные действия. На территории противника имеются как горные массивы – Альпы, так и крупные реки – Висла, Одер, Дунай, Эльба. Силы СССР – предположительно до двухсот стрелковых дивизий общей численностью в четыре-пять миллионов человек. Превосходство в танках и авиации, но, пожалуй, более слабый флот и худшее обеспечение войск автотранспортом. Вот, Арсений, как думаешь, получится быстро и малой кровью или придётся повозиться?

– Так… Это… Быстро не выйдет. Думаю, товарищ Командир… С финнами-то, почитай, полгода бодались… Это… Год?

– Ты меня спрашиваешь? Это не таблица умножения, я правильный ответ не знаю. Но согласен, что год – это минимум, а то и на все два застрянем в Европе.

Иван окончательно запутался в своих эмоциях. И решив для себя: «Войне быть», перестал переживать. Мысли его приняли другое, более приятное направление. Сержант Жуков задумался о наградах, которые, несомненно, получит такой бравый солдат, как он. Будет не стыдно и деду, георгиевскому кавалеру, отчёт дать. Да и в клуб зайти, сверкая орденами, – милое дело. М-да, милое дело, с орденами он быстро справится: какая девка устоит-то.

Вот чем его наградят, Иван ещё не решил. Звёздочки? Или сразу два Знамени? Пожалуй, два Знамени – это он хватил. Из тех командиров, которых он знает лично, два ордена Красного Знамени есть только у комполка, прошедшего Испанию. Даже у комдива был один орден. А здесь у уставного капитана. «Одно Знамя и одна Звёздочка – вот, пожалуй, будет в самый раз», – решил Иван.

От капитана мысли плавно перетекли к Командиру. Кто он? В каком звании? Какие имеет награды? Молодой, значительно меньше тридцати, хотя и выглядит старше. Хорошая физическая форма и стальная воля. Что ещё? Воевал в финскую, отморозил пальцы, но остался в строю. Звание… Майор? Полковник?.. По должности, скорее, второе, а по годам – первое, поди разбери. Награды? Ну, наград, наверно, не меньше, чем у капитана будет, или больше.

Впрочем, какая разница. Главным в Командире было другое. Командир, если можно так сказать, отличался от всех прошлых командиров Ивана. Вон, например, практически не упоминается Коммунистическая партия и товарищ Сталин и их главенствующая роль в победе…

Иван задумался. Роль товарища Сталина в колониальных захватах Португалии или, например, в оккупации французами Рурской области как бы неочевидна. И вообще. Комсомолец Жуков резко оборвал свои размышления, решив, что такие мысли не сержантского ума дело, этак они и до троцкизма довести могут. Про безоговорочное преимущество Красной армии под руководством партии Ленина и лично товарища Сталина он же не сам придумал, это слова товарища Ворошилова.

Не думать получалось плохо. Авторитет товарища Ворошилова непререкаем, но и против фактов не попрёшь. Разрозненные факты о Германии, сложившиеся в голове Ивана в цельную картину, просто кричали о сильном противнике. Может быть, понимать Командира следует так, что врага разобьём на его территории, но победа дастся нелегко, и потери будут немалыми? Потом, это же не в тесном кругу сказано, не после стакана настоянного на хрене самогона. Значит, это официальная позиция Генштаба?

Окончательно запутавшись, сержант Жуков смог сделать лишь один вывод: Командир с говорящим позывным Белый Медведь не боится ни бога, ни чёрта, а знает побольше многих со звёздами на петлицах. И сейчас, опять же, если почти все командиры, с которыми пришлось столкнуться сержанту за годы службы, как бы снисходили до младших по званию, общаясь по типу «твоё дело – приказы исполнять, а думать я буду», то Командир, наоборот, тянул их вверх, поднимая до своего уровня. Трудно передаваемое словами это ощущение сопричастности и боевого братства, появившееся ещё той незабываемой ночью, крепло, вызывая одно желание – ни при каких обстоятельствах не подвести боевых товарищей.

«Ладно, подумаю об этом завтра», – решил Иван, опять превратившись в одно большое ухо. Да и Архипов уже перестал отвечать на вопросы Командира о Зимней войне.

– Вот, товарищи, грязь, кровь, потери, и это ещё