Норман Спинрад - Стальная мечта Страница 21

Со страшным звериным ревом Штепке бросился вперед. Взмах — Штепке метил в колени, — и Феррик еле успел отпрыгнуть назад. Но теперь нога Феррика зацепилась за что-то — камень или корень, — и Феррик грянулся оземь. Опять взметнулась вверх штепкинская булава в поисках головы Феррика — но он откатился, и набалдашник глубоко ушел в землю совсем рядом с виском. Новая попытка — и снова Феррику удалось откатиться. Снова и снова взлетает в воздух булава — Феррику едва удается избежать смерти, перекатываясь по земле. И каждый раз Штепке наносит удар, прежде чем Феррик успевает вскочить на ноги.

Вот снова падает череп — и опять Феррик успевает откатиться. Похоже, это удалось ему в последний раз — в бок уперлось дерево носилок, на которых покоился Стальной Командир. Феррик, в пылу боя, совершенно забыл о нем. Видя, что противник в ловушке, Штепке дико взревел и высоко поднял свою булаву.

Совершенно машинально Феррик схватился за ручку Стального Командира. В последний миг, когда штепкинская булава уже опускалась, из невыгодной позиции Феррик сумел парировать удар. Булава Штепке ударилась об сияющую рукоять легендарного оружия и разлетелась на куски.

Невероятный вопль вырвался из грудей Мстителей, в нем не было почти ничего человеческого — низкий, протяжный стон, который тут же оборвался. Воцарилась полная тишина. Штепке отступил на несколько шагов, затем выронил обломки булавы и опустился на колени, покаянно свесив голову. Остальные Мстители тотчас последовали примеру своего предводителя и также встали на колени, приняв позу, выражающую полную покорность, продолжая держать пылающие факелы вертикально перед собой. Даже Богель, уж на что он был ошеломлен всем происходящим, присоединился к ним перед лицом такого исторического момента.

Сам Феррик в этот миг едва ли осознавал всю грандиозность свершившегося. В его руке был Стальной Командир, Громовая Палица, символ королевской власти, и весил он не больше, чем простая палка. Казалось, из Стального Командира в тело вливалась ни с чем не сравнимая по мощи энергия, наполняя и пропитывая каждую клеточку плоти. Правду говорили легенды: Громовая Палица и в самом деле была источником силы, а не только символом власти. И тут, сквозь пелену безмерного изумления, до Феррика начала доходить во всей своей кристальной ясности истина — в нем, в Феррике Ягтере, заложены гены древних хелдонских королей. Впрочем, что же тут удивительного. Сколько столетий прошло с тех пор, как исчез последний представитель королевской династии. Почему бы королевскому генотипу не проявиться вдруг в общественном генофонде Хелдона? Ибо то, что он, Феррик, держал в своих руках Стального Командира, красноречивейшим образом подтверждало подобное предположение.

Медленно, очень медленно Феррик поднялся на ноги, держа Стального Командира над головой. Свет от костра плясал на металле рукояти.

Прямо перед Ферриком стоял коленопреклоненный Штепке. Весь его облик выражал глубочайшим образом прочувствованную и осмысленную покорность.

— Моя жизнь в твоих руках, Повелитель. Будет так, как ты пожелаешь, глухо пробормотал он, не поднимая глаз.

И тут до Феррика наконец полностью дошла вся грандиозность случившегося. И озарение снизошло на него. Судьба вела его в Ульмгарн, Судьба столкнула его с Богелем для того, чтобы Феррик сел в паробус на Вальдер и повстречался с этими благородными варварами. Сквозь время и пространство Судьба вела его сюда, чтобы вложить ему в руку Громовую Палицу. Смысл ясен: отныне он полноправный и законный правитель всего Хелдона, а доказательство правомочности его притязаний у него в руке — на всеобщее обозрение. Громовая Палица наделяет силой — сила пригодится, чтобы добиться подобающего ему положения. Таково предназначение Феррика, такова его Судьба, таков смысл его миссии — весь Хелдон держать в своей руке, точно так же, как держит он сейчас Стального Командира, оружие, данное ему Судьбой, чтобы изгнать с родной земли всех мутантов и доминаторов, а затем провозгласить абсолютное право истинно человеческого генотипа на каждую пядь годной для обитания земли этой планеты. Таков его священный долг. Он может и обязан это сделать.

Озаряемый пламенем костра, в самом сердце Изумрудного леса, исконной хелдонской территории, Феррик Яггер триумфально воздел к огню руку со Стальным Командиром, а затем повернулся к коленопреклоненным фигурам. Нет никакого сомнения — до самой смерти эти люди останутся самыми фанатичными его последователями. Ради него они пойдут на все. Преданность их отныне безгранична.

Опустив Стального Командира и выставив его горизонтально на уровне чресел, Феррик приблизился к стоящему на коленях Стягу Штепке.

— Встань, — произнес Феррик.

Штепке поднял глаза и посмотрел на набалдашник Стального Командира, поднесенный к его лицу, — громадный металлический кулак, на среднем пальце кольцо, сияющее свастикой. Штепке начал было вставать, подчиняясь приказу, но вдруг помедлил, прикоснулся губами к свастике на набалдашнике и лишь затем поднялся на ноги.

Глубоко тронутый этим спонтанным проявлением верноподданнического настроения, Феррик позволил сперва Богелю, а потом и всем остальным поцеловать свастическую эмблему на конце его героического оружия. Один за другим люди свершали этот акт выражения покорности и поднимались на ноги, вертикально держа перед собой горящие факелы. В свете костра их глаза светились, точно раскаленные угли.

Когда все прошли через церемонию и выстроились перед ним, гордые и счастливые, Феррик спросил:

— Готовы ли вы следовать за мной? Согласны ли вы беззаветно отдаться священному делу защиты генетической чистоты и интересов Хелдона? Готовы ли вы пойти на смерть, если я вам прикажу?

Ответом послужил утвердительный рев. Это были отличные парни, великолепный материал для создания штурмовых отрядов, которые понадобятся в самом ближайшем будущем.

— Отлично! — воскликнул Феррик. — Отныне вы больше не Черные Мстители. Нарекаю вас новым именем, право носить которое вы еще должны заслужить. Смотрите же не запятнайте его.

Феррик наставил Стального Командира на подданных — могучий кулак, а на нем свастика в красном круге, подобная восходящему солнцу.

— Отныне вы — Рыцари Свастики! — прокричал Феррик. Он вскинул свободную руку на уровень глаз в древнем королевском приветствии, — Хайль Хелдон! — вскричал он. — Хайль Свастика! Хайль Победа!

В ответ перед Ферриком вскинулся целый лес рук; и первый штурмовой отряд огласил окрестности ревом:

— Хайль Яггер! Хайль Яггер! Хайль Яггер!

Тело Феррика напряглось от гордости и решимости. Здесь, в самом сердце исконно хелдонских земель, стоял он — живое воплощение благородной решимости, которая больше чем жизнь, трансцендентный герой на фоне багрового пламени.

Глава 5

Негоже законному наследнику древнего королевского рода являться в Вальдер точно заурядному путешественнику. Нет, его, Феррика, въезд в город должен быть обставлен соответствующим образом: геральдическое оформление, цветы и прочее.

Но для этого следует упрочить свои позиции. Следует раз и навсегда показать партийцам, кто их вождь. Затем — провести кое-какие кадровые перестановки, после чего резко изменить стиль партийной работы. Кроме того, не мешало бы подумать и о Рыцарях Свастики. Нужно разработать для них особую форму. Моторциклы должны выглядеть одинаково. Как — это еще предстоит решить. С бардаком и анархией пора кончать. Только когда все будет налажено, он, Феррик, торжественно въедет в Вальдер впереди отряда Рыцарей Свастики.

Поэтому первое, что сделал Феррик после той исторической ночи, послал Богеля подыскать подходящее место для встречи с партийным руководством. Богелю поручалось снять помещение достаточно просторное и в относительно безлюдной местности. Со своей задачей Богель справился блестяще, сняв пустующую охотничью ложу на плоской вершине горы недалеко от северной границы Изумрудного леса. Дальше начиналась холмистая равнина, посреди которой раскинулся Вальдер. От города до ложи было порядка двух часов езды на паробусе. Но это еще не все. Кроме поездки партийным руководителям еще предстояло долгое восхождение к вершине горы по грунтовой дороге через густые рощи и дикие ущелья. Тем самым путь к ложе сам по себе приобретал некую психологическую значимость. Сама охотничья ложа являла из себя простое, но внушительное одноэтажное строение из гранитных глыб, чей фасад выходил на обширный, немощеный двор. Изгороди не было, дорога из долины заканчивалась одиноко стоящими воротами. Очевидно, назначение ворот было чисто символическим. Если у самых ворот оглянуться назад, то взору открывался дивный вид, чарующий глаз и успокаивающий душу, — бескрайний, уходящий за горизонт зеленый океан Изумрудного леса.