Георгий Савицкий - Поле боя - Арктика Страница 22

Ну а вот в их нарождающихся взаимоотношениях Игорю все-таки пришлось остановиться на достигнутом — Александра Каширина и его держала пока на расстоянии.

Но все же корабельные острословы сразу отметили взаимную привязанность Александры и Игоря. Удивительно, что обычно всегда «подкалывающий» друга Сашка Смирнов в этот раз серьезно отнесся к чувствам командира авиационного ударного звена.

Когда помощник турбиниста пошутил по поводу того, что «авиационная самонаводящаяся торпеда нашла цель», Шурик в карман за словом не полез:

— Ты за своей «торпедой» ухаживай, головку самонаведения тряпочкой протирай. Ветошью! С солидолом! — продолжил он под раскаты хохота остальных подводников, присутствующих в отсеке. — Или «торпеда» твоя из-за близости к реакторному отсеку может поражать цели только по пеленгу «полшестого»?!

После этого никто уже из экипажа не подтрунивал всерьез. Подводники поняли, что у Игоря с Александрой все серьезно. Даже старпом вполголоса сказал: «Может, любовь — к лучшему?.. А вдруг обойдется все…»

Еще одним «моряком» из команды «Северстали», который удостоился благосклонного внимания девушки, стал корабельный кот Адмирал. За время своего пребывания на борту «Северстали» корабельный талисман превратился из пушистого комочка, которым был, когда впервые — сам! — взобрался по трапу на палубу атомного подводного крейсера, в настоящего красавца.

Ну а Саша Каширина была просто в восторге, увидев четвероногого моряка. Правда, поначалу тот отнесся к неведомо как очутившейся здесь барышне с типично мужской сдержанностью. Но все же «растаял» от поднесенного ему из рук Александры блюдечка сгущенки. Женская ласка неотразимо действует и на таких суровых «морских тигров».

Сигнал тревоги застал Игоря Чайку как раз тогда, когда он дарил Александре очередную плитку шоколада из летного пайка. «Шоколадный вопрос» на корабле вдруг встал очень остро. Традицию начали, конечно же, летчики, у которых шоколад входил в состав носимого аварийного запаса. Да и морячки не отставали и приносили Саше Кашириной сладости «к чаю».

— От бисови диты, — ругался на камбузе Василь Лановой — усатый кок, похожий на запорожского казака.

Александра тайком приносила обратно коку большую часть шоколадок, которые совсем скоро вновь оказывались у нее.

— Что это? — повернулась на звук ревуна девушка.

— Боевая тревога, — пожал плечами Игорь. — Извини, Саша, мне пора.

— Береги себя…

— Постановка боевой задачи, — объявил собравшимся в центральном отсеке офицерам капитан Славин. — Авиагруппе капитана Чайки — обеспечить прикрытие дальней ракетоносной авиации в заданном квадрате. Ситуация сложилась критическая, товарищи офицеры. В результате провокационного облета американскими палубными истребителями поврежден один из стратегических ракетоносцев Ту-95МС. А из всех наличных средств в этом районе — только мы.

— Есть! — козырнул Игорь.

— Вылет через двадцать минут.

Опытные штурманы и самая современная навигационная техника не подвели. Пару «стратегов» четверка Су-34ПЛ капитана Чайки перехватила четко в намеченное время точно в указанной географической точке. К тому времени «Северсталь» уже оставила по левому борту Землю Франца-Иосифа и спускалась «вниз по глобусу», находясь сейчас в Баренцевом море.

Два воздушных ракетоносных гиганта величественно плыли по воздуху, сотрясая ревом своих двигателей небеса. Ведомый «Медведь» «хромал на одну лапу» — лопасти соосных воздушных винтов левого внешнего двигателя были до половины искорежены и частично — срезаны. Видимо, американский летчик в порыве ковбойской лихости не рассчитал дистанцию. Что произошло с истребителем, попавшим под четырехметровые гильотины лопастей, думать было страшно. Вот уж действительно врагу не пожелаешь.

Четыре краснозвездных истребителя-бомбардировщика заняли позицию по бокам от тяжелых стратегических ракетоносцев. Игорь подвел свой самолет почти вплотную к кабине головного Ту-95МС. В остеклении кабины воздушного гиганта сдвинулась боковая форточка, и в проеме показалась рука в перчатке и с оттопыренным большим пальцем. Игорь улыбнулся и осторожно, чтобы не потревожить спутными струями, приветственно покачал крыльями.

— Я «Чайка-1», как слышишь меня, «Медведь», прием.

— Привет, «маленькие», спасибо, что встретили.

— Да не за что, «Медведушко», мы тут полетаем немножко, а потом передадим вас «Су-двадцать седьмым» с Новой Земли. Держитесь!

— Держимся.

Самолеты продолжали совместный полет. Капитану Игорю Чайке и его ребятам не впервой было эскортировать воздушных богатырей стратегической авиации. Вскоре подошли Су-27СМ из гвардейского истребительного авиаполка, базирующегося на Новой Земле, на аэродроме Рогачево.

Попрощавшись со своими подопечными, четыре «подводных» истребителя-бомбардировщика Су-34ПЛ развернулись на обратный курс. Впереди была посадка на подводный авианосец.

— Командир, — вдруг насторожился Сашка Смирнов. — Похоже — цель. Слабая засветка на локаторе, практически на границе досягаемости.

— Параметры?

— Что-то не пойму… Цель высотная… Но ты не поверишь, командир, это планер[35]!

— Я «Чайка-1», звено, внимание. Обнаружена цель на удалении двести километров, по пеленгу триста градусов. Цель — атакую! — Игорь прибавил тяги двигателям, сокращая дистанцию до объекта.

— Игорь, это, по-моему, «Глобал Хоук», — наконец-то определился штурман-оператор. — Есть захват цели, можешь работать.

— Понял тебя, цель в захвате.

Игорь полностью отрешился от окружающего мира, реальными для него остались только «светлячок» цели на индикаторе лобового стекла, обрамленный красным ромбиком захвата и стремительно бегущие цифры в правом верхнем углу прицела, которые показывали сокращающуюся дистанцию.

Когда до цели оставалось сто двадцать километров, Игорь мягко нажал на гашетку, потом — еще раз. С авиационных катапультных установок АКУ-470 под мотогондолами двигателей Су-34ПЛ рванулись вперед дальнобойные ракеты Р-27ЭР. Полуактивные радиолокационные ГСН[36] получали данные от бортового радиолокатора самолета и держали цель в стробах захвата.

Но американский «Ястреб» оказался сложной мишенью. Обнаружив с помощью датчиков радиолокационное облучение, он сам стал выполнять маневр уклонения. Комплекс радиоэлектронной борьбы крылатого шпиона начал «забивать» каналы наведения ракет помехами.

— Командир, цель ставит помехи! Возможен срыв захвата!

— Не допустить! Произвести отстройку от помех!

Но Сашка этим и занимался. Задействовав мощный бортовой вычислительный комплекс русского истребителя-бомбардировщика, он вел селекцию целей, «отсекая» лишние сигналы. Ракеты по-прежнему получали сигнал наведения от самолетного ФАР-локатора.

Спустя двадцать секунд обе ракеты приблизились к цели на удаление около двадцати пяти километров и автоматически перешли в режим самонаведения. Энерговооруженные, а именно так расшифровывается буква «Э» в аббревиатуре самонаводящихся реактивных снарядов, «достали» цель на максимальном удалении. Неконтактные взрыватели обеспечили подрыв обеих ракет на оптимальном удалении от цели, которая была буквально растерзана рванувшимися вперед стальными стержнями боевой части весом 39 килограммов.

— Я «Чайка-1», цель поражена, быстро теряет высоту. Возврат на «точку».

— Отставить возврат на «точку»!

Этот приказ пришел внезапно по каналу засекреченной спутниковой связи. Алгоритмы расшифровки цифрового пакета данных были таковыми, что декодировать его, не зная ключа к шифру, можно было через десять миллиардов лет. По крайней мере, на такой цифре настаивали специалисты из Генштаба России и ФАПСИ[37].

— «Чайка-1», оставайтесь в заданном районе и обеспечьте прикрытие места падения американского беспилотного разведчика. Сейчас к вам направляется воздушный танкер Ил-78М, после пополнения запаса горючего — продолжайте патрулирование. Любые иностранные летательные аппараты, а также надводные и подводные корабли считать враждебными и уничтожать немедленно! Как поняли?

— Вас понял, выполняю!

Глава 8

«ЗА ДЕРЖАВУ ОБИДНО!..»

После завершения испытаний тяжелый атомный авианесущий крейсер «Слава» вернулся на Николаевский судостроительный завод. Теперь инженерам и заводским специалистам предстояло внести соответствующие изменения в оборудование корабля. На аэродроме Бельбек, где теперь базировалось звено истребителей Су-207, инженеры и техники тоже проводили различные тестирования систем, аппаратуры и узлов самолетов. Полковник Щербина и его «орлы» принимали в наземной части испытаний такое же деятельное участие, как и в воздушной. Вместе со специалистами из ОКБ Сухого они доводили аппаратуру самолета до расчетных значений, а это значило, что кабины Су-207 они покидали только в конце дня, а если испытания и доводка были назначены на ночь — то утром. Вместе они спорили, выстраивали теории, бились над проблемами.