Александр Маркьянов - Бремя империи 2 Страница 22

Во имя Аллаха, милостивого и милосердного, да воссияет свет истинного учения над всей землей, к вам обращаюсь я, моджахед по имени Мохаммед Атта. В великой книге Коран сказано – а если же они нарушат договор с вами до срока – то избивайте их везде, где найдете, убивайте, осаждайте, устраивайте засады во всяком скрытом месте. Вы, русские нарушили договор с нами, вы убивали и убиваете нас как собак, вы не даете нам жить, как мы того хотим. Священная земля Мекки и Медины, долгие годы находившаяся под пятой неверных вопиет об освобождении. Вы крадете у нас детей, воспитывая их в безверии, вы крадете у нас веру, заменяя ее своей, вы долгими годами убивали нас как единый народ. Вы убили человека, чьи слова были сильнее ваших пуль, человека, что поднял наш народ с колен – Осаму Бен Ладена, да пребудет он о правую руку от Аллаха вечно. Те, кому покорился Константинополь, и пол Европы десятилетиями живут рабами Русни. Настало время положить этому конец. Милостью Аллаха я, Мохаммед Атта и несколько десятков других моджахедов захватили атомную станцию в Искендеруне, на нашей земле. Теперь она наша и мы не уйдем отсюда. Наши требования таковы: в течение сорока восьми часов русские войска должны покинуть все земли, принадлежащие нам. Здесь и сейчас я, Мохаммед Атта провозглашаю новое государство – Исламскую Арабскую Республику. Если вы, русские не покоритесь неизбежному, то все шесть реакторов станции будут взорваны, и джаханнам придет на землю. Мы готовы умереть, чтобы не допустить нового торжества русизма на принадлежащей нам святой земле. Аллах наш вождь! Коран наша конституция! Джихад наш путь! Иншалла!

** * суггестия – ускоренное обучение с использованием элементов гипноза ** прим автора – даже здесь, из этой речи виден достаточно невысокий уровень экстремистского лидера-проповедника. Оно и понятно – он закончил только медресе, причем медресе расположенное в лагере террористов, он не учился в богословском университете и не умеет складно выражать свои мысли. Уровень тех, кто закончил любой легальный исламский университет Империи конечно же выше.

– Цугцванг… – задумчиво проговорил Вольке

– Что?

– Цугцванг – старый шахматист повторил непонятное слово уже громче

– О чем вы?

– Цугцванг – специфический шахматный термин. Означает позицию на доске, из которой какой бы ты ход не сделал – он так или иначе ухудшит твою позицию. Мы сейчас именно в такой позиции – у нас цугцванг.

– Поясните? – потребовал император. Хоть он и не любил шахматы, но понимал, что в любом случае Вольке – самый сильный специалист комбинационной игры из всех, находящихся в бункере, его ум отточен долгим сидением над черно-белой доской и наличие такого специалиста среди них – серьезнейший козырь в геополитической игре.

– Охотно… – Вольке не стал вставать, он говорил тихо и спокойно, словно размышляя вслух – сейчас нас загнали в ситуацию, из которой на первый взгляд нет приемлемого выхода. Ведь смотрите, что получается. Если мы не начнем переброску войск – туда подойдет британская эскадра и против нас будут уже мне террористы, а кадровые военные. Весь Ближний Восток мы в этом случае теряем, оставшиеся очаги сопротивления будут быстро подавлены. Тех, кто не захочет жить в "свободном исламском государстве" – просто выгонят, и мы получим еще и проблему беженцев ко всему прочему. Если мы не выполним требования террористов – мы рискуем тем, что Восточные территории не достанутся никому – потому что они превратятся в радиоактивную пустыню. Более того – радиация уничтожит вторую столицу Империи и затронет весь юг России. Это для нас неприемлемо. Если мы назовем вещи своими именами и объявим войну Великобритании – мы будем агрессорами для всех, ведь бесспорного повода для войны нет, а что там в действительности произошло – так это можно трактовать по-разному. При этом наши противники в любом случае остаются в выигрыше. Если мы сумеем подавить мятеж – вся наша политика по ассимиляции жителей Восточных территорий будет отброшена назад на несколько десятилетий, снова появятся кровники, фанатики, мстители. Все, что вложено, все усилия поколений пропадут впустую, у нас снова в стране появятся два народа вместо одного. Если же мятеж увенчается успехом – у британцев появляется новый, огромный и богатый ресурсами протекторат, причем вложения в инфраструктуру там уже сделаны, останется только отремонтировать то, что разрушено во время мятежа, но это просто и не в пример дешевле, чем делать с нуля. Поэтому я и говорю – цугцванг.

– А как они интересно собираются решать проблему с атомными террористами? – спросил кто-то из генералитета – ведь если мы уйдем, это станет уже их проблемой, а не нашей.

– Очень просто – отмахнулся Вольке – я вообще не верю, что станцию захватили исламские террористы. Даже тот факт, что во главе их известный террорист ничего не говорит – вы заметили, что все они в масках, кроме их лидера? Скорее всего, это армейское спецподразделение, британское или американское, поддержанное ударом тактических ракет на первой стадии операции. Слишком все четко сделано. Да и вряд ли планировщики это операции рискнули бы, допустив террористов к реакторам, ведь это козырь в их руках. Кто даст гарантию, что после того, как мы уйдем, они не потребуют убираться вон уже от британцев и американцев, угрожая им тем же самым, чем сейчас угрожают нам. Какие гарантии, что они не выйдут из под контроля на любом этапе операции? Нет, на такой риск идти нельзя – по крайней мере, я бы не пошел. А насчет решения проблемы… После того, как войдут британцы – они просто сымитируют операцию по освобождению станции и освободят ее под рукоплескания всего цивилизованного мира. И даже трупы найдут – благо сейчас их там великое множество на выбор – обрядят в такой же камуфляж, сунут в руки оружие и продемонстрируют перед телекамерами.

– Но в таком случае – вряд ли среди тех, кто захватил станцию, есть желающие погибнуть первыми во имя Аллаха – задумчиво сказал Шмидт

– Согласен. Но тут другая опасность – станция уже заминирована. И, скорее всего, в детонаторах заложенных зарядов существует вторая, независимая схема инициации, причем дистанционная. У кого пульт от этой схемы – неизвестно. И не забывайте – мы до сих пор не смогли установить точное местонахождение носителя, с которого запущены крылатые ракеты. Не исключено, что при попытке штурма он вступит в дело. Ни один антитеррористический сценарий не рассчитан на то, что на голову штурмующих и обеспечивающих штурм подразделений упадут несколько крылатых ракет.

– И что же нужно делать в ситуации цугцванга на шахматной доске? – поинтересовался государь

– У нас есть одно преимущество по сравнению с шахматной доской – сказал Вольке – в отличие от шахмат здесь нет лимита времени на ход и нет лимита времени на партию, наша партия не прекращается никогда. Если у нас на доске ситуация, при которой любой наш ход будет ошибкой – значит, хода не надо делать вообще. Мы можем даже пойти на то, чтобы пропустить британскую эскадру в Средиземное море, все равно они от нас не уйдут. Ключ к этой ситуации – Искендерун – мы должны перебросить туда самое лучшее антитеррористическое подразделение и освободить станцию. Только после этого мы сможем действовать дальше. Пусть пока провозглашается "Исламская арабская республика", пусть в Бейруте высаживаются британцы – мы будем решать проблему Искендеруна и приводить в боевую готовность войска. А как только проблема Искендеруна будет решена – вот тогда мы и заявим права на свою землю, кто бы на ней в данный момент не находился. Права, подкрепленные всей нашей мощью. Британцы будут более сговорчивы, если на расстоянии нескольких десятков миль от метрополии будет крейсировать усиленная эскадра Балтийского флота.

– А как же быть с теми, кто сейчас оказывает сопротивление захватчикам, кто рассчитывает на нашу помощь? – спросил государь – как быть с десантниками, которые уже там высадились?

– С ними ничего не сделаешь, мы им ничем не поможем. Единственный приказ, который мы им можем дать – выжить любой ценой. Сейчас мы не можем их поддержать, Ваше величество. В любой игре гроссмейстер вынужден жертвовать фигуры, чтобы выиграть партию.

Император уже собирался что-то ответить, скорее всего – нелицеприятное, когда распахнулась дверь. Охрана и адъютанты, находившиеся в приемной знали о идущем в бункере совещании, знали кто там собрался и какие вопросы обсуждаются. И если все же решились побеспокоить – значит вопрос был решительно срочным.

Государь принял из рук порученца – в форме капитана первого ранга – обычный лист бумаги с распечаткой, бегло прочитал. Все замерли, с тревогой смотря на Государя.

– Господа… – каким-то надтреснутым голосом произнес государь – только что пришло сообщение о том, что в Казани полчаса назад произошло несколько мощных взрывов… С британского интернет-сайта "Лекарство, которое хуже болезни"