Украденная жизнь (СИ) - Василий Седой Страница 22

воины дружно заржали. Он сначала попытался было обидеться за то, что его родной язык не приняли за человеческий, но потом и сам начал ржать. Когда немного успокоились, смогли предметно поговорить. Эти воины (а на корабле была воинская дружина) называли себя варанги. Как оказалось, у них назначена встреча недалеко от этого места со своими товарищами. Они прибыли самыми первыми и случайно нарвались на два корабля викингов. Викинги шли грабить поселения, расположенные на пути, который ведёт в Онежское озеро. Так как шансов в противостоянии не было, им пришлось убегать. На этом рассказ закончился и последовал вопрос:

— Как будем делить неожиданную добычу? Пришлось хорошо подумать под недоуменными взглядами варангов. Дело в том, что их осталось достаточно много, несмотря на жаркую схватку. По их повадкам было видно, что воины они матерые. Мои пацаны против них, как овцы перед волками, если, конечно, не считать арбалеты. Вот я и задумался, как быть в сложившейся ситуации. И отказываться от честно заработанных трофеев не хочется, и приближаться к этим монстрам неохота. Мужик, похоже, прочитал меня. Он поклялся сам, что не причинит нам вреда, и заставил то же самое сделать своих бойцов. К подобным клятва здесь относятся более, чем серьезно. Поэтому я решил рискнуть и подвел свой корабль к сцепке.

Когда пришвартовался, то рассмотрел, в каком состоянии находятся эти люди. От увиденного я натурально охренел. Практически все они оказались ранеными, с кое-как наложенными повязками. Просто железные люди. В такой ситуации вести себя так — дорого стоит.

Я отмахнулся от мужика, который начал благодарить за помощь и задавать вопросы, как будем делить добычу. Пошёл доставать сумку с перевязочным материалом и всевозможными мазями, собранную ещё в селении с помощью бабки, понимающей в лечении ран. Там же была подготовлена кривая игла с запасом шёлковых ниток для латания ран.

Когда все достал, разместился на свободном от трупов пятачке чужой палубы. Начал по-одному подзывать раненых бойцов и обрабатывать им раны. Где шил, где просто перевязывал. Нескольким воинам пришлось складывать переломанные кости. А одному, если можно так сказать, делать полноценную операцию, пытаясь спасти раздробленную ниже колена ногу. Работал до самой темноты. Не врач я ни фига, так, понемножку нахватался, вот и делаю, что могу. Воинов удивило, что, когда я складывал кости их товарищу, он, практически, никак на это не реагировал. Получилось, что, когда поил его бабкиной настойкой для снятия боли, которую она рекомендовала принимать только в крайнем случае, никого рядом не было, и это осталось незамеченным. Начали шептаться, странно на меня посматривая. Когда до меня дошло, что происходит, пришлось все объяснять, и даже дать этой настойки одному из раненых, чтобы поверили. Мне ещё для полного счастья не хватало каким-нибудь колдуном прослыть.

Уже в темноте пристали к берегу. Вернее, не к самому берегу, а встали на якорь буквально в нескольких метрах от него. Оказывается, варанги очень хорошо знают эти места и привели нас к довольно удобному и защищенному от ветров заливу.

Отдыхать расположились на берегу, где развели костры. Мои пацаны занялись приготовлением пищи. Воины с удивлением смотрели на их суету. Пока все были в доспехах, возраст пацанов не сильно кидался в глаза. Но, когда все сняли железо, то тут уже не ошибешься. Видно, что, по сути, у меня в команде один молодняк. Главный среди варангов не выдержал и прокомментировал происходящее:

— Никто не поверит, что нас спасли отроки. Да ещё и убили при этом большинство викингов.

Я тут же ему ответил:

— Так и не надо никому рассказывать. Нам оно точно ни к чему.

Он как-то странно посмотрел на меня и сказал:

— А как же слава? Ведь этот бой достоин того, чтобы о нем песни складывали?

На что я отмахнулся и ответил:

— Так мы лицом к лицу с врагами не сходились. О чем петь то в этих песнях? Что постреляли немного? Думаю, это лишнее. Ничего мы героического не совершили.

Тут, только завязывающийся разговор, пришлось прервать. Ребята притащили из нашего корабля бочонок вина и всем резко стало не до разговоров. Надо сказать, это был предпоследний бочонок. Последний остался в селении дожидаться нашего возвращения. А этот я держал при себе на крайний случай. Вот и решил, что он сейчас будет в самый раз. После боя никому не помешает немного снять стресс, особенно, пацанам. Они хоть до этого и не пили ничего крепче простой воды, но, думаю, сейчас им добрый глоток вина не повредит.

Только, когда выпили по кружке вина, дошло дело до знакомства. До этого как-то было не до разговоров и знакомств. Главного у варангов звали Яромир или Синеус. Точнее, Яромир — это имя, а прозвище — Синеус. У него действительно усы были подкрашены в бледно-синий цвет. Когда познакомились и разговорились, то оказалось, что они как раз и пришли сюда из Ладожского озера по рекам и переволокам. Пришли с целью найти своих врагов и отомстить за что-то там. Здесь им просто не повезло в том, что к месту встречи со своими товарищами пришли раньше срока. Через несколько дней сюда придёт ещё пара кораблей с воинами. Объединившись, они пойдут к селению, где живут враги.

По словам Синеуса, вражда тянется со времен службы в Царьграде. Там поквитаться не получилось из-за нахождения на службе. Поэтому, и пришлось им идти на край света. Это что же надо сделать, чтобы заставить этих воинов прийти сюда в поисках мести? На этот вопрос Синеус, как-то нахмурившись и скрежетнув зубами, коротко ответил: — Семьи вырезать.

Оказывается, здесь собрались воины, у каждого из которых есть причина отомстить викингам. У кого-то убили родных, у кого-то забрали с собой в рабство. У всех разные резоны для мести. Объединяет их одно — лютая ненависть к этим разбойникам.

В ходе разговора пришлось и мне рассказывать свою историю жизни. Когда Синеус услышал, как я ушёл из плена, он даже не поверил. Но драккар и пацаны в виде команды, как и их доспехи с оружием, подтверждали мои слова. Очень он заинтересовался парусами на моем судне. Нет не шелком, что запредельно дорого, а их формой. Когда я объяснил, что это нужно для того, чтобы идти практически в любом направлении, невзирая на то, в какую сторону дует ветер, он задумался, а потом сказал:

— Баловство это все. Воину за счастье помахать веслами.

Я покивал ему головой и, не удержавшись, добавил, как бы в продолжение его слов:

— Ага, а ещё воину нужны стальные яйца и железная жопа.

На некоторое время воцарилось молчание, а потом лагерь взорвался от хохота. Я