Сергей Чекоданов - Летний шторм Страница 23

   Всё правильно. Просил. Вот и разбудили. Вставать не хочется, но нужно. Отчаянно потягиваясь так, что захрустели все суставы, Иван отогнал остатки сна, бодро подскочил на ноги. Нельзя показывать бойцам, что ты устал, что тебе нужно отдохнуть, что спать хочется так, что порой засыпаешь на ходу. Быть командиром - это не только право указывать, кому и что делать. Это ещё и ответственность за тех, кому отдаешь приказы. А они смотрят на тебя и делают выводы. Если командир бодр и уверен в себе, значит не всё ещё потеряно, пусть и окружены они со всех сторон вражескими солдатами.

   Хотя немцы стараются не соваться в глубь леса, предоставляя эту "почётную обязанность" полякам. А те не слишком усердствуют, убедившись в первые дни, что окружённые русские части представляют собой очень опасного врага. Сдаваться никто не торопиться. Вернее все желающие уже сдались. И больше дураков нет! Лучше погибнуть в бою, чем от пыток развлекающейся шляхты.

   Немцы передали "присмотр" за пленными красноармейцами новоявленным союзникам, резонно рассудив, что пусть уж русские ненавидят и стреляют поляков, чем их самих. И не прогадали. Созданные из националистического крыла Армии Крайовой охранные части, по примеру немецких зондеркоманд, проявили себя такой потрясающей жестокостью, что от них мгновенно открестились все, даже собственное командование.

   Как показывали пленные поляки, некоторых из них даже расстреляли по приказу немецкого командования, но дело уже было сделано.

   Бежать в плен с радостными воплями бойцы Красной Армии и раньше не спешили, а теперь уперлись с отчаянием обречённых, предпочитая пустить последнюю пулю себе в лоб, а то и рвануть гранату, захватив с собой кого-нибудь из солдат противника.

   Радостная эйфория, возникшая в Польше при сообщении, что "москали уходят", сменилась сомнениями. А удастся ли их выгнать? А что будет потом, когда они уйдут? А как поведут себя немцы? А что будет, когда русские вернутся мстить?

   И без того непрочная Армия Крайова стала рассыпаться на отдельные вооруженные группы, каждая из которых была уверена, что только ей известен правильный путь. Пока они всего лишь вяло переругивались между собой и с командованием. Каждый командующий "обшара" или "округи" стал "сам себе голова", самолично решая - выполнять ли полученный приказ или "подтереться" им. В стране запахло гражданской войной, сдерживало начало которой только присутствие войск Красной Армии.

   Польские жолнежи, в первые дни неотступно преследовавшие его батальон, оставили их в покое позавчера. И с тех пор их передвижение пошло намного быстрее. К остаткам батальона присоединялись новые группки бойцов. Иногда набредали чудом уцелевшие одиночки. По лесу шли днём, открытые пространства и дороги старались пересекать ночью, с каждым часом приближаясь к глухо ворчавшей на востоке канонаде. Фронт держался, хотя и пятился назад к границе. Впрочем до неё ещё далеко.

   Иван поежился. В лесу уже было довольно прохладно, с затянутого плотными тучами неба сыпал мелкий противный дождик. С другой стороны, можно не бояться авиации. Хотя немцы летают мало, но в такой неразберихе и свои могут накрыть бомбами.

   Исполняя обязанности командира, Иван пошёл проверить бивак отряда. На стоянке царил относительный порядок, костров никто не жёг, исполняя его приказ. Впрочем и необходимости в огне не было. Продукты, в основном, выдавали сухим пайком, всё, что нужно было готовить горячим, уже закончилось. К комбату присоединился командир первой роты, исполняющий обязанности начальника штаба, который сейчас умирал на повозке санвзвода.

   - Что у нас нового, Костя? - Спросил Иван.

   - Вернулись разведчики, Иван Николаевич. - Ответил капитан. - Привели ещё двенадцать человек. Все с оружием. Один пулемёт. Патронов, правда, мало. По две обоймы на человека и два диска на пулемёт.

   Комбат довольно кивнул. По нынешним временам не так уж и мало. Некоторые бойцы приходили с последним "смертным" патроном. Бывали, конечно, и "герои", которые, выбросив винтовку в ближайшие кусты, потом мучительно пытались объяснить "куда она делась". Таких просто отправляли в штрафную команду. Придёт время - проверятся, если не в бою, то в особом отделе. А там церемониться не будут. Утеря боевого оружия - это штрафные роты. Не хочешь туда попадать? Добудь себе оружие в бою!

   - На данный момент в батальоне двести девяносто четыре человека, не считая тяжелораненых. - Продолжил доклад капитан. - Тринадцать в штрафной команде. Патронов по пятьдесят на винтовку, по три сотни для ручников и по шесть лент на два максима.

   - А сколько дегтярей? - уточнил Иван.

   - С тем, который принесли сегодня, уже девять. - Ответил начштаба, но добавил. - Патроны я на него не рассчитывал.

   Майор махнул рукой. И так неплохо. Им повезло, что вырвавшись из последнего боя, они обнаружили на лесной дороге полуторку с боеприпасами. Растерянный шофёр пытался, согласно инструкции, охранять вверенное имущество от "разграбления". Размахивал карабином, кричал, что это боеприпасы для соседней дивизии. Пришлось применить власть, обматерить со всеми известными оборотами и, даже, написать ему расписку. Машину мгновенно разгрузили, вскрыли ящики и распределили патроны и гранаты между уцелевшими бойцами. На машину погрузили раненых и она ещё два дня, пока не закончилось горючее, припасённое куркулистым водилой, тащилась в центре колонны.

   На шум её двигателя и пожаловали первые польские солдаты четыре дня назад. Но вместо одиночной машины, которую так заманчиво разграбить, обнаружили полноценное боевое охранение. Потеряли двоих, откатились вглубь леса, но надежду на добычу не утратили. Вернулись через час с отрядом численностью в роту разномастно обмундированных и вооружённых жолнежей. Командир этого сброда попытался организовать полноценную атаку, но наткнулся на грамотно подготовленную засаду из четырёх пулемётов. Хотя, надо отдать ему должное, быстро сориентировался и вывел своих подчинённых из под огня без особых потерь. Следующая атака захлебнулась точно также, как и предыдущие.

   И тогда их оставили в покое до следующего дня, чтобы потом с новыми силами, а самое главное с подкреплением в виде немецкой охранной роты и танкового взвода, наброситься вновь. Бой был тяжёлый. Кадровая немецкая часть это не сбродные польские партизаны. Пришлось отходить в глубь леса, используя для обороны каждую подходящую складку местности. Единственное, что их тогда спасло, наличие двух бронебоек и гранатомёта.

   Первый немецкий танк сожгли последним уцелевшим выстрелом гранатомёта. Правда, пришлось для этого подпустить его метров на тридцать. Расчёту это стоило их жизней, но кто обращает внимание на такие мелочи на этой войне. Бронебойки были более удачливыми. Потратив остатки патронов, они остановили ещё три панцера. А оставшийся невредимым танк предпочёл ретироваться в глубь наступающих порядков немецкой пехоты. Без прикрывающей брони дела у противника пошли не так хорошо. И, в конце концов, бой закончился взаимным отступлением.

   Немцы решили, что не стоит помирать в этом лесу ради сомнительного удовольствия отчитаться об уничтожении окружённой русской части. Тем более, что доклад об этом всё равно будет сделан. Никто ведь из руководства не полезет в эту чащу пересчитывать трупы противника. А солдаты обязательно подтвердят, что врага уничтожили полностью.

   Поляки не стремились к этому с самого начала, помня указания своего командования о том, что их задача в этой войне не столько победить врага, сколько сохранить себя для будущих боёв. А они обязательно и непременно будут. Ведь, ещё не достигнута главная цель войны против "москалей" - "Польша от моря до моря", как завещал маршал Пилсудский.

   Красноармейцы тем более не горели желанием помирать за эту, уже оставленную, территорию. Придёт время и они в эти места вернутся, а пока нужно уйти отсюда без особых потерь.

   - Товарищ майор?

   Иван встрепенулся. Раздумья о судьбе батальона отвлекали его всё чаще и чаще.

   - Да капитан. - Повернулся он к начштаба.

   - У одного из пришедших бойцов оказались патроны к бронебойке.

   - Сколько? - оживился Иван.

   - Всего семь штук. - Попытался охладить его радость капитан.

   Майор только хлопнул его по плечу. Выходит, не зря они тащили с собой последнее уцелевшее противотанковое ружье, отбросив предложение утопить его в ближайшей речке, как бесполезный груз. И теперь есть чем остановить броневики, всё чаще применяемые немцами в тыловых частях вместо панцеров, которых не хватает на фронте.

   - Товарищ майор, разрешите обратиться? - Выскочил сбоку запыхавшийся боец.

   - Что там случилось, Корниенко? - отреагировал на него Иван.

   - Там, перед опушкой, поляк! - Выдохнул боец.