Лариса Бортникова - Авантюристы Страница 23

— Ай. Ой. Сусанка. Балысня-то помилает! Ой, господа-товалисци цпионы, бегите сколее сюды!

Даша попыталась было удержаться на ногах, улыбнулась и потеряла сознание.

Остро воняло нашатырем. С полсекунды Даша пыталась сообразить, где она, и почему вокруг чужие люди — какая-то женщина с пером в голове, старик с волчьим взглядом, беззубый и не очень чистый ребенок. Помятая, серая от усталости и недосыпа физиономия Артура Уинсли показалась ей почти родной. Даша даже попробовала дотянуться до его тонкого с крошечной, совсем не британской горбинкой носа, чтобы убедиться, что он — не призрак. А еще Даша внезапно поняла, что Артур ни при чем и действительно желает ей добра. Что он тоже смертельно вымотан, замерз, голоден и все это время терпел ее капризы. Другой на его месте давно бы уже от нее избавился и был бы прав. Забрал бы фигурки, а там передал бы их раз-другой «своим» людям, да хоть тому же «Массино», и вернул бы к себе уже «чистенькими». Даша обрадовалась, сообразив, что майору никто не мог помешать поступить именно таким образом, и что подозревать майора с ее стороны было просто непорядочно. Впрочем, она тут же решила, что ее подозрительность оправдана, и решила себя за это не корить.

— Даша! — Артур маячил где-то далеко под потолком, размытый, словно брошенная на веранде под дождем акварель. — Даша! Очнитесь!

— Дарья Дмитриевна! Голубушка! Коньячок-с… Отведайте, — «человек-волк» притворился сладкоголосой овечкой, но вот ему Дашу было не обмануть. Он-то уж точно был «при чем».

«Человек-волк» меж тем продолжал улыбаться и размахивать сияющей, словно полярная звезда, рюмкой с янтарного цвета жидкостью внутри. Рюмка то увеличивалась в размерах, то, наоборот, сужалась в полыхающую точку, потом начинала изменять форму, превращаясь то в рождественский огонек, то в стеклянный со снежинками внутри шар, то в золотую елочную пику. «А ведь и вправду, Рождество-то совсем скоро», — невпопад вспомнила Даша.

— Я ни разу коньяк не пробовала…

— А и не надо пробовать. Вы одним махом. Как это у русских говорят — первая рюмка колом, вторая — соколом, а после третьей мелкими пташечками… Хлоп. Ну? Ну не капризничайте, барышня. Дарья Дмитриевна, вам необходимо меня послушаться и выпить! Дарьюшка-голубушка, вы сейчас выпьете этот коньяк… — старик зачем-то быстро засунул левую ладонь за пазуху — девушке почудилось, что он словно бы почесался, и это выглядело так странно и так не соответствовало «марципановому» виду старика, что она и в самом деле изумилась. Но тут Массино расплылся в очаровательной, заботливейшей улыбке: — Пейте коньяк!

К нашатырной вони вдруг примешался тоненький, еле заметный запах нафталина. Даша сама не поняла, как «волк» превратился вдруг в милого человека, и более того, показался ей необыкновенно приятным, умным и добрым настолько, что еще чуть-чуть и она бы в него влюбилась. Даша кивнула, вытянула губы «трубочкой» и позволила влить себе в рот целых полрюмки терпкой горечи.

— Вот и хорошо, вот и умница. А теперь покушаем. Хорошо бы вам, конечно, корнбифа с кровью, но не те… не те времена. Давайте-ка, я помогу вам перебраться в спальню. Обопритесь.

— Ах! Да ничэго с ней такого смэртельного не случилось! Из-за обыкновэнного обморока столько шума! Как будто вы не знаэте, какие эти барышни притворы! — Сусанна как-то уж чересчур грубо втиснулась между Дашей и Райли и, прильнув к агенту всем телом, оттерла его от девушки.

Райли поморщился, но промолчал и позволил Сусанне снять с его пикейного жилета несуществующую пушинку.

— Я помогу, — майор Артур Уинсли ловко подсунул руку под Дашину спину. — Держитесь-ка за шею.

Даша покорно позволила майору перетащить ее на руках в отлично протопленную спальню, по-видимому, хозяйскую. Она даже не стала возражать, когда майор, усадив ее в подушки, взял из рук притопавшего следом мальчишки тарелку с пшенкой и принялся кормить с ложки. Хотя, конечно, мысли о том, что выглядит все это чрезвычайно глупо и пошло, пару раз возникли у нее в голове. Но хотелось есть, совершенно не хотелось шевелиться и думать, майор выглядел серьезным и не подтрунивал, а коньяк оказался неожиданно пьяным, и Дашу начало клонить в сон.

— Все. Я поела и теперь спать буду, — сообщила она майору и потянула на себя пикейное покрывальце. — Как же голова кружится… И еще что-то колется в ногу — Мишка, наверное! Или Жужелка!

— Ох! — Артур хлопнул себя по лбу. — Еще бы она не кружилась! Хорошо, что не отвалилась еще! Ну-ка! Скидывайте обувь! Быстро!

— Зачем?

— Затем, что у вас целых два предмета пытаются сработать наперебой. Чулок, наверное, дырявый, и предметы напрямую касаются вашей кожи… Да? Да-а-а! Ко всем прочим «достоинствам», вы еще и неряха!

Даша зарделась так, что всякому стало бы понятно — чулок в самом деле дырявый, дырявый давно, и хозяйка об этом прекрасно знает. Но едва Артур попытался стянуть с девушки валенок, Даша запротестовала.

— Я сама!

— Ладно, ладно. Только быстрее. И спрячьте их в тот же мешочек, где и остальные. А как уберете фигурки, немедленно ложитесь спать. К вечеру я вас разбужу.

— Ясно. Идите же!

Даша погодила, пока Артур прикроет дверь, потом взялась рукой за валенок и едва не заснула вот так, уткнувшись носом в коленки. Но все-таки собралась с силами и уже через минуту стояла посреди комнаты босая, держа на вытянутой руке кисет и два амулета. Вышивка на кисете показалась девушке необычной — не то японский иероглиф, приблизительно такой же был на привезенной дядей Мишей из Манчьжурии шелковой картине, не то на букву иудейского алфавита — алеф. Разбираться было недосуг. Даша дернула за узел кисета и осторожно опустила внутрь сначала Медведя, а потом, поразмыслив, и Жужелицу.

Вот только, пряча такой прежде дорогой «мамин кулон», девушка не удержалась и коснулась тонкой металлической лапки — тут же словно черт присел ей на плечо и зашептал на ухо: «Посмотри-ка на остальные»!

«Посмотли, посмотли», — подзуживал въедливый бесенок, похожий на беспризорника Яшку. «Посмотли, ну, посмотли же! Ничего не случится», — голосок бесенка был так звонок и сладок, что, в конце концов, девушка, не выдержав уговоров, вывернула кисет прямо над кроватью. Пять фигурок выпали на пикейное покрывало одна за другой.

Жужелица, Медведь, Летучая Мышь, Кролик и… Фенек — маленькая африканская лисичка с ушами, огромными, как веера китайских танцовщиков. Даша потянулась, чтобы погладить звереныша. И отдернула ладонь, вспомнив, с чем имеет дело. И снова протянула руку, уже точно зная, что сейчас она перетрогает все фигурки. «Буду аккуратной, не стану держать их в руках подолгу. Если почувствую себя неважно, то тут же отброшу в сторону. Или позову… Артура». Даша впервые в своих мыслях назвала майора по имени, без язвительного «этот англичанин», без отстраненного «майор». Но, занятая разглядыванием фигурок, не заметила, что это случилось как-то само по себе, без усилий. Жужелицу с Медведем Даша вернула в кисет сразу. Во-первых, она уже знала, как они работают, во-вторых, лишний раз слушать советы металлического жучка Даше не хотелось. Честное слово, даже Нянюра и та не была настолько настырной. Где теперь Нянюра? Жива ли? Даша в очередной раз запретила себе думать о старой няньке, чтобы не рвать себе сердце, и вернулась к размышлениям о том, с какой же фигурки следует начать.

«Возможно, Мышь требуется, чтобы летать… Или чтобы хорошо видеть в темноте? Нет… Вряд ли. Видеть в темноте, наверняка, должна Кошка. Летать! Точно летать… А Кролик тогда нужен, чтобы быстро бегать! Или чтобы все грызть в труху… Хотя грызть — это к бобрам, или же бобры строят плотины», — фантазия потащила Дашу совсем уж в дальние дали, и она, чтобы не тратить время зря, решила начать изучение трофеев с Летучей Мыши. Тем более что та лежала ближе всех.

И сон как рукой сняло.

Голова стала ясной, ровно застучало сердце, рукам и ногам стало тепло. Даша почувствовала себя свежей, выспавшейся, сытой и готовой пройти пешком тысячи верст. И, может быть, по пути даже передвинуть парочку горных вершин, если понадобится.

«Вот как! Эта штука пополезнее Жужелицы будет… Хотя странно, конечно. Парадоксально…» — Даша порадовалась, что сразу подобрала правильное слово. «Парадоксально! Ведь если все предметы отбирают силы, то как вписать сюда Летучую мышь, которая, наоборот, силы придает?»

Разумно решив разобраться с парадоксом позже, Даша аккуратно убрала Летучую Мышь в мешочек и взялась за Кролика. Каково же было ее разочарование, когда ничего не произошло. Мир не перевернулся, с неба не пошел дождь из капустных кочерыжек. Из угла в угол Даша пробежала с обычной для себя скоростью и подпрыгнула не так, чтобы до потолка. Летать (хотя на это Даша и не слишком рассчитывала) тоже не получилось, или следовало все же залезть на шкаф и стартовать оттуда… Даша еще пощурилась, ожидая волшебных видений, ущипнула себя за бок — ну а вдруг Кролик снимает чувствительность к боли? Убедившись, что никто не подсматривает, попробовала надкусить гипсового Сократа и долго рассматривала свое отражение в зеркале, убеждаясь, что никаких видимых изменений с ней не произошло. «Выясню у Артура как-нибудь поосторожнее про Кролика, а пока хватит», — Даша отправила Кролика в кисет и потянулась за Фенеком.