Лис Адриатики - Сергей Васильевич Лысак Страница 23

Иван молча наблюдал за приближающимся противником. Расстояние было еще великовато для прицельной стрельбы, поэтому венецианцы огня не открывали, стараясь подойти поближе. В том, что зарвавшиеся турки уже не смогут сбежать, они, похоже не сомневались. Тем более никакой опасности для себя эти добрые католики, собравшиеся покарать наглых магометан, не чувствовали. С головной шебеки уже хорошо рассмотрели «Шахин», поэтому были уверены, что на турецком корабле нет кормовых орудий. Замаскированные щиты в фальшборте снова закрывали две кормовые пушки, возле которых притаились канониры во главе с Бахиром. Который уже взял на прицел ближайшего противника и теперь лишь ждал команды на открытие огня.

Иван тоже ждал до последнего. Весь расчет строился на мастерстве Бахира. Если удастся первым же залпом сбить ход головному вражескому кораблю, то второй может и не решиться продолжать преследование. Ввязываться в длительный бой не хотелось – случайные попадания никто не отменял. Да и задачу свою в районе Анконы «Шахин» по большому счету выполнила. И теперь предстоит смена «охотничьих угодий». Только сейчас Иван до конца осознал, какую проблему может создать для противника быстроходный рейдер-одиночка. Ведь никто не знает, где он нанесет удар в следующий раз. И это поневоле заставит противника бросить большие силы на его обнаружение и ликвидацию. А тем временем резко просядут грузоперевозки. Купцы поостерегутся выходить в море. И пока есть опасность нападения, венецианцы будут вынуждены ввести систему конвоев, как делали это одно время испанцы для защиты от пиратов при доставке ценностей из Нового Света в Европу. Названия «Золотой флот» и «Серебряный флот» говорили сами за себя. То же самое, только в меньших масштабах, может возникнуть и в Адриатике. Ведь происходящее не укладывается в сознании благородных венецианских синьоров. Какая-то турецкая «блоха» совершенно безнаказанно резвится в ее владениях. Давно такого не было…

– Капитан, дистанция! Могу стрелять!

Возглас Бахира отвлек от размышлений. Иван еще раз окинул взглядом оба корабля противника и разрешил открыть огонь по готовности. Большего Бахиру и не требовалось.

Упали маскировочные щиты, и сразу же грянул выстрел левого орудия.

Иван с замиранием сердца следил за целью. Попадет или не попадет? Все же, дистанция великовата для прицельной стрельбы… Левая пушка была заряжена книппелем. Правая – картечью. Если все пойдет, как и задумано, то венецианцам будет не до преследования…

И Бахир не подвел, снова доказав, что он артиллерист от бога. Выпущенный книппель попал исключительно удачно. Перебил штаги кливеров и ударил чуть ниже середины фок-мачты, переломив ее пополам. Под напором ветра обломок мачты с реем и парусом рухнул на палубу, накрыв весь бак, где приготовились к стрельбе канониры носовых пушек и ждали в готовности абордажники. Но на этом дело не кончилось. Бахир сразу же бросился к правому орудию и послал заряд картечи в образовавшуюся кучу-малу на палубе венецианской шебеки. Большой ли урон противнику нанес этот выстрел – неизвестно, но своей цели он достиг. Шебека рыскнула, и ее развернуло бортом к ветру. Венецианцы так увлеклись погоней, что фактически сами себя подставили под продольный залп. В этом положении трудно попасть с такой дистанции, но зато уж если попал… Как бы то ни было, боевой дух венецианских синьоров резко угас. Пострадавшая шебека осталась лежать в дрейфе с заполоскавшими парусами, а вторая пошла ей на помощь, прекратив преследование. Что вызвало радостные крики на палубе «Шахин». Впечатленный такой точной стрельбой старший офицер тут же стал предлагать добить поврежденного противника, ведя огонь с дальней дистанции, но Иван лишь покачал головой.

– Нет, месье Жан. Идем прежним курсом вдоль берега.

– Но почему, мон капитан?! Ведь с таким канониром мы можем разделать на дрова их обоих с большой дистанции!!!

– Нам это не надо. Наоборот, надо создать у венецианцев уверенность, что они пусть и таким образом, но все же выполнили свою задачу. Заставили обнаглевших турок спасаться бегством. Если мы утопим их обоих, то командующий венецианской эскадрой долго ничего не узнает. И может послать еще кого-то на помощь. А так, по крайней мере один из них, быстро вернется и доложит, что турецкий пират трусливо сбежал из Адриатики. Все успокоится, купцы снова выйдут в море, и мы можем нанести визит в северную часть Адриатики. Устроить охоту на маршруте между Венецией и Триестом. Ведь именно там идет основной поток перевозки грузов.

– Хм-м, хитро… Я и не подумал… Мон капитан, как жаль, что вас не было с нами в Карибском море! Уж там с вашей светлой головой можно было бы развернуться!

– Увы, месье Жан, когда вы бороздили просторы Карибского моря, я был еще ребенком. А потом пришли тринидадцы. И в итоге вы оказались здесь, на «Шахин».

– Увы, против фактов не попрешь… Так что теперь, мон капитан? Драпаем так, как будто за нами черти из преисподней гонятся?

– Да. Идем в сторону Отранто, чтобы наши уважаемые синьоры не заподозрили иного. Как стемнеет, развернемся и возьмем ближе к восточному берегу. По дороге зайдем в Рогузу – может быть, будут какие-то новости от адмирала. Хоть такое и маловероятно, но все же. А вот новости из Истанбула должны быть обязательно…

Глава 5. Лиса охотится в одиночку

А новостей, похоже, впереди ждало много. Причем первая из них выяснилась еще до того, как «Шахин» вошла на рейд Дубровника и стала на якорь. На рейде было полно купеческих кораблей венецианцев. Именно купеческих, а не военных. Корабли тринидадцев никуда не делись – все стоят на прежних местах. Зато остальные… Вот уж действительно, кому война, а кому мать родна! Венецианские торгаши слетелись в Дубровник, как мухи на мед. И плевать им, что Венеция воюет с Османской империей, до которой отсюда рукой подать и купцы которой тоже наводнили Дубровник. Там, где раздается звон золота, никого не интересуют конфессиональные различия и воля правителей. Купец купца всегда поймет, и если они сойдутся в цене, то обоих нисколько не интересует, кому его торговый партнер возносит молитвы и чьим подданным является. Именно это и подтвердил уже знакомый портовый чиновник, поднявшийся на борт вскоре после постановки на якорь для взимания как портового сбора, так и «положенного» бакшиша. Выяснив, что груза, предназначенного для